Тут он не выдержал и, схватив меня за локоть, больно впившись пальцами, потащил в сторону лестницы. Было неприятно, но он делал это так уверенно, что я посеменила следом, как безропотная овца на заклание.
— Да, все верно… То есть, не совсем так… — пыталась оправдываться я, еле поспевая за безосновательно разгневанным женихом. — Мы просто ударились. Лбами. То есть очками. В общем, неудачно получилось.
— Неудачно получилось? — едко повторил мои слова мужчина, таща меня по лестнице и демонстрируя полное отсутствие способности к собственным мыслям.
— Да отпустите же, наконец! — очнулась я, когда меня волокли через гостиную, и резко выдернула руку. А Ратмир… внезапно отпустил. И я, не удержавшись, полетела прямо в сторону одиноко стоящего в горшке цветка с колючими листьями. Но жених проявил необычайную ловкость и успел подхватить меня в последний момент, когда моя пятая точка зависла всего в нескольких сантиметрах от колючей розетки. Вместо благодарности я послала в его сторону изничтожающий взгляд, готовый соперничать лишь с самой разрушительной молнией.
Мужчина не остался в долгу и снова зашипел, не хуже ядовитой гадюки:
— Я, надеюсь, Алёна, что больше не застану Вас в подобной ситуации. Никогда. И Вы ничем не опорочите мое имя. Подумайте хорошенько, прежде чем посещать кого-либо ночью.
С этими словами он развернулся, бросив на меня последний яростный взгляд, и резкой походкой стал удаляться в сторону кухни. Не иначе как заесть стресс утренним омлетом.
— Да мы пока и не опорочили… — только и успела проворчать я. — И вообще свободная девушка ходит, где хочет.
Я произнесла слова едва слышно самой себе. Но тиран, удалившийся на приличное расстояние, расслышал их, иначе, с чего бы он повернулся?
— Свобода не для таких, как Вы… — донеслось до меня, и внутри стало зябко от презрительного взгляда. Ратмир поднял руку вверх, объявляя разговор оконченным, и стремительно скрылся в столовой. Я тоже, признаться, проголодалась, но идти следом за деспотом не решилась и уныло побрела в свою комнату. Однозначно, в этом доме творится какое-то волшебство, выставляющее меня в плохом свете. На руку ли это мне или выйдет боком, я еще не знала.
Глава 8. Залюблю до помешательства
Я завалилась на кровать и от безделья задремала. Меня разбудил стук в дверь. Приоткрыла один глаз, тревожно замерев, — в комнату плавно вплыла пышная домоправительница Мэри, одним своим видом создававшая домашний уют.
— Вставайте, госпожа-а-а! — толстушка пропела сладким голоском, сложив руки на белоснежном переднике. — Завтрак с печеными крендельками и взбитым омлетом ждет внизу. Ой, Вы уже готовы? — осеклась она, не ожидая застать меня в платье с оголенной спиной, и притом следами явного сна на лице.
— Все собрались за столом? — сиплым спросонья голосом поинтересовалась я.
— Почти все… Иль Ратмир сегодня не в духе, госпожа, — поделилась Мэри, покачав головой, а я сразу вспомнила постыдное происшествие на заре. Постыдным оно было исключительно в глазах самонадеянного хозяина. И все же я ощутила малейший укол совести. — Злой как черт! С утра по дому ходит, ругается, что залы плохо подготовили ко встрече невесты. Надеюсь, с Вашим появлением он потеплеет.
Я чуть не прыснула. Как бы хуже не стало ему. И всем заодно. Предстояло воплотить хитроумный план, изображая внеземную любовь вкупе с алчностью. Как соединить эти противоположные качества, грозящие обратиться гремучей смесью? Я решила действовать спонтанно.
— Да, еще Вашего этого… семейного заступника не будет, — как ни в чем не бывало поделилась обстановкой Мэри.
— Что? — мой голос еще больше сел. — Что с ним?!
— Голова разболелась. Да не переживайте Вы так. Сейчас Вас со всеми познакомят, вчера-то не до того было. Кстати, как поживает Ваш питомец? Вы его выпустили?
— Не-е-ет, — протянула я, оглядывая комнату. Ку-ку действительно нигде не было. Удрал гулять, паршивец.
— Вы не волнуйтесь, хозяин еще вчера отдал распоряжение убрать из дома всех перепелов. — Она помялась, не зная, какой совет еще дать. — Ну, приходите. Если Вам что-то понадобится, звоните в колокольчик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дверь за Мэри закрылась, а я нехотя встала, подошла к симпатичному будуарному столику и села на маленький приставной стул. Из зеркала на меня смотрело озадаченное лицо с торчащими в разные стороны прядками волос. Я причесалась и с интересом скосила глаза на розовый флакон духов. Интересно, чей он? Его присутствие однозначно свидетельствовало, что у комнаты когда-то была хозяйка. Из любопытства я открутила крышку и погрузилась в приятный цветочный запах. Он окутывал мягким шлейфом и с каждым дыханием звучал чуть иначе, раскрывая то сладкие, то пряные, то свежие нотки. Внезапно я нахмурилась — запах показался смутно знакомым. Где я с ним встречалась? Неявные образы мелькнули перед глазами и я вскрикнула, когда сознание затопила темная волна. Мои ладони мгновенно вспотели, а дыхание сбилось, будто бы я нюхала вовсе не приятный аромат, а опасное зелье.
— Расспросить бы Мэри, чьи это духи, — пробормотала я, отстраняясь от стола.
Вышла из комнаты и спустилась к столовой. Перед широко распахнутыми дверями я замешкалась и глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду. Осторожно заглянула. Во главе длинного стола сидел Ратмир, хмурый, как грозовая туча, набухшая и не успевшая излиться дождем. Сведя брови к переносице, он смотрел сквозь наполненную яствами тарелку и ничего не жевал. Конечно, с утра уже на кухню бегал, подумалось мне. Справа от него мирно расправлялись с крендельками Белый и Борода. Далее — парень с девушкой, которых я заметила вчера. С другой стороны стола сидел незнакомый мужчина строгого вида средних лет. С ним вела, без сомнения, интеллектуальную беседу Клозель. Мэри и Тодр суетились между собравшихся для утренней трапезы, поднося тарелки, источающие заманчивые ароматы. В животе призывно заурчало. Я была изрядно голодна, но не решалась сделать шаг.
Скромно потоптавшись, я потеребила завязки на платье. И едва набралась смелости поздороваться, как злой взгляд жениха резко устремился в мою сторону и просверлил во мне две огромные дыры. Ратмир не соизволил поприветствовать меня, а лишь кивнул Белому. Эст широко улыбнулся и подскочил с места, дожевывая некоторый, по всей видимости аппетитный, кусочек.
— Алёна! Мы рады Вас видеть, проходите, дорогая! — раскинул руки в стороны, направляясь ко мне. Мне льстил его дружелюбный настрой. Однако я понимала, расслабляться нельзя, тем более, жених глядит волком, не ровен час, как подскочит с места и вопьется мне в шею. От недоброго представления я нервно потерла кожу под подбородком.
Обидчивый, значит. Пока я мирно спала, прокручивал в голове эпизод с внезапным появлением невесты из чужой спальни. И зря! Чем больше думать, тем большим количеством неожиданных подробностей может обрасти событие. Подробностей, которые могли бы опорочить светлое и незапятнанное ранее имя благородной девицы… Размышлять об этом не хотелось.
Я пошла навстречу, натянув на лицо самую приветливую улыбку, на какую была способна.
— Доброе утро! Я очень рада всех видеть! — пропела я, старательно вкладывая в слова доброжелательность матушек из церкви, разве что спина не зачесалась от крыльев.
Ратмир то ли кашлянул, то ли хмыкнул. Или подавился? Покосился подозрительно на мою безоблачную радость от второго за сегодняшний день утра.
— У кого-то это утро уже второе, ведь так, Алёна? — моментально озвучил он мои мысли.
— Да, конечно! Я… мне приятно Вас снова видеть, дорогой Ратмир! Прямо в душе теплеет, — я тыкнула себя пальцем в грудь. Определенно, роль мне удавалась. Гости с интересом переглянулись. Белый со счастливым выражением благородного лица подхватил меня под руку и повел к столу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Уважаемая Алёна, позвольте Вам представить племянника и племянницу иль Ратмира — Кловес и Гаудия.
Я растянула губы в длиннющую улыбку, но Гаудия скривила изящный ротик, словно в него попал едкий лимон. Кловес, напротив, в унисон со мной с искренней радостью улыбнулся, показав два ряда белых, слегка кривых зубов. Мне представилась возможность разглядеть парочку. Кловес — простодушный открытый парень с большими чертами лица и душевным, теплым взглядом. Гаудия — эффектная брюнетка, капризная и следящая за модой, как и мои подруги. И если у Кловеса тарелка пестрила разнообразной едой, то Гаудия довольствовалась маленькой кучкой ярко-зеленого салата с торчащими хвостиками свежих листьев. Брат с сестрой на вид были моими ровесниками.
