Ох и устала я от неловкостей всяких, ох и устала.
* * *
Последний вечер в Лондоне предложили провести с толком – то есть как следует выпить. Но, видя мою кислую физиономию, друзья-британцы предложили: ну хорошо, можно пойти на ужин в «Бифитер».
– Там знаешь что, – увлеченно агитировал Майкл, – там рыцарский турнир, там подают еду, которую готовят, как в Средние века, – на открытом огне, там старинные баллады поют лучшие музыканты, а хозяин этого вечера сам Генрих Восьмой и все его жены. Вот увидишь, будет очень весело!
– Ага, – мрачно ответила я, – учитывая, как плохо закончили эти женщины благодаря своему похотливому мужу... О-оочень будет весело.
– Ну... – растерянно парировал Майкл, – зато там алкоголь без ограничений.
И мы поехали...
* * *
Генрих Восьмой, тот еще тип, отличался завидным постоянством – медовый месяц с очередной своей женой он проводил в замке Хэмптон-корт.
Говорят, там до сих пор бродят привидения двух его жен – леди Сеймур и леди Ховард. Интересно только – они бродят вместе, взявшись за руки, или все еще из ревности враждуют друг с другом? Хотя вряд ли. Там есть еще одна особа, которая прогуливается по замку, – няня единственного сына Генриха Восьмого – Эдуарда. Говорят, что в замке сохранилась ее комната, и что там есть прялка и веретено, и что иногда – в полнолуние или новолуние, или в канун Дня Всех Святых, она приходит в движение и вертится, вертится...
А вот в очень интересующий меня зеленый лабиринт Хэмптон-корта я не попала – группа не пустила. Боялись остаться одни и встретиться с Джейн Сеймур и Кетрин Ховард.
Действительно, как бы они стали с ними беседовать? Без переводчика.
Кстати, о Генрихе Восьмом. Какого черта его портрет пририсован на том самом круглом столе короля Артура в Винчестере? За какой такой пудинг?
* * *
В соборе Святого Павла в галерее шепота я приложила ухо к стене, а Говорушко повели в другой конец галереи, и оттуда он шепнул. И я действительно услышала, как и обещали гиды. И очень смеялась. Ну я думала, что он скажет что-то типа «Здесь был Вася» или «Слава КПСС!», или еще что-то патриотическое.
А он сказал:
– Так хОчу мамыного борща з смэтаною та часныком, аж не мОжу!
* * *
Подумала, стоит ли рассказывать тут о Тауэре. Ну что нового я могу написать после того, как о Тауэре писали все, кому не лень, а кому лень – просто рассказывали. Ну что?.. Ну короли, предатели, палачи... Знатные узники, интриги, братоубийства...
Гидам, которые водят экскурсии по Тауэру, очень повезло. Им практически запоминать ничего не нужно, главное, помнить имя австрийского композитора. Ну, например, ты экскурсовод в Тауэре, состарился и забыл все на свете. Чтоб удержаться на работе, твоя задача помнить одну музыкальную фразу. Ну, например, из турецкого рондо. Или из женитьбы Фигаро... Ну или на худой конец из Реквиема, Лакримозу... Странно вам? Думаете, у меня крыша поехала? А ничего подобного! Мама моя в таких случаях говорит: не нервируй меня, куда ты клонишь? А вот куда... Главное, если ты забыл все на свете, ухитриться запомнить и воспроизвести эту вот загадочную музыкальную фразу и поинтересоваться у туриста игриво: не помните, кто композитор? Моцарт, конечно, – ответит любой турист. Ну почти любой, оговорюсь я, вспомнив моего Говорушко или Виктора Васильевича на каблуках.
И все становится на свои места. Гид, который водит экскурсии по Тауэру, должен знать всего одно слово – MOZART. И дальше – как по маслу:
М – монетный двор
О – обсерватория
Z – зоопарк
А – арсенал
R – резиденция монархов
Т – treasure, сокровищница
А там уже можно ничего и не объяснять, и так все видно.
Да, в Тауэре есть выставка королевских драгоценностей. И в некоторых местах бархатная подушечка пуста, и на ней лежит карточка – в пользовании. И сразу представляешь себе жемчужную диадему на прелестной головке принцессы Дианы.
Конечно, мои туристы кинулись смотреть на Кохинор, легендарный бриллиант, обладание которым оборачивается смертью для владельцев.
Дам просят не беспокоиться – он опасен только для мужчин.
И правильно! Потому что нечего тут властителей мира строить из себя! Чтоб знали!
Вороны Тауэра. Не воро€ны, а во€роны, которые живут за счет статьи бюджета и совсем не бедствуют. Причем опять же, только лишь оттого, что легенда предупреждает: если во€роны покинут Тауэр, тот падет.
Тут же ходит Рэйвенмастер в средневековом костюме с перчаткой за поясом, на которой он носит воронов, чтобы птицелюбивые туристы могли с ними и с ним сфотографироваться. На руке – шесть птиц с подрезанными крыльями, крупные, как бройлерные куры. Шесть основных игроков и две птицы – на скамье запасных. Легенда легендой, традиция традицией, а все предусмотрено – во€роны с подрезанными крыльями никогда не покинут Тауэр. Поэтому Тауэр будет стоять вечно.
ЗВАНЫЙ ОБЕД У ЛОРДА W
Какие британцы все-таки серьезные, обстоятельные люди! Вот, скажем, присылают они бизнесмену письмо-приглашение на деловую встречу, расписывают время, когда, что, с кем, и уточняют, что в программе еще особенный пункт – званый протокольный обед. Отдельно прилагается приглашение от леди и лорда Винсон – в красивом конверте на шелковой бумаге с вензелями. В пригласительный вложена бумага, где четко указано – время обеда, количество человек приглашенных и несколько простеньких условий: черный пиджак (заметьте, не смокинг, а просто пиджак), smart dresses – это для дам, чтоб в джинсах не пришли, а в вечернем наряде, и, пожалуй, самое важное – спич по случаю. То есть тема обеда указана – заключение и подписание договора, то есть по этому случаю и спич.
Наши бойкие хлопчики делают все наоборот: везут с собой в два раза больше народу, чем пригласили, а шо там, мы ж запло€тим, если шо. Далее чуть ли не каждый надевает изумрудно-ядовитого цвета пиджак, а даму свою наряжает, как елку, в турецкий наряд, предназначенный как минимум для танца живота, а не для протокольного обеда с участием двух членов парламента и одного члена королевской семьи с супругой. О спиче – особенно не озабочиваются. Спич – это запросто, это легко, это мы умеем – недаром двадцать лет за трибуной, пальцем угрожаем – ораторское искусство у нас – ого, отточено, так что спич – это мы по ходу.
– Мэриэнн, – деликатно отводит меня в сторонку лорд Винсон, король экологически чистой пластмассы, член палаты лордов Британского парламента, нащупывая листочек со спичем в кармане черного (черного!) элегантного пиджака, – вы знаете, кто такая mother-in-law?
– Sure, sir, – отвечаю я как можно осторожнее.
– А вы сможете перевести на украинский вот такую шутку, чтоб она ПРОЗВУЧАЛА? – И лорд Винсон рассказывает забавную историю о теще. Нет-нет, не кривитесь, пожалуйста (это я вам, дорогой читатель): анекдоты о теще – это же просто международная, межпланетная тема, тем более что анекдот элегантно вплетается в его спич.
Потом ко мне подходят представители британской стороны и тоже уточняют что-то по своим заготовленным речам. Я начинаю нервничать и тихонько дергаю за рукав бизнесмена Говорушко, которого сопровождаю. Предупреждаю, Вадим Григорьевич, готовьте спич, мол, тут это очень серьезно и ответственно. Вон британцы готовятся, волнуются, репетируют со мной, хотят, чтобы прозвучало.
– Та... – отмахивается Говорушко и продолжает снимать пробы с халявных аперитивов из бара, – это лёгко.
Распорядитель, нарядный, в килте, заглядывая в огромный свиток, провел меня на мое место. Столы в зале были расположены параллельно друг другу, и за ними уже сидели гости. А меня посадили за головной стол, расположенный перпендикулярно ко всем другим столам в зале, между лордом Винсоном и Говорушко. Сэром.
Столы были украшены цветами и свечами в подсвечниках.
Справа от тонких белых тарелок с маленьким золотистым вензелем отеля лежало, нет – покоилось, несметное количество ножей, слева такое же количество вилок разных конфигураций, перед тарелкой несколько разных ложек.
– Оооо! – разочарованно протянул Говорушко. – А де ж само питание?!
– А чо так много, – неодобрительно продолжил экономный Говорушко, оценив количество бокалов, фужеров и рюмочек у каждого прибора.
* * *
У них сначала едят. И все. Едят и тихо беседуют. Первая перемена блюд, вторая, третья... Едят красиво, медленно, аккуратно. Все невкусно. Но есть мне не приходится – так, отщипнуть пару раз. Как всегда энергичный любопытный Говорушко хочет поговорить:
– Слышьте, лорд-лорд, а вы вот как... (И меня подпихивает локтем: ну переводи, давай, шо ты?!) вы как, зарплату за лорда получаете, там, в парламенте или как?
И это я – ну честно! – еще сгладила и не преувеличила.
А потом леди Винсон перегибается и через спину Говорушко спрашивает, не хочу ли я помыть руки. Ну я же, конечно, хочу, раз она спрашивает, мало ли, что у меня там с руками. Мы встаем, а оказывается, это знак такой. Когда первая леди, которая этот обед дает, встает со своей первой гостьей, тогда все могут встать. И мы с первой леди пошли мыть руки. Мимо нас пронесли торты с клубникой и со сливками. Я только вздохнула. И правильно.
