Хоть бы он ошибся.
На папке почерком Каро было выведено: «Исторические документы по Дому на Холодном холме».
Олли открыл папку. От нее сильно пахло старой бумагой. Сверху лежали какие-то документы – он не обратил внимания, какие именно, а чуть ниже – договоры покупки и продажи дома, написанные старомодным почерком и заверенные красными восковыми печатями в правом нижнем углу; они были перевязаны витым зеленым шнуром. Олли быстро пролистнул их. Дом на Холодном холме не раз переходил от одной компании к другой, пока в 2006 году его не приобрела «Бардлингтон проперти девелопменте». Там же лежала еще одна папочка, с архитектурными чертежами – планами переделки дома. Согласно одному, дом предполагалось снести и построить на его месте загородный отель; другая компания собиралась сохранить его и построить на прилегающей территории еще десять, третья хотела превратить его в многоквартирное жилье.
Олли перелистнул еще несколько страниц и замер.
Имена.
Джон Ричард О’Хара.
Ровена Сьюзан Кристин О’Хара.
Под этим документом стояли их подписи. Они купили Дом на Холодном холме 25 октября 1983 года.
Олли схватил телефон, открыл папку с фотографиями и быстро нашел ту, что сделал на кладбище. Надгробие семьи О’Хара. Он увеличил изображение так, чтобы можно было прочитать дату, когда все они погибли.
26 октября 1983 года.
На следующий день после приобретения дома.
Расстроенный и немного напуганный, Олли спустился вниз, чтобы поздороваться с Каро.
На душе у него было очень тревожно.
26
Среда, 16 сентября
Через десять минут Олли помог Каро – она так и не успела снять офисный костюм – перетащить постельное белье, одеяла, подушки и полотенца двумя этажами выше, в ту самую маленькую спальню на чердаке. Тут они собирались провести несколько ночей, пока их собственная спальня не будет отремонтирована.
– Ну, тут нам будет уютно, любовь моя! – сказала Каро, когда они вошли в комнату.
– Это точно.
Потолок здесь был покатый, а в нем прорезано окно, выходящее в сад позади дома. Старинная кованая кровать занимала почти все помещение. Она удобно притулилась к правой стене, и пространства оставалось ровно столько, чтобы открыть дверь и войти. Между встроенными шкафами, занимавшими всю левую стену, и левой стороной кровати было еще примерно фута три.
– Она напоминает мне кровать в той маленькой французской гостиничке, где мы однажды останавливались по пути на юг – помнишь? – Каро с сомнением оглядела старый, в пятнах, матрас, но все же свалила на него кучу белья.
– Возле Лиможа, да? Она еще жутко скрипела, когда мы на ней занимались любовью!
Каро засмеялась.
– О господи, да! И к тому же шаталась – мы все время боялись, что она под нами развалится!
– А помнишь ту маленькую француженку с поджатыми губами, владелицу гостиницы? Она еще заставила нас заплатить сверх положенного за то, что мы принимали ванну!
– А я вышла в туалет среди ночи и, возвращаясь, зашла по ошибке в чужой номер! – Каро опять засмеялась и покачала головой. – Боже мой, этот матрас обязательно надо проветрить. Я принесу вентилятор, поставлю его на режим обогрева и оставлю на пару часов. – Она сморщила нос. – Давай попробуем его перевернуть. Может, с другой стороны он получше.
Олли положил постельные принадлежности на пол, и они, взявшись за углы, подняли матрас. Потолок был таким низким, что они задели лампочку – абажура или люстры не было, она свисала сверху просто на проводе.
На обратной стороне матраса обнаружилось большое коричневое пятно.
– Фу! – воскликнула Каро.
Пришлось возвращать матрас обратно.
– Все будет нормально. Мы постелим чистую нижнюю простыню, а сверху постельное белье, – предложил Олли.
– Надеюсь, здесь хотя бы никто не умер.
«Да нет, последние владельцы умерли еще до того, как успели прилечь на эту кровать», – чуть не ответил Олли, но вовремя прикусил язык.
– Скорее всего, здесь была спальня прислуги, – вместо этого сказал он.
– Удивительно вот что: как им вообще удалось втащить такую огромную кровать в такую крошечную комнату?
– Ну, скорее всего, по частям. А здесь они ее собрали. Или просто построили вокруг нее весь дом.
Со свежим бельем и взбитыми подушками кровать стала выглядеть лучше. Олли обнял жену за талию.
– Ну как, хочешь ее опробовать?
– Мне еще нужно покормить Джейд ужином. Какие у тебя планы на сегодняшнюю ночь?
Он поцеловал ее в шею.
– Ты.
Каро повернулась к нему лицом.
– И это правильный ответ.
Пока они спускались вниз, Каро сказала:
– Такой прекрасный вечер. Давай пройдемся до озера, посмотрим на уток. Я сегодня разговаривала с одним из наших партнеров, он тоже живет за городом, и у него на озере тоже есть утки. Он говорит, чтобы они не улетели, нужно их подкармливать – по крайней мере раз в день. Он держит у берега старый молочный бидон со специальной едой для уток, которая плавает на поверхности. Я записала название корма и сайта, где можно его заказать. Он сказал, что если мы будем ежедневно подбрасывать им несколько горстей, то скоро у нас будет большая стая.
– Молочный бидон?
– Да, чтобы крысы не сумели добраться до еды. Вроде бы эти бидоны тоже можно найти в Интернете.
– Отлично. Я завтра посмотрю. Пойду надену джинсы.
Пока Каро переодевалась, Олли вытащил из розетки шнур электронного будильника, перенес его в их временное пристанище и снова включил.
Десять минут спустя, в резиновых сапогах, держась за руки, Олли и Каро подошли к берегу озера. Застенчивая лысуха, заметив их, отплыла подальше, к маленькому островку посередине, поднимая и опуская голову, как заводная игрушка. Пара диких уток тоже подозрительно их оглядела и на всякий случай переместилась в дальний конец озера.
Они немного прошлись, шурша высоким тростником, потом остановились и посмотрели назад, на огороженное деревянными перекладинами, заросшее густой травой пастбище и на склон холма, который круто уходил вверх.
– Для пони Джейд это было бы идеальным местом, – заметила Каро. – Но если мы его все-таки заведем, нам придется построить конюшню.
– Кажется, в данный момент она больше увлечена собаками, – сказал Олли. – Лабрадудлями. С тех пор как мы переехали, ни разу не заикнулась о пони.
– Она просила меня записать ее на урок верховой езды на эту субботу. В Клейтоне вроде бы есть хорошая школа верховой езды – узнаю, смогут ли они взять ее в ученицы. Надеюсь, она опять втянется – она уже давно не ездила верхом. – Каро пожала плечами. – Я лично была без ума от пони, пока не начала бегать на свидания. Тогда весь интерес сразу же пропал. Думаешь, с ней то же самое?
– Я думаю, ее встречи с Рури нельзя назвать настоящими свиданиями, – ответил Олли. – Ходить вдвоем пить молочный коктейль… знаешь, больше похоже на детскую дружбу.
– Надеюсь. Не хотелось, чтобы она слишком рано потеряла невинность. Она у нас счастливая душа.
– А бойфренды делают девочек несчастными? – с любопытством спросил Олли.
– О господи, я помню, постоянно переживала из-за мальчиков.
Олли кивнул:
– Ага, точно. Та же история с девочками.
Над их головами промчалась стая ласточек, направляясь на юг. Птицы пролетели над крышей дома. Вверх, вверх, к солнцу. Как им сейчас хорошо, подумал Олли и невольно позавидовал простой птичьей жизни.
Каро посмотрела на дом:
– Странно, насколько по-разному выглядят фронтон и тыльная часть.
Олли снова кивнул.
По сравнению с красивым фронтоном с выдержанными пропорциями и симметрично расположенными окнами, задняя часть дома действительно выглядела эклектичной. Где-то голый красный кирпич, где-то серая штукатурка; окна разной величины, расположенные, кажется, как попало, уродливый одноэтажный гараж и полуразвалившиеся хозяйственные постройки – некоторые кирпичные, некоторые из шлакоблоков, а некоторые деревянные.
Каро ткнула в дом пальцем:
– Я все никак не могу освоиться с географией. Вот слева два окна – это окна буфетной, а это – ее дверь. Дальше идут два кухонных окна и дверь в атриум. А справа – окна столовой. Так?
– Да.
– На втором этаже, если считать слева направо, спальня Джейд. Потом две задние гостевые спальни, а потом, справа, наша спальня?
– Ага.
Каро показала на ряд мансардных окон:
– Вон то – это та спальня, где мы сегодня ночуем, да?
Олли немного подумал.
– Ну да.
– А три окна слева – это тогда что?
– Они находятся по другую сторону лофта. В эти комнаты можно попасть по лестнице, которая рядом со спальней Джейд. Думаю, это та часть дома, где когда-то жили слуги. Надо проверить.
– Нет, это невозможно. Мы живем в доме, где даже не помним всех комнат!
Олли ухмыльнулся:
– Зато представь, как прекрасно и величественно он будет выглядеть через несколько лет, когда мы закончим все реставрационные работы и ремонт!
