Сверкающее чистотой создание с голодным блеском уставилось на теплые крендельки, а счастливый жених с выражением крайней задумчивости на суровом лице, казалось, окончательно погрузился в глубокие слои нирваны.
Гаудия недовольно скривилась и принялась с усердием поглощать содержимое своего салата из трех стебельков, а я так прониклась ролью и успехом от нее, что в сердцах выпалила:
— Давайте, Ратмир, я Вас сама покормлю этими изумительными колбасками! Как преданная нашему общему делу невеста!
— Не стоит, я сам! — в панике жених отшатнулся от меня, как от прокаженной, а я с ехидством поняла, что действую в правильном направлении. Скоро убегать начнет. Но откреститься от положенной по договору невесты ему не дала Мэри. Она приблизилась и по-матерински успокоительно погладила Иль Ратмира по плечу, и с выражением глубочайшего умиления, блеснув застывшими в глазах слезами, сказала:
— Разрешите, иль Ратмир, это такое удовольствие для всех видеть, как Алёна ухаживает за Вами…
Я растянула губы в хищной и торжественной улыбке, а Ратмир затравленно глянул в сторону домоправительницы, как бы вопрошая, не заложена ли в мясных деликатесах толика яда. Воспользовавшись его замешательством, я ловко отрезала кусочек от остывшей колбаски в его тарелке, наколола на вилку и тыкнула в направлении сжатого рта жениха. Ратмир колбаску прожевал с таким видом, будто ел по крайней мере копошащегося жука. А на меня смотрел таким взглядом, который ясно обещал, что как только мы встретимся за ближайшим углом, то прощаться с жизнью мне придется долго и мучительно.
Впрочем, настроения во взглядах, обращенных ко мне, разнились. И если Гаудия давно делала вид, что ей неинтересно происходящее, то её брат наблюдал за мной с восхищением за них двоих. Мэри плавилась в обожающей и почти что блаженной улыбке, лицо её супруга Тодра мало что выражало, кроме обычного почтения. Белый ухмылялся и смотрел ободряюще, Борода, кажется, заподозрил неладное, его небольшие темные глаза под кустистыми бровями недоверчиво сверкали. Ну а Клозель с мистером Стеном (мне теперь почему-то хотелось произносить их имена вместе) бросали косые взгляды с высоты своих познаний о приличном девичьем поведении.
Все приступили к задумчивому и оттого молчаливому поеданию своих давно остывших остатков. Я скормила Ратмиру еще пару кусочков колбаски, после чего он покраснел, вытер рот салфеткой и, под причиной важных дел, выскочил из-за стола и спешно удалился. Я же доела, наконец, кашу, с удовольствием полакомилась рыбными бутербродами по совету Мэри, запив это все ягодным чаем, и также удалилась восвояси, по дороге прислушиваясь, не поджидает ли меня кто-то за углом. Но нет, все было тихо, видимо, тиран занялся перевариванием колбаски в укромном месте. Я даже подкралась к его двери и ненароком подслушала, но кроме неясных шорохов ничего не смогла разобрать.
Зашла в свою комнату, чтобы взять жакет. Все-таки на улице весна, а не лето, поэтому могло быть прохладно. Поправив чулки и прическу, я выскользнула на улицу, по дороге занеся на кухню притащившегося неизвестно откуда и вальяжно развалившегося на моей кровати Ку-ку. Я поведала Мэри все особенности питания капризного питомца, на что кот взирал снисходительно и оттаял, лишь получив порцию свежих фрикаделек на завтрак.
На улице царила свежая погода. Я застыла на мгновение, вдохнув полной грудью воздух, и прикрыла глаза, ощутив лесную свежесть и запахи травяного полога. Затем осмотрелась: надо мной возвышался главный арочный вход в поместье. Строение из серого камня в старинном стиле и увитое плющом. В свете дня дом не выглядел мрачным: сверкали большие окна, а между ними тянулись резные, украшенные барельефами, карнизы. Покатая сложная крыша красовалась темными, похожими на драконью чешую, черепицами, а несколько башенок своими шпилями норовили задеть облака. От центральной постройки отделялись стремящиеся в глубину леса два крыла, в которых мы и жили.
Я повернулась спиной к главному входу — вдалеке за кромкой леса просматривались пики Илийской горной гряды, которую пересек наш обоз вчера. Хорошо, что мы с Джит не поленились и, как заправские шпионы, изучили подробную карту окружающей местности, добытую на историческом факультете по большому блату с помощью друга Джит (за неимоверные заслуги Джит перед ним, о которых она благоразумно умалчивала). Другие карты, к сожалению, практически не описывали этот участок местности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Исходя из данных карты я знала, что невидимые горы скрыты за деревьями по бокам от поместья, а также позади горная гряда убегает на север (не менее, чем в неделе пути), образуя гигантский природный котлован и оберегая заключенную в них природу от ветров. Я еще вчера краем глаза заметила в темноте, что деревья вокруг поместья отличаются от тех, что я привыкла видеть в наших широтах. Слишком широкие листья и гигантские стволы указывали на зелень южных краев. Но в то же время… от них неуловимо веяло чем-то северным, фундаментальным, неподвижным. Нерушимым спокойствием и холодной стройной красотой. Словно ледяной ветер пробрался к зеленым исполинам, замораживая движение жизни, останавливая быстрые колебания и превращая все вокруг в волшебные замершие декорации.
Подумалось, что лес напоминает самого хозяина, от пронзительных взглядов которого меня неизменно пробирало внутренним холодком. Но вместе с тем нельзя было не признать, что… Ратмир красив. Такой же своеобразной, застывшей красотой, сквозь которую иногда пробивались огненные лучи, указывающие на кипящую бурю внутри… Я стряхнула с жакета несуществующую пылинку и досадливо поморщилась. Не стоит обольщаться, сразу видно, что мы совершенно не подходим друг другу.
Ну а лес… Лес был особенным… Совершенно без частокола и бурелома, он выглядел как с картинки из фантастической книги про жизнь эльфов, которую я как-то читала на каникулах, погружаясь в романтичные волшебные отношения героев. Эльф похитил главную героиню и в конце романа испортил её прямо в таком лесу, чему та оказалась несказанно рада. Как и в книге про эльфийский лес, передо мной стояли прямые стволы, покрытые на удивление гладкой и ровной корой, а травяной ковер был безукоризненно роскошен и густ. Не хватало лишь порхающих экзотических бабочек и разноцветных птиц, хотя я уже не удивлюсь, если встречу их здесь.
Я обошла поместье по дорожке, огибающей левое крыло. Чуть замешкавшись под окнами, я все же решилась и позвала не громко, но чтобы голос дошел до адресата.
— Долман!
Некоторое время ничего не происходило, и я уже было собиралась продолжить свой маршрут, как окно комнаты семейного юриста приоткрылось и показалось испуганное лицо мужчины, он воровато посмотрел по сторонам и почти беззвучно прошептал:
— Алёна, Вы одна?
— Да! — в тон ему громким шепотом ответила я, хотя нас мог слушать кто угодно, находящийся в левом крыле. К слову, на Долмане красовались очки.
— Вы нашли вторые очки? — поинтересовалась я.
— Нет, мне их починили! — Долман почему-то снова посмотрел по сторонам, как будто на его очки кто-то претендовал в соседних окнах.
— На Вас… Давили? — озвучила, наконец, мучивший меня вопрос, что подтверждало странное поведение семейного заступника. Интересно, где в такой глуши столь быстро нашлось необходимое для очков стекло… — Почему Вы не пришли на завтрак?
— Я это… Голова разболелась! — нашелся он, а я поняла, что эта самая голова опасалась, как бы по ней кто не настучал за общение с чужими невестами по ночам. Но, вдруг расхрабрившись, спросил: — Алёна, а с Вами все в порядке? Если что не так… Я, ух! Вы только скажите, и я спущусь немедленно! По закону Вас никто не может обидеть!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, только мы здесь днем с огнем не сыщем стражей! — снова шепотом произнесла я и тоже украдкой посмотрела по сторонам, как будто соблюдать правовые законы в лесу казалось чем-то противоестественным. — Не волнуйтесь за меня, у меня все в порядке! Вы бумаги готовите?
— Да, вот считаю суммы издержек для брачного договора!
