— А ты что хотел? — я спрятала платок в карман и встала. — Магия, дружок, есть магия, а мы к тому же попали почти в самый пик активности источника силы. Ничего удивительного.
Ворон, поразмыслив с мгновение, угрюмо хрюкнул. Я невольно насторожилась:
— Чья, говоришь? Темная? Но…
А ведь прежде я несколько раз сталкивалась с разбросанными по островам находками времен эпохи Войны и связанными с мраком… Хлосс рассказывал, что многие темные, предугадав начало войны, поспешили запрятать свое имущество как можно дальше от местонахождения гильдии, чтобы оно ни в коем случае не попало в руки света или сумерек. И три таких тайника я в свое время случайно раскопала, вернув в братство темных казалось бы безнадежно утерянные бесценные записи времен Старшего поколения эпохи Девятого.
Я вдохновенно улыбнулась, изучая вход в скалу. Наконец–то мне снова повезло! Специально заниматься поисками утраченного я, увы, никогда не могла хотя бы потому, что на это не было ни денег, ни времени, ни возможности. Зато были обязательства перед советом Старших, куча заказов и возможность с треском вылететь из гильдии. Ведь никто, кроме Джаля, не знал о моей темной сущности, а сама я об этом особо и не распространялась. Потому как краем уха слышала, что со времен эпохи Войны в гильдии искателей существовало негласное решение о непринятии темных в свои ряды. А раскусил меня случайно один лишь Дайрис, за что и поплатился. Позже. После того случая, когда мой друг его спас. Никогда не считала нужным оставлять следы там, где мне еще предстояло некоторое время находиться. К тому же, если некая скотина напрашивается на неприятности, надо ей их устроить — и избавиться от последствий.
Собравшись с мыслями, я заглянула в образовавшийся проход. Темно–красные прозрачные стены слабо мерцали и вспыхивали загадочными искорками, когда по ним проскальзывал солнечный луч. Проход получился довольно узким, и я кое–как боком втиснулась меж двух скользких скальных стен. Молчун черным псом бежал впереди, шумно принюхиваясь и своим излюбленным способом выражая собственное мнение. А он тоже полагал, что мы случайно наткнулись на тайник темного, и у меня не было причин не доверять нюху своего спутника. И если я еще могла пройти мимо загадки мрака, то Молчун — никогда. Воплощение тьмы, он чувствовал ее всегда и везде, во всех ее проявлениях. И даже сейчас, когда я совершенно не ощущала присутствия предмета мрака, видимо, потерявшего силу за давностью эпох, мой черный пес уверенно шел по следу.
Проход довольно быстро вывел в просторный коридор. Мимоходом оглядевшись, я завистливо вздохнула. Сильны же маги древности, ой как сильны… Крошечная скала среди океана снаружи — и запутанная сеть необъятного лабиринта внутри. Не теряя бдительности, я осторожно шла за Молчуном на запах тайны. Незримый и едва заметный, он беспокойно витал в воздухе, пропитывая собой каждую пылинку на полу и каждую частичку красных стен. Со стороны могло показаться, что я иду в кромешной тьме и ничего вокруг не вижу, но когда меня смущал мрак? В темноте я видела лучше, чем днем, с легкостью различая и мельчайшие зернистые крупинки скальной породы, и их цвет, и свисающие с потолка острые зубцы сталактитов, укутанных в кружево красно–серой паутины, не говоря уже о своем бодро трусившем впереди спутнике. И в темноте, как всегда, до предела обострялись все чувства, вплоть до холодного, душного ощущения неприятно подрагивающей и пульсирующей тишины. Полной тишины. Ни шума моря, ни криков птиц, ни звука шагов… Только тишина и затхлый, сухой, пыльный запах древних стен и неизвестной тайны.
Коридор, чем дальше я углублялась в поиски, то сужался, то расширялся, то вел прямо, то петлял и раздваивался. И возле одной из развилок мы недоуменно остановились. Молчун, виновато поджав хвост, тихо мяукнул. Не знаешь, куда идти дальше? Отовсюду одинаково веет тьмой? С мгновение поразмыслив, я присела на корточки и начертила на пыльном полу символ определения. Куда? Из центра символа разбежались золотистые искорки, исчезнув в темных глубинах всех трех проходов. Мы с Молчуном переглянулись и одновременно сообразили, что бы это значило. Символ определения находит верный путь только тогда, когда он ведет к скрытой тайне, но точно такой же тайной он обозначал и неведомые ловушки. И лишь один проход действительно приведет к искомому, остальные же — к смерти. Причем, если я хоть немного разбиралась в повадках древних темных, к смерти медленной и мучительной.
Мой спутник, покрутившись на развилке, вопросительно фыркнул. Я потерла подбородок, внимательно изучила каждый из проходов и покачала головой:
— Не пойдет. Короткий путь ищет лишь то, что находится поблизости, а опознание уже один раз сорвалось. Можно, конечно, попробовать, мерцающий след, он через любую ловушку проскочит… Но не через эту.
Молчун наклонил голову на бок. Я задумчиво усмехнулась:
— Почему, почему… Потому что. Маги древности неплохо знали наши уловки и умели прятать свое добро наверняка. К тому же, это, — я неопределенно кивнула на один из проходов, — очевидно спрятали не для того, чтобы его нашли.
Пес насмешливо крякнул.
— Действительно, — я встала, — когда нас это останавливало?
Что ж. Как говорил один мой наставник, когда бессильны заклинания, начинай думать. Если искатель носит голову на плечах только для красоты и для того, чтобы иногда извлекать из нее подходящие заклятья, ему нечего делать ни в походах, ни в гильдии, ни в Старшем поколении. Я задумчиво заходила вдоль коридоров, а Молчун, сидя у развилки, нетерпеливо подергивал хвостом и не сводил с меня преданных глаз. Думала я долго. Очень долго. Тщательно перебирала все известные мне легенды и размышляла, сопоставляла, анализировала, рассеянно изучая извилистые трещинки, местами пробегающие по стенам… Ага. Местами? А ведь в целом стены ровные, гладкие, отполированные, без единой царапинки… Вот оно.
— Кажется, нашла, — я подмигнула псу.
Трещинки, мелкие и неровные, теряющиеся в скользком, едва заметном мерцании стен очень напоминали… знаки. Молчун вопросительно ухнул. Я на ощупь изучила паутинку трещин. «Читать» стены я предпочитала руками. Не стоит полностью доверять зрению, если дело касается магии темных, обмануть его — проще простого.
— Закрепляющие символы сохранения, — я кивнула самой себе. — Видишь ли, дружок, темные больше разрушать любили, нежели создавать и хранить… И в любом случае, без магического сохранения в таких случаях не обходились и сумерки со светом. Чтобы творение продержалось не одну и не две эпохи после смерти создателя, чтобы не поддавалось разрушительному действию времени, чтобы не истлела магия… Сила словесного заклятья рано или поздно рассеется, а сила материального знака, въевшись в выбранный предмет, со временем лишь окрепнет, сберегая и саму себя, и все сопутствующее. Так, что тут у нас… Смерть по неосторожности.
