кронпринца. Настолько сильно, что порой я вздрагивала лишь от одного упоминания его имени. Но никакой страх не будет сравним с горем утраты семьи. Мамы, обнимающей настолько нежно, будто я была самым ценным сокровищем в мире. Папы, оберегающего нашу семью так, словно мы являлись частью его сердца. Брата, крайне принципиального, порой грубого, но не ко мне. Меня Фавст носил на руках. Улыбался нахально, порой подкалывал, но любил.
Потеряв их, я потеряла себя и Рей это понимал.
Практически сразу Рей нанял для меня психолога из другого королевства. За его работу отдал целое состояние. Этот мужчина был рядом со мной на протяжении полутора лет и постепенно приводил меня в порядок.
Если мое состояние вообще можно назвать таковым.
Конечно, спустя годы, я смогла вернуться к тому, что называется жизнью. В первую очередь благодаря тому, что я растворилась в Рее. Кроме него больше никого не видела.
Но все равно мне порой снились кошмары. Я раз за разом видела тот вечер. Изначально спокойный, теплый и уютный, но разрывающийся на части, стоило двери резко распахнуться и впустить в наш дом смерть и демонов, коими являлся кронпринц и его дознаватели-палачи.
Чаще всего, стоило ему появиться в моем сне, как я тут же просыпалась от собственного крика.
А ведь так сразу и не скажешь, что кронпринц не человек, а жуткий, кровожадный монстр. Но я в этом убедилась на собственной шкуре. Ценой своей семьи. Звуком криков моей матери и мольбы моего отца, который в жизни никогда и ни у кого ничего не просил, а перед кронпринцем встал на колени, лишь бы он не трогал меня, маму и Фавста.
Дознаватели моему отцу язык отрезали, ведь он уже был тем, кто не смел обращаться к кронпринцу. Циничному чудовищу.
Я это не видела, но слышала. Потом меня уволокли из дома.
Вот только, этот вечер все равно навсегда останется в моем сознании. То, что являлось уродливой, сквозной раной. Моментом на котором вся моя жизнь рухнула.
Сейчас, вспоминая обо всем этом, я еле сдержала порыв вернуться в дом, чтобы пойти к родителям, а потом и к брату. Обнять их и заплакать, растворяясь в счастье от того, что вновь их вижу.
Но в итоге я сдержала себя. Мне следовало сосредоточиться на том, как избежать казни и тогда я всю жизнь смогу обнимать их.
Я написала на земле новое слово — «Причастность». Оно означало то, что с этого дня я вхожа в бизнес отца. После ужина мы с Фавстом и отцом долго разговаривали. Он сказал, что даст мне небольшое ответвление корпорации, чтобы на ней проверить, как я смогу управлять частью дел семейного бизнеса. Естественно, все это под присмотром Фавста, который, если нужно, тут же поможет, но, главное, введет в курс дела.
Моя причастность к бизнесу означала, что, если казни не удастся избежать, меня тоже на месте убьют. Точно так же, как в прошлом всю мою семью.
Но я не сожалела об этом. Если нужно, приму судьбу рода Рори, а пока этого не произошло, постараюсь сделать все, чтобы казнь не состоялась.
Поджав губы, я начала на земле чертить список того на чем мне следовало сосредоточиться:
«Информация» — поскольку я теперь вхожа в семейный бизнес, возможно, мне будет легче узнать, что происходит внутри корпорации.
«Поиск того, кто мог подставить» — я не верила в то, что моя семья могла удешевлять лекарства и продавать запретные вещества. Это исключено. Кто-то нас подставил. Конечно, меня путало то, что расследование проводили дознаватели и кронпринц в том числе. Они не могли ошибиться. К тому же, Фавст явно делал то, что не понравится императорской семье. Он сам в этом признался. Но он уж точно не способен на игру с качеством лекарств. Наоборот, я уверена, что он сделал бы нашу корпорацию только лучше.
Из этого у меня возникали мысли, что нас подставил кто-то влиятельный. Тот, кому под силу провернуть нечто очень умное, тонкое и хитрое. Запутать даже дознавателей.
В первую очередь на ум приходил род Каро. Они тоже владели фармацевтическим бизнесом, который был в разы масштабнее нашего, но, тем не менее, мы являлись их главными конкурентами, так как стремительно захватывали рынок.
Думаю, не нужно уточнять, что мы с Фавстом всегда враждовали с наследниками рода Каро. Их было двое. Близнецы — брат и сестра. Кира и Стайлз. Старше меня на три года. То есть, они одного возраста с Фавстом.
С этими двумя у меня связаны далеко не самые приятные воспоминания. Особенно со Стайлзом. Но, учитывая, что именно их род мог быть причиной уничтожения моей семьи, с ними следовало быть осторожными.
«Некачественные лекарства» — я не знала из какой партии они были, но следовало проследить за тем, чтобы они не вышли на рынок.
«Принцесса» — если те лекарства не выйдут в продажу, она не умрет, но с ней следовало быть осторожной. По слухам принцесса добрая и разумная девушка, но учитывая то, что кронпринц за любой укол в ее сторону может уничтожить, мне рядом с ней вовсе лучше не появляться.
Я еще раз окинула взглядом то, что написала. Долго обдумывала. Хмурилась, а потом перешла к следующей своей проблеме:
«Анаис»
Если я смогла прийти в себя только благодаря Рею и психологу, то она справилась сама. Я тогда считала ее невероятно сильной. Считала, что Анаис так же больно, как и мне, но она этого просто не показывала.
А теперь понимала, что, судя по всему, больно ей не было. Например, Анаис в ближайшие дни, еще до того, как я вышла из темницы, а родители с Фавстом были похоронены, сменила фамилию Рори на фамилию своих покойных родителей, таким образом отрекаясь от моего рода.
За это я ее ни в коем случае не упрекала. Во-первых, я сама выходила замуж, а, значит, меняла фамилию на Фактор. Во-вторых, Анаис долго плакала, утверждая, что хотела бы остаться Рори, но выбора нет. А я ее успокаивала. Вернее, плакала вместе с ней. Я в те дни постоянно рыдала.
Но то, что Анаис не тронули бы, было более чем ясно. Она тоже не была вхожа в семейный бизнес и в то время находилась далеко. К тому же, я считала, что кронпринц просто не считал ее частью нашего для него грязного рода, а теперь думаю, он не тронул ее так как, возможно, любил. Но все же связь Анаис с нашим родом
