– Не спеши, дай минуту, – полковник смотрел на Питера.
– Нет минуты, – как-то даже зловеще сказал Питер, и тут-же вцепился в древко копья поверх руки доргунианца.
Доргунианец опешил, пытался несколькими сильными рывками вырвать копье из рук Питера, но тщетно. Раз, за разом дёргая копьё к себе, доргунианец только сам подлетал к Питеру. Одним движениями Питер вырвал копье из рук противника, от резкого удара нагой в грудь, доргунианец отлетел, сбив стоящего сзади товарища. Солдаты быстро поднимались с пола, но Питер не оставил не единого шанса, одного за другим скидывая с челнока. Судно резко накренилось влево и начало быстро пикировать вниз, Питер сорвался с края челнока, ухватившись одной рукой за выступ.
– Держись Питер, – полковник перехватил руку, сквозь зубы шипел и тащил верх.
Доктор Грачев прикрывал тыл товарищей, в обеих руках держал по копью противника, третье вонзилось ему в плечо. Доргунианцы пытались столкнуть землянина, но доктор упёрся в пол как краб, с последних сил терпел жгучую и не выносимую боль, но не давал врагу ни на миллиметр продвинутся к полковнику держащего Питера за руку.
Когда Питер все же забрался на палубу, доргунианцы тут же отступили, заняв глухую оборону. Ситуация для землян становилась патовой, приближались к лагерю, и шансы на спасения таяли на глазах.
Вытащив копье из плеча, Грачев от боли взревел, бросил его на пол, а сам упал от изнеможения на колени. Металл зазвенел, Вершинин кинулся к оружию. Доргунианцы поняли, что сейчас полетит в их сторону, не раздумывая, разом ринулись в атаку.
Началось месиво, резня, полная неразбериха, в стороне оставался только доктор с пробитым плечом. Он не знал что делать и кому первому помогать.
Под ноги Грачеву подкатилось доргунианское короткое копье с выпущенными лезвиями.
– Док, пилот, – кричал Питер душа сразу трех доргунианцев, – пилот. Он нас тащит прямо в лагерь.
Пилот челнока стоял еле живой, нога не естественным образом торчала в сторону, сломанная минимум в двух местах – его достал полковник. Рассеченное сверху вниз лицо, глаз вытек, губы разошлись в разные стороны, кровь текла ручьем обильно заливая черные зубы. Смотрел на доктора Грачева понимая, что это конец. Док поднял копье и медленно шагнул к доргунианцу. Такого самопожертвования доктор не видел никогда, его восхитило мужество настоящего война, храбрость и самопожертвование.
– Ну же, доктор, – в пылу полковник заорал как бешенный.
Грачев вздрогнул, и тут же пришёл в себя. Он схватил доргунианца за голову, приставил копье к шее.
– Поворачивай к лесу, – Грачев говорил на доргунианском, – живо. – Доктор сольно прижал копье. Угроза была на гране, доргунианец вытянул высоко голову вверх, кожа на шее натянулась, вот-вот на острие копья лопнет и расползётся в стороны.
Преодолев страх доргунианец схватил доктора за раненное плечо, и прыгнул с челнока увлекая его за собой. Челнок развернуло в сторону лесной чащи. Изнемогая от боли, доктор карабкался вверх вместе с пилотом вцепившемся в него. Секунды показались вечностью, пальцы доргунианца проникли глубоко в плоть, в какой-то момент хотелось разжать руки и следом нырнуть за доргунианцем вниз, лишь бы только успокоить пронизывающую все тело боль.
Кромки деревьев зашелестели о тело доргунианца, через мгновение доктора отбросило назад, толстая ветвь исполинского дерева переломила доргунианца пополам. Челнок вертело, бросало от одного дерева к другому, разбрасывая мёртвые тела по сторонам. Листья, ветки мелькали перед глазами, били по лицу, невозможно определить, что происходит. Удар. Земля полетела доктору в лицо. Хруст костей, темно…
* * *
То зашёл в комнату к Феликс. Элисон стояла у окна, смотрела вниз на мостовую, по которой шустро бегали тарцы, таскали разные лотки, катили повозки доверху нагруженные фруктами и овощами, другие тщательно наводили порядок, мели улицу, натирали бордюры и перила из зеленного камня.
– Мне плевать, на все ваши разногласия с тарцами, или с Серыми, – Элисон повернулась к То лицом, – мы выполним свою часть договора, вы соответственно свою. Вам без нашей помощи не справиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Нет, не справиться, – согласился То? – но не переоценивайте себя. Мы можем играть в долгую. У нас технологии по выше ваших, через пять, десять лет мы сможем вернуть утраченное. Так что условия договора должны быть, как минимум взаимовыгодные, – доргунианец держался уверенно и хладнокровно, – мы хотим пересмотреть прежние условия.
– Пятьдесят. – Элисон спокойно смотрела в наглые доргунианские глаза.
– Что пятьдесят? – переспросил То.
– Минимум пятьдесят лет потребуется, чтобы наладить производство того что вам так не хватает.
То минуту ходила по комнате ничего не отвечая.
– Хорошо, – кивнула головой доргунианец.
– Свами приятно иметь дело, – Элисон довольный плюхнулся в кресло, – но у меня еще одно условие. Дайте распоряжение о свободном перемещении Кэтрин и Ника, пусть займутся своей работой. Нам нужно до конца удостовериться, что планета полностью безопасна для землян.
– Считайте, что уже выполнено, – в предвкушении развязки сказал То, – мы можем хоть сегодня выйти из Саржу.
– Не стоит, в городе надо кому-то поддерживать порядок.
В дверь постучали, Элисон с То удивлённо переглянулись.
– Вы кого-то ждёте? – спросил доргунианец.
Элисон отрицательно покачала головой. То отворил дверь. В проходе стоял доргунианец, он быстро отрапортовал и тут же удалился.
– Что он сказал? – спросила Элисон.
– Лейтенант совсем плох, – с горечью ответил То.
– Вы же заверили меня, что ваши врачи справятся, – с упрёком произнесла Элисон, – я немедленно доставлю его на «Сейвал». Прикажите, чтобы лейтенанта готовили к транспортировке.
– Уже. Я с вами.
– Не может быть и речи, ни один доргунианец не взойдёт на борт нашего корабля. – Элисон категорично отклонила просьбу То.
Быстро шагая, То направился вглубь коридора. Он зашёл в комнату и сел в кресло.
– Элисон Феликс отказалась принять на борт доргунианцев.
– Что конкретно она сказала.
– Она сказала, что возьмёт только вас, – ответил доргунианец
Крупная фигура лейтенанта Эванса, заслоняла весь проем окна. Он смотрел в глаза доргунианцу.
– Направляйся на северную заставу, возьми шестерых надежных бойцов и ждите моего приказа. Шаттл держите наготове.
* * *
Начиналась буря, земляне шли быстро, иногда приходилось бежать, чтобы успевать за широкими шагами великана. Ветер усиливался, а уже через десять минут начался настоящий шторм, порывы ветра сбивали с ног, мокрый снег забивал глаза, не давая землянам поднять головы, снежинки с огромной скоростью впивались в кожу вызывая сильное жжение.
Великан остановился, показал рукой на высокий выступ в горе. Последние пару сотен метров Рою и Джеку дались особо тяжело, нужно было идти лицом к ветру. Погода менялась каждую минуту, заметно потеплело, ветер с мокрым снегом ещё сильнее разошелся, видимость сократилась до вытянутой руки. Веса тела землян не хватало, чтобы сопротивляется резким порывам ветра, их буквально уносило назад.
Ледяной великан протянул руку с атрием, Рой посмотрел на Джека и не дожидаясь ответа одной рукой вцепился за край цилиндра, другую протянул Джеку. Великан затянул обоих в узкую пещеру. От смертельной усталости Джек завалился на спину, Рой достал из рюкзака воду и протянул великану.
– Вода, – Рой держал в вытянутой руке пластиковую флягу, – пей.
Великан вернул руку к Рою, старался как можно тише произнес:
– В пещере мы не одни, сидите и не шевелитесь.
После слов великана «в пещере мы не одни», Джек быстро поднялся на ноги и сел ближе к выходу.
В пещере было довольно темно и необычно тепло. Ярко-синие глаза великана и голубая неоновая кровь светились на могучем теле Серого, местами вспыхивала ярко, после плавно затухала. Было легко определить, каждое движение великана.
