Первое, что, проснувшись, почувствовала Фиби, была ноющая боль. Вчерашняя катастрофа мгновенно всплыла в памяти, и у нее появилось непреодолимое желание поблагодарить проведение за то, что она – в отличие от многих других пострадавших – отделалась только ушибами и синяками. А еще ее не покидало приятное ощущение мира и покоя, которое испытывает человек, точно зная, что его окружают любящие люди. Так что, открыв глаза и увидев рядом с собой Макса, Фиби почти не удивилась. Он лежал рядом и внимательно смотрел на нее – совсем как в ту ночь. И тут ее посетила мысль о том, что она, мягко говоря, не совсем одета. Открытие было столь неожиданным, что она в течение нескольких секунд была просто не в состоянии четко сформулировать интересующие ее вопросы, но вот, наконец, получилось:
– Макс, это ты принес меня сюда и раздел? И, кстати, почему ты опять спишь в моей постели?
– Нельзя быть такой любопытной, особенно по утрам, – загадочно улыбнулся он. – Это чревато непредсказуемыми последствиями…
Если Максу так не терпится меня поцеловать, пусть это случится прямо сейчас! Тем более что я совсем не против…
Наверное, он что-то прочел в ее глазах, потому что его взгляд вдруг стал отрешенным, а дыхание – прерывистым. Впервые с радостью выполняя принятое решение, Фиби нежно обняла Макса за шею и сама поцеловала его прямо в губы – со всей страстью, на какую только была способна! Он застонал и с не меньшей пылкостью ответил на ее поцелуй. Ей казалось, что она вот-вот задохнется от переполняющих ее эмоций и ощущений, и вдруг… все закончилось так же неожиданно, как и началось…
– Нет, нет, я не должен этого делать! – опомнился Макс, поспешно отстраняясь. – Ты сейчас так уязвима. Прости меня.
– Получается забавная картина: впервые в жизни я выступила в роли роковой соблазнительницы, но ты устоял перед моими чарами, – горько усмехнулась Фиби.
– Знаешь, амплуа женщины-вамп тебе совершенно не подходит.
– Прекрасно. Спасибо за откровенность, – почему-то обиделась она.
– Постой! Я совсем не имел в виду, что ты…
– Давай лучше сменим тему.
– Хорошо. Знакома ли ты с очаровательной тетушкой моего садовника, с некой миссис Джонсон? Это очень ответственная пожилая леди, вдова, которая уже давным-давно вырастила своих детей, но, по-моему, безумно скучает по прежней «работе».
– Нет, к сожалению, мы не знакомы.
– Я собираюсь предложить ей место няни.
Фиби почувствовала, как к горлу подкатывает комок:
– Замечательная новость, Макс. Я очень рада…
– Больше тебе не придется присматривать за мальчиками.
Она была готова расплакаться от разочарования. Все надежды рушились у нее на глазах как карточный домик! Кое-как взяв себя в руки, она смогла выдавить из себя только одно слово:
– Разумеется…
– Это значит, Фиби, что, когда я попрошу тебя остаться, – он вдруг стал совершенно серьезным, – то сделаю это не ради детей, успешного бизнеса или из сострадания к тебе, а ради нашего обоюдного счастья и благополучия! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом…
– Не уверена, что правильно тебя поняла, – недоверчиво протянула Фиби. – Что ты хочешь этим сказать?
– Ты нужна мне, – уточнил Макс, наклоняясь ближе, чтобы заглянуть ей прямо в глаза, а заодно и прикоснуться щекой к ее шелковистым волосам.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно. И знаешь почему? Потому что я люблю тебя, Фиби Гилберт!
– Любишь меня? – автоматически повторила она, не веря своим ушам. – Но до сегодняшнего дня ты даже не намекал на столь серьезное чувство, которое, по-моему, нельзя долго скрывать…
– Вчера, когда я думал, что тебе угрожает смертельная опасность, на меня снизошло озарение. Мне так много нужно сказать тебе, что, право, не знаю, с чего начать…
– Может, с самого начала? – дрогнувшим голосом предложила Фиби.
– Ну конечно! – хлопнул себя по лбу Макс. – Во-первых, я хочу извиниться за то, как обращался с тобой раньше: пытался навязывать тебе свое мнение и вынуждал поступать только так, как сам считал правильным. Еще ребенком ты удивляла меня своей смелостью и умением держать удар, и, честно говоря, довольно часто я просто не знал, как к тебе подступиться. Да и сегодня, пожалуй, еще не решил эту проблему. Со всей определенностью могу утверждать только одно: отныне моя жизнь без тебя бессмысленна!
Но Фиби едва ли слышала последнее признание Макса, мысленно отправившись в прошлое. Он действительно постоянно придирался к ней, но одно качество неизменно восхищало ее и вызывало чувство белой зависти у брошенной родителями сироты: старший брат обожал непутевую сестренку.
– Я всегда завидовала Кэтрин, – задумчиво протянула она. – Ты души в ней не чаял, помнишь?
– И моя привязанность к ней все время только крепла. Став взрослой, она отвечает мне тем же, а раньше, в буквальном смысле слова, умоляла меня не вмешиваться в ее жизнь.
– Не может быть!
– Представь себе. Наверное, я чересчур ее опекал или, напротив, уделял слишком мало внимания, и она от меня отдалилась. Вот почему я боялся сближаться с сыновьями: не хотел, чтобы они однажды отвергли старика отца. Мне казалось, что они будут только счастливы, если я лишь иногда напомню о себе подарками на день рожденья и Рождество или совместным походом в кино…
– О, Макс! – сочувственно воскликнула Фиби. Теперь ей многое стало понятно.
– А теперь мне совсем не страшно быть отвергнутым. Джейк и Джош – мои дети. Я их очень люблю и буду дарить мальчикам тепло, до тех пор пока оно им необходимо…
– Поверь, Кэтрин всегда ценила твою заботу. После смерти родителей ты, Макс, дал сестре, пожалуй, самое главное – чувство безопасности и уверенности в своих силах.
– Что ж, давай вернемся к разговору о нас. Я люблю тебя, Фиби, и хочу, чтобы ты стала моей женой. Уверен, мы будем жить долго и счастливо, как говорится в детских сказках. Итак, каков твой ответ?
На этот раз Фиби уже не сомневалась в искренности его предложения, но одно очень важное обстоятельство все равно мешало ей ответить «да».
– Я не могу дать согласие, Макс. Рано или поздно, но ты разочаруешься во мне, и мы оба будем страдать. Внешность порой бывает обманчива…
– Ошибаешься: ты добра, красива, умна, невероятно талантлива, – пылко возразил он, безуспешно пытаясь заглянуть ей в глаза. – Объясни же, в чем дело?
– Я никогда не смогу стать матерью, – скорее простонала, чем сказала она. – У меня никогда не будет своих детей. Я бесплодна!
– Не верю. – Макс был шокирован. – Как такое вообще возможно?
– Хорошо, я расскажу тебе и об этом: откровенность за откровенность, – начала она, избегая его объятий. – Короче говоря, у меня наступали «критические дни» всего два раза за всю жизнь. Моя матка просто не функционирует…
