— Так скажи им об этом.
Он рассмеялся с некоторой горечью.
— Я бы сказал, но работы в нашей области не так уж много. Конкуренция очень сильная, и я не могу быть уверен, что получу любой заказ, на который буду претендовать. Я недостаточно богат, чтобы послать их всех к черту.
— А что бы ты хотел делать? — серьезно спросила Джемайма.
— О, выполнять индивидуальные заказы. Переделывать обычные строения в изысканное жилье, создавать необычное жизненное пространство, из огромного коровника например. Так здорово было бы найти что-нибудь необычное.
— И не обязательно коммерчески выгодное, да?
— О нет. — Он задумчиво покачал головой. — Нынешний проект для меня вызов, но по-настоящему меня привлекает домашняя архитектура. Создание жилья для конкретного человека. Здесь меньше ограничений, бюджет не такой жесткий. Коммерческие соображения уходят на второй план. Есть люди, которые знают, чего хотят, и готовы заплатить, не считаясь с расходами. Их немного, но они есть.
— Премия помогла бы тебе?
— Если я ее получу — да. Но это вилами на воде писано. — Он криво усмехнулся. — Если я проиграю, коллеги будут снисходительно похлопывать меня по плечу. Но кто бы ни победил, оно будет того стоить: само выдвижение на премию — уже большая честь.
Некоторое время они шли в молчании. Собаки обнюхивали изгородь и гонялись друг за другом. Пройдя через поле, они свернули и направились вверх по пологому, поросшему лесом холму.
— Я думал, что в хорошей форме, — рассмеялся Сэм и привалился к дереву. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы отдышаться, потом выпрямился и усмехнулся. — А ты нисколько не запыхалась.
Она усмехнулась в ответ.
— Это потому, что я не сижу весь день за чертежной доской.
— Я тоже не сижу! — запротестовал он. — Я кручусь на стройке, залезаю на лестницы и леса — у меня нет времени рассиживаться.
— Тебе нужно почаще разгребать навоз, чтобы быть в хорошей форме.
— Ха! Ты меня на это не поймаешь, — рассмеялся он. — Разве ты еще не починила свой трактор?
Должно быть, ее лицо омрачилось, потому что его брови нахмурились. Он откинулся назад, задумчиво глядя на Джемайму.
— У тебя в самом деле так плохо с деньгами? — спросил он с присущей ему откровенностью.
— А ты как думаешь? Мне пришлось вылить все молоко за четыре дня, а дела и так шли плохо. Отключение света мне дорого обошлось. Что уж говорить о ремонте трактора. Да и машина моя того и гляди сдохнет, как будто без нее мало проблем.
— Дать тебе взаймы?
— Нет!
— Без процентов? — не отступал он.
Джемайма подумала о закладной, которую пришлось оформить, чтобы выплатить долги дяди Тома, — закладной, которая грозила ей потерей дома и скота.
— Я не смогу отдать долг.
— Тогда прими в подарок.
Она отошла от дерева.
— В чем дело, Сэм? Все еще чувствуешь себя виноватым в том, что я упала в реку?
Он резко вздохнул и пошел за ней.
— Не говори глупостей! Я просто хотел сказать... ну, мне больно видеть, как тебе трудно.
Она с горечью рассмеялась.
— Это фермерство, Сэм. Не забывай, я всегда могу продать стадо и снова заняться адвокатской практикой. Не беспокойся обо мне. Я выкручусь. В конце зимы дела всегда идут хуже. Летом, когда скот не придется кормить, положение улучшится, станет легче.
С минуту он внимательно смотрел на нее, потом покачал головой.
— Ладно, но, если тебе что-нибудь понадобится, дай знать.
Она кивнула, к горлу подкатил комок.
— Спасибо. — Она снова повернула на тропинку и зашагала на вершину холма. Ее душили слезы. Как легко было бы броситься в его объятия и позволить ему решить все ее проблемы!
Однако она не из тех, кто легко сдается. Она упрямо вскарабкалась наверх, окинула взглядом зеленый ландшафт и поблагодарила свою счастливую звезду за то, что может радоваться красоте окружающей природы, какие бы беды ни выпадали на ее долю.
— Вот это да! — восхищенно присвистнул Сэм. — Потрясающий вид!
— Красиво, правда? Смотри, вон там, внизу, дом твоей бабушки, а вот моя ферма.
Он стоял рядом, так близко, что она улавливала запах его лосьона после бритья. Его рука обнимала ее за плечи. Он посмотрел в указанном направлении.
— Это деревня?
— Да, отсюда видно пивную, а за ней церковь.
— Знакомая картина. Мы приходили сюда в детстве?
— Очень часто. Играли в лесу. Дядя Том, бывало, сердился, потому что мы надолго пропадали.
Сэм усмехнулся.
— Помню, однажды мне крепко досталось от деда за то, что я поздно явился домой и тебя задержал.
Джемайма хмыкнула.
— Мне столько раз доставалось за опоздания, что подробности стерлись в памяти. Кстати, нам следует поторопиться, чтобы успеть к вечерней дойке.
Подозвав свистом собак, они спустились вниз по холму и направились через поле к дому Дика и Мэри.
Когда они добрались до цели, времени оставалось только на то, чтобы попить чаю.
— Сэм может отвезти тебя и собак на «лендровере», — предложил Дик. — Тогда ты успеешь выпить еще чашечку.
Так и сделали. Сэм отвез ее домой на стареньком автомобиле, который даже собаки уже не могли испортить, и, когда они въехали во двор, он повернулся к ней.
— Ты занята сегодня вечером после дойки?
Джемайма мысленно перебрала все, что ей надо было сделать, но желание побыть с Сэмом перевесило. Она отрицательно покачала головой.
— Нет, не очень.
— Хочешь, пообедаем в пивной? Ничего особенного, просто поедим, если не хочешь переодеваться. Или можем съездить в Дорчестер.
Она подумала о своем гардеробе, о руках, которые не стоило показывать в обществе, и покачала головой.
— Пивная мне подходит, — сказала она. — Только не наряжайся, у меня нет ничего, кроме джинсов и деловых костюмов.
Сэм рассмеялся.
— Я тоже надену джинсы. Увидимся... когда? В восемь?
— Отлично, — согласилась она, задаваясь вопросом, не глупо ли позволять их отношениям развиваться, когда у них явно нет будущего. Она вышла из «лендровера», и он выглянул из окна, усмехаясь.
— Вряд ли тебе нужна компания во время дойки?
— А что, ты уже соскучился по ней, Сэм? — поддразнила она, и он расхохотался.
— О да, особенно по Дейзи.
Джемайма прыснула.
— Бедняжка Дейзи.
— Нашла бедняжку! Можно я останусь?
— Конечно, если хочешь. Сапоги дяди Тома там, где ты их снял.
Он надел их и старую куртку тоже, пока Джемайма наливала воду из чайника в ведро и кормила собак. Потом она разложила вилами силос по кормушкам, включила доильный аппарат, а Сэм болтался рядом и всюду совал свой нос.
