— Эй, а ну отдай!.. — искреннее возмущение в до боли родном и до ужаса незнакомом голосе.
И проснулось, встрепенувшись, беспокойное ощущение одиночества, а я замерла, невидящим взором наблюдая за кружащим в небе вороном. Прежде я отказывалась принимать мир, в котором больше не существовало Джаля… А теперь я отказывалась принимать мир, в котором существовал его двойник! Он не имел никакого права быть так на него похожим!.. Никакого… Побери его тьма. Я на мгновение затаила дыхание и моргнула, прогоняя наваждение. Два парня — рыжий и темный — с возмущенными криками прыгали по камням, пытаясь дотянуться до Молчуна. А тот с победным карканьем кружил над ними, сжимая в лапах башенку. Умница моя. Что бы я без тебя делала.
Подтянувшись на руках, я проворно вскарабкалась на вершину скалы, оправила тунику и ловко поймала прицельно сброшенный вороном артефакт. Парни быстро переключили внимание на меня. И не так уж сильно сходство, просто злые шутки памяти сердца… Я настороженно посмотрела в угрюмые лица. Интересно, откуда они узнали о башенке и ее местонахождении? Я невольно обернулась, оценивая возможность допросить ребят. Нет, не получится, скала вот–вот исчезнет в морской пучине… Жаль, лишние конкуренты мне, с моей–то нехваткой времени, совсем не к чему. Не хватало еще в случае неудачи гоняться за ними по всему миру…
— Ты кто такая? — неприветливо спросил рыжий, первым нарушив молчание.
— А ты кто такой, чтобы спрашивать у меня, кто я такая? — я насмешливо прищурилась.
— Артефакт верни, — вмешался второй. — Мы раньше тебя его нашли!
— Неужели? — я подбросила на ладони башенку, полюбовалась игрой солнечных лучей на плавных гранях и спрятала ее в поясной карман. — Я так не думаю.
Парни, хмуро переглянувшись, двинулись ко мне с недвусмысленными намерениями. Невольно отступив к самому краю, я снова покосилась на море. Высоковато еще прыгать, да и есть вероятность разбиться о скрытые под водой скальные выступы… А не спрыгну — придется подключать к собственной защите Молчуна, а это чревато неприятными последствиями. Ворон, доселе мирно сидевший на моем плече, радостно встрепенулся и вдохновенно тявкнул. Сидеть! Сама справлюсь.
— Отдавай по–хорошему! — пригрозил темный, попытавшись незаметно от меня сунуть руку в карман.
Так, что у нас там? Ножик. Таким только детвору пугать. И зелье взрыва. А вот это уже серьезно.
— Руки покажи, — из моих ладоней выскользнули два длинных черных клинка. Небольшая, но действенная обманка. На настоящие клинки, увы, силы категорически не хватало, но вот на иллюзию — вполне.
Парни растерянно переглянулись и послушно опустили руки. Вот и правильно. Скала под нашими ногами ощутимо завибрировала, вынудив моих противников попятиться, а меня — отшатнуться от опасной близости края. Размышлять и выяснять отношения стало некогда. Я впитала в ладони клинки, откинула с лица взъерошенные ветром волосы и затянула узлы поясного кармана.
— Всего хорошего, ребятки, с вами приятно дело иметь, — я окинула цепким взглядом морское пространство, подметив приближающуюся рыбачью лодку. — Кстати, советую здесь не задерживаться, если не хотите оказаться на пороге Вечности, — и, быстро разбежавшись, задержала дыхание и нырнула в море.
На свой страх и риск, но мне, как обычно, повезло. Да и плох тот искатель, которому не сопутствует удача. Проплыв под водой мимо острых зубцов скальных выступов, я вынырнула и устремилась в лодке. Гребок. А как там ребята — меня не волнует… Прохладная морская вода приятно обнимает за плечи. Нисколько не волнует… Резкий порыв пронзительно–ледяного ветра взъерошивает мокрые волосы. Совершенно не волнует…
— Человек тонет!.. — рыбак, удивленно тараща глаза и тыча веслом в морскую даль, приподнялся в лодке.
Тьма на ваши головы… Я обернулась. Спящий страж уже скрылся под водой, и там, где прежде горделиво возвышалась скала, сияла в заходящих лучах солнца одинокая рыжая макушка. А где второй? Я моргнула, и мир привычно съежился, потускнел и пошел плоскими трещинами. А второй уже стоял на пороге Вечности. Скрытое под водой тело медленно окутывало туманно–льдистое облако. Окутывало, утягивало на дно, проникало сквозь бледную кожу, норовя добраться до еле теплящегося огонька еще живой сущности. Пока еще живой. И была возможность спасти парня — пока человек стоит на пороге его можно вернуть обратно, в жизнь и тепло, но… Огонек жалобно мигнул и утонул в колючем мраке. Не погас, но ускользнул. Все. Поздно. Уже не вернуть. О мертвых позаботится Вечность, а мне следует подумать о живых.
Меня захлестнула сильная волна, и мир вернулся в свое привычное объемно–яркое состояние. Я фыркнула, оглядевшись. Плохо дело. Едва заметная воронка начинающегося водоворота, куда стремительно засасывало барахтавшегося парня, грозила добраться и до меня. Решение пришло само собой.
— Молчун, колпак времени!..
Ворон, круживший над нами, послушно раскинул крылья, и время замедлилось, застыли в одном положении волны, замерцали выброшенные из родной стихии одинокие капли, расцвечивая ровную поверхность моря тонкой сетью радуг. Я поспешно устремилась к парню. Благо, водоворот еще не успел набрать силу, а я — не отплыла далеко, и нас разделяли шагов десять. Застывшая вода поддавалась туго, острые брызги больно царапали обнаженную кожу предплечий и раздирали тонкую ткань одежды, но медлить было нельзя. Молчуна надолго не хватит, ему и так приходится использовать не собственную магию, а заимствованную у источника силы магию сумерек. Как бы она не сожгла его дотла…
Я добралась до парня как раз в тот момент, когда силы ворона иссякли, и он устало рухнул в руки опешившего от изумления рыбака. И пока море медленно и неохотно избавлялось от магических пут, я успела за шиворот выудить рыжего горе–искателя из водоворота и подтащить к лодке. На потерявшего дар речи рыбака пришлось прикрикнуть, чтобы тот очнулся. Пока он вытаскивал из моря парня, я вскарабкалась в лодку и осторожно взяла на руки Молчуна. Ворон, приоткрыв один глаз, устало ухнул.
— Спасибо, дружок, я тебе должна, — я перевела взгляд на рыбака: — Чего вы ждете? Гребите, и как можно быстрее!
Тот послушно взялся за весла. Я стащила с себя тунику, разодрала ее на лоскуты и быстро перевязала свои в кровь изодранные руки. Заговоренные рубаха, перчатки и штаны оказались на удивление целыми и совершенно сухими, не зря Таит колдовала над ними почти целый день. Лишь там, где я привычно закатывала до локтей рукава, пестрела кровоточащая сеть глубоких порезов. И те — быстро заживут, в этом случае тьма еще ни разу меня не подводила. Заживало на мне все быстрее, чем на пресловутой собаке. Единственное, что суть «заживления» лучше никому не видеть, приятного в нем мало.
