Мало этих неудач, так из записки Коллекционера Невест становится ясно, что тот давно уже следит за Брэдом. Даже сейчас. Брэд поймал себя на том, что ловит любой взгляд, не пропускает ни одной проезжающей мимо машины, ни одного прохожего. Он мерил шагами кабинет, терзая мозг образами невидимого соглядатая, где бы он ни был — на улице, в столовой, в этом здании…
«Берегите любимых…»
«Откуда Коллекционер Невест знает меня? Да и действительно ли знает? Может, просто каким-то образом выпытал, что я руковожу расследованием, и пытается таким образом отвлечь внимание ФБР? Ставит палки в колеса?»
— Послушай, Брэд, да ведь она попала ко мне на стол всего полчаса назад, — взмолилась Ким.
— Ким, он где-то рядом. Вот сейчас, в эту минуту убийца подбирается к шестой жертве, и мне надо знать о нем все. Может, что новое подкинул.
— Подкинул. Записку.
«Ну да, записка. Она у Ники», — вспомнил он.
Брэд повернулся к обнаженному белому телу, лежащему на анатомическом столе:
— Кровоподтек на лбу.
— Ею я займусь в первую очередь, но вряд ли удастся сказать больше, чем то, что, по всей вероятности, она ударилась о стойку бара или туалетный столик.
— Это точно?
— Нет, пока лишь предположение. Моя работа вообще состоит преимущественно из предположений. Что тебя беспокоит?
— Ну-ка дай взглянуть. — Он подошел к телу, освещенному мощной лампой. Волосы девушки были откинуты со лба, обнажая едва заметное пятно на гриме прямо у корней волос. Ким протерла кожу в районе виска, чтобы получше разглядеть кровоподтек и глубокий порез.
— Видишь, кровоподтек прямоугольной формы, а вот тут он соприкасается с порезом. — Ким осторожно прикоснулась к ране ладонью в перчатке. — Обо что бы она ни ударилась или что бы ни ударило ее, это что-то было плоским и квадратным, с краями, достаточно острыми для того, чтобы сорвать кожу. Крышка стойки или угол стола.
— Она пыталась бежать. А он швырнул ее головой о кровать или туалетный столик.
Зачирикал висящий на стене телефон, и Ким сняла трубку. Поговорив, она кивнула и повернулась к Брэду.
— Туалетный столик. Волоски и следы крови нашли на краю туалетного столика у изножья кровати. Ей почти удалось убежать.
— Может быть. — Брэд вздохнул.
Грим был наложен грамотно, опытной рукой. Убийца не просто замазывал поврежденные места. Четкими, почти безукоризненными мазками он подчеркивал красоту девушки. Работа профессионального гримера-художника.
Брэд слегка прикоснулся к белой щеке. Холодная. Как застывшая шпаклевка.
— Он всегда использует минеральную основу фирмы «Мэйбилин», почти прозрачную, чтобы придать коже мертвенный оттенок и чтобы мертвыми жертвы выглядели наилучшим образом. А на живых грим кажется белой маской.
— Косметика та же, что и прежде?
— По-моему, да, но лаборатория еще не подтвердила.
Брэд склонился над мертвым лицом. Едва заметный алый тон — чтобы лицо выглядело… человеческим. Тушь на ресницы наложена словно при помощи лазера, а не рукой человека. Легкие серые тени. Красная помада…
Перед ним вдруг возник образ Райской Птички, утонувшей в огромном кресле, как тряпичная кукла с распущенными волосами. Ее карие глаза словно сверлили его мозг. Взгляд преследовал, не отпускал. За какие-то тридцать секунд молодая женщина рассказала ему о нем столько же, сколько он узнал за пять лет. Может, больше.
— Бесподобна.
Брэд круто обернулся. Ники. В руках она держала ксерокопию последнего послания убийцы. Посмотрела на тело, лежащее на анатомическом столе, потом перевела взгляд на Брэда.
— «Берегите любимых», — задумчиво произнесла Ники, передавая ему послание. И продолжила, цитируя по памяти текст: — «Ведь я могу убить всех красавиц».
— Что он и делает.
Ники явно не устроила попытка Брэда отмахнутся от содержащейся в записке угрозы.
— «Я умнее вас. Благослови меня, Отче, ибо я и впредь собираюсь грешить».
Брэд наскоро перечитал записку и убедился, что Ники повторяет ее слово в слово, только конец немного перепутала.
«Берегите любимых. Ведь я могу убить всех красавиц. Я умнее вас. Благослови меня, Отче, ибо я и впредь буду грешить. О да, да, так и будет».
— А наше дело — остановить его.
— И тебя что, не задевают эти слова? — гнула свое Ники.
— Меня задевает все это дело.
— Да, но теперь оно предстает в совершенно ином свете. Оно имеет личный характер и содержит прямую угрозу тем, кого ты любишь.
— В таком случае нам не о чем беспокоиться. Я не женат, и у меня нет постоянной подруги.
Они долго смотрели друг на друга, поглощенные тайной, скрывающейся в деле Коллекционера Невест. Тайной, скрытой в послании убийцы.
Не отводя от него взгляда, Ники заговорила:
— Мы можем обменяться парой слов? Наедине.
Брэд посмотрел на Ким.
— Мне-то что, — отмахнулась она. — У меня у самой дел куча.
Ника взяла его под руку и повела вниз, на цокольный этаж. Миновав лестницу, ведущую в служебные кабинеты и лабораторию, они дошли до кладовки в самом конце коридора.
— Ну, кто это? — спросила Ники, закрывая за собой дверь.
— Я не… Как понять «кто»? Ты об убийце?
Но в глазах ее было нечто такое, что заставляет зрелых мужчин признаваться в самых потаенных страхах. Брэд понял, что говорит она не об убийце, а о них. А хуже всего, что она поняла, что он понял.
— Ты знаешь, о чем я. Ведь не будешь спорить, что Коллекционер Невест следит за тобой?
— Я уже предпринял меры, чтобы установить наблюдение в наиболее вероятных районах.
— Думаешь там появляться? — возразила Ники. — Надо исходить из того, что он следит за тобой и что ему кое-что известно о твоей личной жизни.
— Например?
— Например, кого ты любишь.
«Выходит… Значит, я не ошибся. Ники боится, что послание касается ее. Что угроза адресована ей».
Брэд не мог утверждать, что она заблуждается. Он сам не до конца разобрался в своих чувствах к Ники, и уж тем более трудно сказать, как воспринимают их отношения другие. Ясно, например, что Ким подозревает, будто его с Ники связывает нечто большее, чем просто взаимный интерес.
— Насколько я понимаю, ты хочешь отменить наш завтрашний ужин, — заговорил он. — Так, чтобы со стороны никто не подумал, что ты…
Ники шагнула вперед и оборвала его слова поцелуем. Губы у нее были теплые и мягкие, а поцелуй — более чем дружеским. Изумленному Брэду не хватило духа ответить на поцелуй, пока Ники сама не отстранилась.
— Нет, деревенщина ты этакая, ничего я отменять не собираюсь. — Она зарделась от смущения. — Извини. Извини, я не должна была так себя вести.
— Да что ты такое говоришь? Ты права.
— В каком смысле?
Брэд заколебался.
— Мы должны исходить из того, что его потенциальная мишень — ты. Я уже связался с полицией Денвера. Сегодня же ночью к твоему дому пришлют патрульную машину. Теперь ты под охраной.
— Теперь — это как? — Ники сделала шаг назад.
— Это значит с данного момента. Или, вернее, с того момента, как я завершу свои дела с Ким. Надеюсь, ты не…
— Нет-нет, не беспокойся. Может, это и слишком, но все равно спасибо за заботу.
В кармане у Брэда зазвонил мобильник.
— Да, Фрэнк, что нового? — ответил он.
— Мне звонит директор Центра Благополучия и Разума. Говорит, постоялица по имени Райская Птичка готова осмотреть тело. При одном условии: ты доставишь труп туда. Она утверждает, ты понимаешь, о чем речь, и ждет ответа.
— Это невозможно. — У Брэда все поплыло перед глазами. Дикость какая-то: везти труп женщине, которая утверждает, что при прикосновении к мертвому телу ей видятся призраки. Есть масса причин, по которым даже рассматривать такую возможность не следует, да и через несколько часов для опознания тела в морг приедет обезумевшая от горя мать Мелиссы.
Но помимо всех остальных существовала еще одна причина, и только о ней Брэд сейчас думал.
Райская Птичка. Есть в ней нечто такое, чего он не мог уловить. К тому же нет ведь хоть сколько-нибудь заметных следов, которые могли бы привести к убийце… Почему бы и нет? Положим, на это «почему» можно ответить десятком «потому», но в сравнении, пусть даже с самым ничтожным, шансом докопаться до правды все они вдруг показались не важными.
— Ладно, так и передам, — сказал Фрэнк.
— Нет. — Брэд выдержал взгляд Ники. — Скажи ей, мы согласны. Будем через два часа с телом.
Вечер выдался прохладным. Он наступил раньше обычного из-за ползущих к городу туч. Квинтон Гулд стоял между двумя валунами на холме и в бинокль смотрел на раскинувшееся внизу поселение.
Центр Благополучия и Разума.
Это третья поездка Брэда Рейнза в центр за последние три дня, и дважды за ним наблюдал с этого самого места Квинтон Гулд.
