***
После ужина я сопровождал Маю к конюшне.
Около часа она там обнимала, наглаживала и расцеловывала знакомого мне вороного коня. Тот фыркал в ответ на ее воркование, косился на меня налитыми кровью глазами. Его взгляд не обещал мне ничего хорошего, потому я предпочел держаться от коня на приличном расстоянии.
Я всего однажды за свою жизнь катался на лошади. Мне тогда было семь лет. Родители оплатили мне недолгую поездку по парку на стареньком пони. Не могу вспомнить, свои впечатления от прогулки верхом. Но точно помню, что запах пони мне тогда не понравился. А ведь он был не таким насыщенным, как тот, что я ощущал, стоя здесь, в конюшне.
«Мне тоже почти не довелось поездить на лошади, – сказал колдун. – Отцовского коня увели горцы, когда я был еще маленьким. Купить другого нам с бабушкой было не по карману. А у барона, и позже, в отряде наемников, я служил лучником, ездить верхом мне не полагалось. В Горах Смерти лошади не нужны. А после, когда я выступил в поход во главе армии нежити, верхом мне пришлось ездить часто. Но ту химеру, что была подо мной, вряд ли бы кто-то спутал с лошадью».
Пока Мая проводила время с конем, я развлекал себя тем, что придумывал варианты блюд из конины. И чем чаще на меня посматривал вороной, тем лучше работала моя фантазия.
Когда вернулись во дворец, Мая показала комнату, где мне предстояло сегодня ночевать. Та оказалась не такой огромной, как спальня Маи – размерами и обстановкой больше походила на Красную комнату герцогини.
«Здесь получше, чем в общежитии», – сказал я.
«В общежитии нам осталось жить неделю. Потом, как ты и хотел, отправимся путешествовать. Поверь, после ночи в лесу у костра, комната в Академии покажется тебе раем».
«Не пытайся меня отговорить, колдун. Мы уже все решили».
– Служанки совсем расслабились, – пожаловалась Мая. – Я приказала подготовить тебе комнату рядом со своей. А они все напутали и приготовили эту. Какая прелесть! Ну, ничего. Здесь тебе тоже понравится. А если что-то понадобится – ты знаешь, где меня найти. Пупсик, ты ведь запомнил, где моя комната?
– Запомнил, – сказал я.
Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза.
«Колдун, нам что-то понадобится в ее комнате?» – спросил я.
Мая отвела взгляд в сторону. Ее уши и скулы снова подрумянились.
«Мне не нравится слово «нам». Я с удовольствием наведался бы к жене ночью. Но без тебя. К сожалению, это невозможно», – сказал Ордош.
«Только не говори, что собираешься снова корректировать мне память. Если так – буду сегодня спать в одиночестве».
«В одиночестве у тебя не получится. Меня ты прогнать не сможешь».
«В одиночестве – это значит, что одна тушка лежит в одной кровати. А всякие там посторонние голоса, что звучат в моей голове, в расчёт не принимаются».
«Я обещал, Сигей, не прятать больше твои воспоминания. Свое обещание я выполню».
«Тогда я подумаю насчет ночного похода в комнату Маи, раз уж она на него намекает. Странно, что она сразу нам у себя не постелила».
– Хочешь, я устрою тебе экскурсию по дворцу? – спросила Мая. Она все еще избегала смотреть мне в лицо.
– Конечно, – ответил я.
– Тогда пошли. Только не отходи от меня. Чтобы стражницы, которые у нас во дворце теперь повсюду, не посчитали тебя шпионом.
Наша экскурсия оказалась недолгой.
Мы не успели покинуть Крыло наследницы, как нас отыскала посланница великой герцогини. Шеста велела ей напомнить мне об обещании сварить «фирменный» кофе.
Мая вздохнула.
– Какая прелесть! – сказала она. – Пошли. Не отстанет ведь.
На кухню Мая отправилась вместе со мной.
Кофе я приготовил. В том числе и для Маи. Себе варить не стал: пить пахнущий мионским кремом напиток не было никакого желания.
– А почему в общежитии ты варил кофе с другим ароматом? – спросила Мая.
– Варить этот мне давно надоело.
– А мне он больше нравится.
– Это потому что ты пьешь его в первый раз.
Кофе (две чашки) для великой герцогини и, возможно, для леди Сороки унесла служанка.
Посланница утверждала, что Волчица Шестая уточнила: доставить кофе в ее покои должен я.
Но Мая к матери меня не пустила.
– Обойдется, – пробормотала она. – Будем считать, что эти дурочки из обслуги снова что-то напутали. Пошли, Пупсик. Я обещала тебе экскурсию.
***
Все достопримечательности дворца, так или иначе, были связаны с Волчицей Первой. Лишь в одном из залов Мая упомянула что-то о другом своем предке. Но тут же вставила в рассказ имя Великой.
После прогулки по дворцу мы вернулись в выделенную мне комнату. За окном уже стемнело. Я намекнул Мае, что пора ложиться спать.
Мая долго желала мне «спокойной ночи». Всё держала меня за руку, заглядывала мне в глаза. Но улечься ко мне в постель не решилась. Хотя я видел, что хочет она именно этого.
Мая бросила на меня прощальный взгляд, прикрыла за собой дверь.
Ушла.
«Соблазнительница из нее пока никудышная», – сказал я.
Направился в уборную.
Мыться. И спать.
«Мог бы и подыграть девочке», – сказал Ордош.
«Я? Колдун, ты совсем не понимаешь женщин. А вот я уже начинаю разбираться в их повадках. Нам выгоднее, чтобы она нас снова «изнасиловала». А не наоборот. Вдруг нам от нее еще что-то понадобится? Пусть посидит в своей комнате, поднаберется смелости. Слышал такое выражение: сено к лошади не ходит?»
«И это меня называли бессердечным!»
Я сбросил одежду, стал под теплую струю воды. Прикрыл глаза от удовольствия.
«Ты, колдун, не путай: не я в нее влюблен. Не уверен, что я вообще еще способен влюбляться в женщин. И девочкой этой пытаюсь манипулировать не потому что я альфонс или гадкий человек – для тебя стараюсь. Ты же у нас влюбленный. А у меня, к сожалению, нет возможности отойти в сторону, чтобы не мешать вам. Да и… нельзя оставлять тебя с Маей наедине. А не то ты еще до зимы бросишь к ее ногам всю Империю и пару других королевств в придачу».
«Ты не сочиняй! – сказал Ордош. – Не такой я и влюбленный. Да, и что плохого в том, что я сохранил способность испытывать влюбленность? Мая мне нравится. Признаю. В конце концов, она наша жена!»
«Жена… Сказали бы мне еще две недели назад, что такой серьезный человек, как ты, будет рассуждать о любви – не поверил бы. Мая пробудила в тебе слишком уж романтичную натуру. Вот лично я предпочитаю обходиться с женщинами без всяких чувств. Привык так делать. Деньги – услуга. Все честно. Так я всегда получаю именно то, что хочу. А не то, что мне соизволят дать».
«Меня коробит от твоих рассуждений, – сказал колдун. – Кастрюля – она и есть кастрюля. Это я о тебе, между прочим».
Я перекрыл воду. Вытер тело полотенцем.
В моей руке появились новенькие трусы.
«Это еще зачем?» – спросил я.
«Прикрой срам, дубина. У нас гостья».
«Где?»
«В комнате».
Я приоткрыл дверь, выглянул из уборной.
«Ничего себе!»
На кровати, отбросив одеяло, лежала великая герцогиня Волчица Шестая.
Полностью обнаженная.
Улыбалась.
«Вот это подарок! – сказал я. – Как она сюда попала? Я же запер дверь изнутри!»
«Шкаф сдвинут. За ним начинается потайной ход».
«Ясно».
«Думаю, именно из-за наличия здесь потайного хода служанки и «перепутали» комнаты».
Когда герцогиня заговорила тихим, похожим на мурлыканье кошки голосом, у меня по коже побежали мурашки.
– Ты помылся, малыш? – сказала она. – Замечательно. Какие интересные на тебе трусы! Хорошо, что ты не поддался на уговоры моей дочери и дождался меня. Этой ночью я не позволю тебе скучать. Я так долго ждала нашей новой встречи! Иди ко мне, мой хороший. Ну же! Я научу тебя приятным шалостям.
***
«Не вовремя она пришла», – сказал Ордош.
