Олег отзвонился и сообщил, что вопрос с машиной решился.
— Когда будешь заказывать контейнер?
— Сегодня.
— Сообщишь подробности.
Зоя обзвонила несколько фирм, занимающихся перевозками, нашла оптимальную по цене и срокам.
Попросила тетю поспособствовать. Та, конечно, не забыла высказать всё, что она думает о нерадивой племяннице, что «упустила такого мужика». Зоя молчала. По опыту прошлого она уяснила — лучше с тетей не спорить. Пока Зоя не отказывала ей в поддержке, оплачивала счета, покупала туры в Таиланд, никаких нареканий с той стороны не следовало. Как только возникли проблемы, начались звонки с нравоучениями.
— …ты всегда была холодной…
— …мужику, что надо? Ласки! Ласка ему нужна!
— …вы, молодежь, сейчас всякое умеете, не мне тебя учить! Ты рот закрой, и послушай, что я тебе скажу!
— …как разводишься? Ты дура?! А обо мне подумала?!
— …погорячилась я, но ты тогда об отце подумай!
Много чего интересного было.
— Деньги не забудь кинуть на карту. И за такси мне тоже! Я не собираюсь тратиться! Знаешь ли, на пенсию шибко не разгуляешься!
— Хорошо, тетя, переведу.
Зоя сначала хотела кинуть на десять тысяч побольше. Может, неправа она и зря на тетю думает негативно? Потом посмотрела на свой счет. Да с какой стати, она будет переводить плюсом?! Зоя сжала губы и перевела ровно на такси, прибавив лишь тысячу.
Сразу же раздался звонок от тети.
— А за контейнер? Я оплачивать буду?
— Тетя, уже всё оплачено. Скрин сейчас тоже пришлю.
Тишина в трубке давила.
— И всё? То есть это конечная сумма?
Зоя сжала губы.
— Окончательная, да. На такси же хватит?
— Хватит, — грубовато бросили ей в ответ и прервали связь.
Зоя сложила губы трубочкой и протяжно выдохнула. Спокойно, Зоя, ты делаешь всё правильно.
Денег у неё теперь ограниченное количество. С больной рукой она сейчас ни на курсы, ни на работу не устроиться. Месяц точно выпадает.
Руслана она обнаружила на кухне. Сын сидел и меланхолично размазывал творог по тарелке.
— Эй, малыш, ты у меня чего загрустил? — она подошла к сынишке и потрепала его по макушке.
— Ничего.
Руслан не поднял голову, не посмотрел на неё.
Плохой признак.
— Точно?
— Точно, — тише добавил он и шмыгнул носом.
— О… А у кого это намечаются капризы?
— Я не капризничаю, мам, — Руслан шмыгнул носом повторно, потом подтер его тыльной стороной ладони.
Зоя присела на корточки, не обращая внимания, как поврежденная нога отозвалась тупой болью в колено.
— Может, всё-таки скажешь? И мы вместе подумаем, чем помочь твоей проблеме?
— Нет, — категорично заявил сын, — ты ничем не поможешь.
— Хм. Что-то неубедительно звучит. Откуда ты знаешь, что я точно, прямо вот на сто процентов тебе не смогу помочь?
— Оттуда.
Сын выглядел совсем расстроенным.
— Рус…
— Как только мы сюда переехали, дядя Назар к нам ни разу не приходил! — внезапно громко, почти что на грани крика заявил Руслан, с шумом отодвигая тарелку с недоеденным творогом. — А сегодня и вовсе он уезжает! На неделю! В командировку!
Пока Зоя пыталась переварить полученную информацию и сообразить, как достойно отреагировать, истерика сына шла по нарастающей, что с ним не случалось последние полгода. Он быстро отодвинул стул от стола, соскочил с него и бросился прочь с кухни.
Зоя встала, распрямилась и пошла следом за ним.
— Рус, стой! Подожди!
Но сын её не слышал. Он уже взлетал по лестнице, сверкая голыми пятками.
Хлобысь! Дверь в спальню тоже закрыл с шумом, хорошо, что не хлопнул.
Зоя, как могла, быстро поднялась за ним. Возможно, многие мамочки, точно знающие, как правильно вести себя в той или иной ситуации, сказали бы, что она поступает антивоспитательно! Ребенку нельзя потакать и прочее, прочее. У Зои было иное мнение. Ей необходимо успокоить сына!
Она открыла дверь и увидела Руслана, лежащего на кровати. Тот сцепился в подушку, накрыл ей лицо и тихо поскуливал.
Зоя за считанные секунда преодолела расстояние, разделяющее их.
— Маленький, ну что ты…что ты… Эй, дружок, иди-ка к маме!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет!
Она присела на край кровати и погладила сына по спине.
— Не переживай, пожалуйста. Всё…
— Нет! — сын резко перевернулся на спину, по-прежнему не отпуская подушку. Как Зоя и ожидала, всё лицо было в слезах. — Мам! Ты не понимаешь… А если я что-то сделал не так? И он…он никогда больше не придет? Понимаешь? Не придет? У меня впервые появился друг! Настоящий, мам…
— А я тебе не друг?
— Ты — мама! Это другое! Назар же…
Руслан снова зашелся в истерике и позволил-таки Зое обнять себя.
Господи, и что делать дальше?
Звонок в дверь частично разрешил ситуацию. Руслан оторвал голову от её плеча. Его глаза блеснули. В следующую секунду Рус соскочил с кровати и с криком: «Это сто пудово Назар» побежал вниз.
— Лестница! — крикнула Зоя и тихо добавила, вставая: -…осторожнее.
Она провела рукой по лицу и направилась следом.
Надо будет поговорить с Русланом по поводу безопасности. Он не должен открывать дверь.
— Дядя Назар! — крик Руслана, наверное, слышала вся округа. Зоя постаралась отреагировать нейтрально. Если бы она сказала, что не ревнует, она бы соврала.
— Привет, парень.
Зоя со второго этажа наблюдала, как Назар подхватывает сына и поднимает его высоко над головой. Руслан счастливо засмеялся, словно минуту назад не захлебывался от слез. Зоя ни разу не видела, чтобы он с такой радостью реагировал на кого-то.
Что это? Интуиция? Предчувствие? Или Назар смог за считанные дни найти общий язык с ребенком?
Зоя начала спускаться. Назар повернул голову и сразу же нашел её взглядом. По коже девушки покатились мурашки. Сколько можно… Когда она перестанет столь остро чувствовать его взгляд?
Между ними — прошлое. Будущее — у каждого своё.
— Я звонил тебе, ты не ответила. Привет.
— Звонил? Да, наверное, не слышала, — Зоя попыталась вспомнить, где оставила телефон. Наверное, на веранде. Она там последний раз говорила с тетей.
— Поэтому извини, предупредить не получилось.
Назар поставил Руса на пол и большим пальцем дотронулся до его носа.
— Как дела?
— Правда, что ты уезжаешь на неделю? — сразу же перешел к самому важному мальчик.
Вот она — детская непосредственность. Детей не сдерживает пресловутая условность и лжемораль. Они о чем думают, о том и говорят.
— Ого, какая осведомленность.
— Мне Надежда Ивановна сказала. Она сегодня заходила. Я ждал…
Руслан замялся, обернулся и посмотрел на Зою, которая спустилась и остановилась поблизости.
Назар присел на корточки, совсем ка недавно делала и сама Зоя. Он невербально давал понять, что они общаются на равных. Ни в коем случае не с позиции силы.
— Ну вот, меня опередили. Я зашел попрощаться. Мы не увидимся неделю.
— А потом…, — сын снова замялся. — Ты придешь к нам в гости? Например, на ужин? Мама, а мы можем пригласить дядю Назара на ужин? Пожалуйста, мам! Это будет здорово! Я тебе помогу приготовить ужин! Честное слово!
Умоляющее выражение лица сына резало Зою без ножа.
— Мы с тобой обсудим твою инициативу, — она мягко улыбнулась, не замечая, как сводит мышцы скул.
— Мам…
— Руслан, мама правильно говорит. Сначала следует обсуждать какие-то вопросы внутри семьи, а потом выносить вне.
— Вне? — мальчик нахмурился.
— Смотри. Ты и мама — это семья, — взгляд Назара снова остановился на лице Зои, выворачивая душу наизнанку. — Как принято говорить у взрослых — ячейка общества. Вы — самые близкие и дорогие друг другу люди. Мама заботиться о тебе, ты о ней. Ты — главный мужчина в вашей семье. Все вопросы и решения вы сначала должны обсуждать друг с другом. И лишь потом выносить вне. Вот ты сейчас пригласил меня на ужин, не посоветовавшись с мамой. Не обсудив. А мама у тебя болеет, ей тяжело. Как она будет готовить с одной рукой, даже если ты будешь помогать? Или, может быть, у неё уже есть какие-то планы определенные есть. Поэтому — сначала обсуждается. Потом говорится кому-то вслух.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
