- Всё, - сказала девушка, словно подводя черту. - Сила Леса...
Зелёное Слово сорвалось с её губ и кануло в прохладу леса. Через час ломаный кустарник отрастит свежие листья, вытоптанная трава воспрянет, на старательно политом водой кострище вырастут лопоухие кипы мха. Через два никто не скажет, что здесь кто-то ночевал, и не один день.
- Спасибо за гостеприимство, - я поклонился поляне и ручью. Почувствовал удивлённый взгляд девушки. Она помедлила и поклонилась тоже.
Мы взялись за руки (как в детском саду) и пошли.
Размеренная неторопливая ходьба не мешала думам. Дум было много. Свершил ли я глупость, не попытавшись воспользоваться ситуацией? Я мог. Хотел. Она была в моей власти. Я воздержался.
Ну и что сиё значит?
Поздравляю, парень, ты стал мужчиной.
Я так удивился этой неожиданно пришедшей мысли, что споткнулся и влетел в колючий куст. Нанджи обернулась, зашикала свирепо. Я скорчил рожу, демонстрирующую, что я жутко извиняюсь, раскаиваюсь и больше не буду. Нанджи буркнула что-то нелестное о жителях степей и отвернулась.
Подростку, мальчишке лишь бы перепихнуться. Гормоны даже могут убедить его, что он влюбился. Пацан, проснувшийся с головной болью рядом с малознакомой девчонкой - ещё не мужчина.
Мужчина - тот, кто осознал разницу между влечением тела, ума и влечением души. Мужчина - тот, кто, почувствовав желание, не торопится его удовлетворять, уважая женщину, не стремится непременно навязать ей общение, даёт возможность выбора... или хотя бы его иллюзию.
Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду думать так.
Ты что же, парень, влюбился? Какие отношения могут быть между нелюдом и вэйри? Девчонка меня ненавидит.
Нет, не так. Она ненавидит собирательный образ нелюдя. К тебе у неё... сложные чувства.
В конце концов любые сложные умопостроения сведутся к одному вопросу. Делаешь ты шаг или нет.
К полудню мы наткнулись на крохотную речку или широкий ручей и пошли вдоль него. Нанджи узнала этот ручей.
Она нескоро объявила привал, я с облегчением уселся в траву, отдуваясь. Почувствовал на себе взгляд девушки, помахал рукой - в порядке, мол. С помощью биомеча, обращённого в длинное тонкое копьецо, Нанджи в два счёта наострожила рыбы. Я снова поразился тому, как быстро привыкшая к магическому оружию девушка освоилась с чужой техникой.
Костёр разводить не стали. Перекусили сырой рыбой, она оказалась не столь уж отвратна на вкус, как я опасался.
Пошли дальше - вдоль ручья, потом свернули в лес. Я шёл прямо за Нанджи, продирался через густой подлесок. Большие деревья, угнетавшие низинную флору, были покорябаны давно отбушевавшим пожаром, и зелёная мелочь бурно пошла в рост, не проберёшься, наверное, это и означает "через тернии"...
Нанджи споткнулась.
- Ещё раз так сделаешь... - прошипела сквозь зубы, не оборачиваясь.
- А что такое? - конечно, я смотрел девушке... в спину, замечая, как красиво она двигается - даже в моём купированном зрении. Но вообще-то она не могла заметить мой возбу... восхищённый взгляд!..
- Что?.. - снова вякнул я.
- "Per aspera"?!. - с бешенством спросила Нанджи. - Красиво двигается?!. И пожар моими глазами посмотрел!..
Она обернулась, и я попятился. Оглянулся судорожно - и не видел ничего, кроме тёмных и светлых пятен!
- Погоди, - я моргал, таращился и оглядывался изо всех сил, пока слёзы из глаз не потекли и шея не заболела. Но - всё те же разноцветные пятна, и только!..
Пришло озарение. Я городской ребёнок. Лес знаю не настолько, чтобы провести параллели между давним пожаром и процветанием низинной растительности...
Эта мысль принадлежала Нанджи.
И смотрел я её глазами, и ненароком подслушал мысль, и перебросил свои.
- Я нечаянно, - сообщил я.
- Нет. Ты нарочно!..
- Да не умею я!.. - крикнул я одновременно вслух и на "телепатической" волне. Нанджи аж схватилась за голову. - По крайней мере, специально не умею.
- Но это невозможно!.. - заорала теперь она. - Перестань!
Меня ударил звук - и поток панических мыслей.
- Почему невозможно? - ласково спросил я.
Потому что случайное тао-сопряжение кое-что значит.
Нет. Нет. Между нами... Ты же нелюдь!.. - её голос зазвучал в моей голове.
Это ничего не значит, - я ответил тоже мысленно. Нанджи охнула, попыталась отстраниться, отключиться. Я закрыл глаза, вообразил, что моей руке вздрогнула её ладошка. И продолжал кидать образы: нет никаких нелюдей, все люди - люди. Сегодня ночью различия не было совсем. Это не случилось, но могло.
Запрет! Невозможность! - горячо и сумбурно ответила она. - Желание, но страх. Страх перед нарушением. Страх боли. Страх пустить в тело другое тело, в душу чужую душу.
Я не сделал шаг. Великая глупость? - спросил я.
Великое благородство, - возразила Нанджи. Печаль, сожаление о неслучившемся. Я позволила, ты не воспользовался - не хотел? Хотел, знаю.
Да, хотел. Позволила?
Позволила. Желала того. Не сделал шаг почему? Не хотел?
Хотел. Хочу. Хочу, чтобы ты хотела.
Желание - тело? Душа?
Тело. - ответил я. - И душа.
Этот странный невозможный диалог образов, мыслей и чувств длился секунды три. Нанджи испуганно смотрела на меня.
Твоя мысль во мне.
Твоя мысль во мне.
Как? Неправильно! Почему так легко? Ты нелюдь, я человек!
Нет разницы.
Нет разницы. Ночью различия могли уйти совсем. Сожалею о неслучившемся.
И едва я воспринял эту последнюю мысль, как Нанджи резко оборвала контакт, закрыла свой разум. Словно алмазная стена воздвиглась между нами. Я подошёл опасно близко, любуясь его переливами, потрогал грани, чуть не порезался, - острые...
Я мог пройти сквозь прозрачную стену, обратив её алмазным обручальным кольцом. Легко. Но я не буду этого делать.
Она сама должна меня впустить.
Мы стояли, глядя друг другу в глаза, стояли на расстоянии ощущения тепла тела другого, но я и не пытался сделать шаг.
Она сама должна его сделать.
Но не сделала. Заморгала, опустила взгляд, ссутулилась.
- Внимания не обращай на мои думы, - чуть хрипловато заговорила Нанджи, неправильно строя фразы, словно вдруг разучилась выражать свои мысли вслух. - Я маг, не мысленник. Тихую Речь не умею правильно говорить. Не умею контролировать. Внимания не обращай на мои думы - была искажённая информация. Не истина.
Так я тебе и поверил. Я тоже не мысленник, не телепат, но если есть в этом мире истина, она в том, что на Тихой Речи лгать невозможно. Сожаление о неслучившемся, говоришь ты...
- Идём. Идти надо.
На ночлег устроились засветло, раскинули лагерь в небольшом распадке. Нанджи затеплила костерок, испекла в листьях рыбу. Заботливо выбрала для меня кусочки без костей.
Пока она наговаривала защитные круги, я разложил кровать, устроился и закрыл глаза, притворяясь дремлющим.
- Серый!
Серый!
Сеерыыый!
- А? - я "очнулся", непонимающе посмотрел в сторону Нанджи. - Что?
- Я спрашиваю, доедать будешь?
Я безропотно отдал Нанджи куцый рыбий хвостик, она взяла, внимательно осмотрела и швырнула в костёр.
- Перестань так думать!.. - сердито сказала. - Я не могу. Мы не можем!..
- Мы уже смогли. И сможем повторить в любой момент...
- Нет! - отрезала она.
Я пожал плечами и отвернулся, притворяясь, что вовсе не огорчён. Нанджи сидела неприступно, бросала косые взгляды, видимо, ожидая уговоров. Не дождалась. Я чувствовал, как в ней нарастает сомнение.
- Ладно, - неохотно сказала Нанджи. - Но только чуть-чуть, неглубоко и недолго. Я умею щититься. Лишь попробуй сунуться глубже, и я тебя убью!..
Кто придумал, мол, лучше час помолчать, чем всю ночь уговаривать? Я обрадованно согласился быть убитым ей, пододвинулся, осторожно взял её за руку. Нанджи напряглась, никак не привыкнет...
- Спокойно. Не бойся, не волнуйся...
- Ага...
Я закрыл глаза и ощутил её рядом, похожую на сгусток огня, рыжего, насторожённого, ершистого.
И недоверчивого. Все мои попытки прийти к ней разбивались об опаску алмазного кольца и её уверенность, что глубокое тао невозможно между человеком и нелюдем. Что я и пытался сейчас опровергнуть.
Я чуть сжал её руку:
- Не бойся. Я тебе доверяю...
Она ответила быстрым пожатием:
- Я тебе доверяю...
Девушка вдохнула, выдохнула, маленькая ладонь расслабилась в моей, и мы шагнули в телепатическое единство. Передо мной стояла воображаемая алмазная стена.
