Илье сначала казался мужским голос, а потом тоже женским, как и мне.
–Один раз, камень всё-таки зацепился, нам показалось, но потом упал.
–Мы пытались на земле собрать наподобие мозаики, чтоб, хотя бы по контуру, они подошли друг к другу, ничего не вышло. – Иван вздохнул – Полкан, я вижу, так и не вернулся.
–Мы ходили всё время и звали его – чуть не плача сказал Дениска – А он может домой убежать?
Иван отрицательно покачал головой:
–Нет, хотя теперь я и сам не знаю, настолько нетипичная ситуация. Собирайтесь, я отвезу вас обратно, потом вернусь и ещё поищу его.
Мы запротестовали. Илья ответил за всех:
–Нет, Полкан такой же член нашей команды, как и каждый из нас. А мы своих не бросаем. Будем искать, пока не найдём.
Дениска подхватил:
–Если мы уедем, а он в это время вернётся, он подумает, что мы его бросили.
–Тогда надо за продуктами к машине сходить – сказала я.
–Я пойду – Иван нагнулся за рюкзаком – я лучше вас ориентируюсь в лесу, вы здесь ждите. Даже если Полкан прибежит, всё равно меня ждите, не уходите.
Дениска вызвался идти с ним. Мы остались их ждать. Илья описывал свои ощущения в провале:
– Постоянно кажется, что мы не одни. Не знаю, как Иван там один ходил. Как-то себя там чувствуешь странно, как будто в гости пришёл незваным, да ещё и в отсутствии хозяев. К тому же, в первой пещере ещё эти скелеты сидят. Как в кино прямо. А, я совсем забыл – Он достал из кармана брюк серый камень, с ладошку величиной, повернул к нам стороной, в которой было небольшое вкрапление, с копеечку, ярко-синего цвета с голубой полосой – Это я в коротком коридоре нашел, когда все углы мы высвечивали. Он блеснул, и я его увидел. Думал, ну вот, началось. Очередная тень на меня зыркнула. Это лазурит. Такие камни в старину растирали и делали из них минеральные красители для икон.
Мы долго любовались на вкрапление лазурита, на солнце он сиял такими оттенками, что глаз невозможно оторвать. Иван подарил камень Наташе и продолжил:
– Когда мы проверили, что нет никаких приспособлений для трансляции этого адского шепота, и мы не сможем его отключить, мы пытались уши заткнуть. У Ивана в рюкзаке аптечка с собой была, мы вату в уши вставили. Так этот проклятый звук, ни на один децибел не стал тише. Может правда, Иван говорит, что это от запаха тошнотворного, у нас в мозгу раздаётся этот шёпот. А только подошли к подъёму – этот барабашка заткнулся, хотя запах только в середине подъёма исчез. Всё в этой пещере как-то не так, неправильно. И стена, она смотрится нереально! Это невозможно себе даже представить.
Так, в разговорах и прошли два часа, пока Иван с Дениской ходили к машине. Мы поняли, что что-то не то сразу же, как только они вышли к нам. Дениска сразу начал тараторить:
–Представляете, идём мы по лесу, а впереди лай раздался, мы кинулись со всех ног. Пока бежали, лай прекратился. Мы давай кричать, звать Полкана. Прошли немного, опять лай, и так раз десять повторилось. И никого нет.
–Почти бегом до машины добежали. – Сказал Иван – Вымотались так, что прямо возле машины рухнули. Не знаю, кто с нами играет, но этого уже достаточно, чтобы испортить нам день.
Мы быстро разложили бутерброды, разлили чай и поели. Составили план поисков. Две команды по два человека расходятся, идут в ту сторону, куда убежал Полкан, между собой на расстоянии пятидесяти метров, а между командами метров сто, но так чтобы каждый человек видел двоих. Ну и перекликаться, если вне зоны видимости. Наташу оставили у лаза. Я пошла с Иваном, а Илья с Дениской. Мы вышли на исходную позицию, и пошли, постоянно переговаривались друг с другом. Лес был очень густой, порой мы не видели друг друга, даже в десятке метров. Поэтому постоянно перекликались. Один раз Дениска радостно вскрикнул, но оказалось, что это пень, покрытый седым мхом. Прошли, наверно километра три. Собрались на привал. Иван говорит:
–Мне кажется, надо возвращаться. Мы видели только направление, куда он прыгнул в кусты, но он мог метров через сто повернуть совершенно в другую сторону, мог ещё десять раз поменять направление.
–Меня не покидает какое-то странное чувство, будто он кинулся не за зверем, а кто-то выманил его. Но зачем? – Илья повернулся к Ивану – А если он далеко убежал, он может дорогу домой найти?
–Теоретически, да. Если он, предположим, через какое-то время пробежал через болото, или через ручей, и потерял след обратно, он покружит, покружит и всё равно найдёт дорогу домой. Он должен обязательно выйти в лес, где мы с ним на дежурство своё ходим. А там он, как дома. – Он вздохнул – Это сколько надо было ему пробежать, чтобы нас не услышать!
Даже после слов Ивана, что Полкан найдёт дорогу домой, мы долго не могли решиться закончить поиски. Всё-таки решили пройти вперёд ещё пару километров, а потом повернуть назад и вернуться другой дорогой. Опять разбрелись и пошли. Ноги у меня уже так устали, что я шла на автоматическом режиме, как заведённая.
Только что было так жарко в сапогах и куртке, а сейчас стало заметно прохладнее. Идти стало легче, воздух стал свежее. Я ещё подумала, может недавно дождь в этой части леса прошёл. Мне было слышно, как Иван переговаривается с Ильёй, потом Дениска о чём-то спросил. Стало ещё холоднее, моё дыхание выбивало парок, замёрзли нос и пальцы. Голоса стали звучать всё тише и тише. Я повернула вправо, чтобы подойти поближе к Ивану, потому что мне его опять не было видно, из-за плотно стоявших друг к другу ёлок, крикнула ему. Никакого ответа. Я пошла быстрее, непрерывно его окликая. Когда я пробежала метров пятьдесят, напрямик, не разбирая дороги, я поняла, что я одна. Больно горело лицо, расцарапанное ветками. Я подняла голову вверх. Небо было свинцовое. Где-то недалеко за деревьями, встал туман сплошной стеной. Но вокруг меня его не было. Я всё-таки где-то перешла границу, но я на дороге и иду правильно.
Страха не было. Лес не был таким зловещим, как тогда, во сне. Просто мрачно всё и холодно. Сумерки. Воздух тоже, казалось, застыл, никакого дуновения, ни одной травинки не шевельнётся. Шла я довольно долго, лес совсем не менялся, бесконечные ели и сосны. Монотонный ландшафт совершенно притупил
