- Куда плюнул? - хмыкнул Саша.
- На нас, - ухмыльнулся Глудов. - Мы тебя часа два прикрывали, не рассказывали, что ты товарищами Димитровым и Боевым умотал. Василий и Артем тоже не сдавались, а товарищ Надмит, тетка твоя и, - тут парень понизил голос и хитро подмигнул, - Светланка так и не раскололись. О как! Цени, паря.
- Ценю - кивнул Белов. - Спасибо тебе, Леха. Классный ты парень...
И с этими словами он пошагал вперед, одновременно сдвигая на живот полевую кожаную сумку немецкого производства - подарок Куусинена. Там лежали: кулек с изюмом, курагой, черносливом и сушеными персиками, презентованные болгарами, и фунтик из вощеной бумаги с финским мямми - подарок от финнов. Вот правда, если первым подарком Александр собирался порадовать свою новообретенную семью, то с мямми было сложнее. В прошлой-будущей жизни ему доводилось пробовать этот десерт с, прямо скажем, весьма своеобразным вкусом. Положим, ему-то он нравился, так же как и вкус мустамаккары - традиционной финской кровяной колбасы, но как к этому странному черному вязкому месиву отнесутся Вася и Артем, а тем более - Светлана и тетя Вера, Александр утверждать бы не рискнул...
- Сашка! - легкая на помине Светлана буквально напрыгнула на него из-за угла. И тут же затараторила, - Опять весь день в Коминтерне пропадал? И что они к тебе так привязались? Скучные, вечно такие таинственные... Как Джон Сильвер из 'Острова сокровищ'...
- Ну, Сильвер как раз таинственным не был, - усмехнулся Саша. - Насколько я помню роман Стивенсона, Джон-окорок изображал из себя очень даже открытого и компанейского гаврика. Вот если бы ты вспомнила роман того же Стивенсона 'Дом на дюнах', то там и Норсмор, и Кессилис - довольно-таки угрюмые, нелюдимые и таинственные ребята...
- Ой, а я его не читала, - объявила Светлана. - А это - интересная история?
- Ну, как сказать... - И с этими словами Белов вытащил из сумки болгарский подарок, - Угощайся. Это как раз коминтерновцы передали...
Минут через двадцать вся компания - Саша, Василий, Артем, Светлана и Вера Степановна с Надмитом уютно устроились у стола и попивали чай со свежими булочками и коминтерновскими подарками.
- А это тут что, Сашенька? - спросила Беляева и отщипнула кусочек мямми. Осторожно прожевала - Ой, да это ж калужское тесто ! Только вкус какой-то... непривычный.
- На микстуру от кашля похоже, - внес свою лепту Василий, тоже попробовавший финского угощения. - Но ничего, вкусно...
Белов же больше налегал на булочки. Вера Степановна расстаралась, и сдоба была почти горячая, сладкая, тонко пахнущая корицей. Когда-то, очень-очень давно, много лет тому вперед, такие же булочки пекла бабушка Александра, и он их очень любил, хотя за последние десятилетия почти забыл их вкус.
- Какие у тебя шеверюшки классные вышли, тетя Вера, - Саша ухватил с блюда еще одну булочку. - Прямо как дома...
Вера Степановна вздрогнула, удивленно посмотрела на мальчика и вдруг ляпнула:
- Ой, а у вас их тоже шеверюшками называли?
Белов чуть не поперхнулся сдобой и мысленно обматерил себя последними словами. Расслабился, идиот! Откуда в семье немецких аристократов могло появиться название из русских говоров с верховьев Оки?! Дубина!
Но к счастью никто не обратил на это внимания. Дети увлеченно жевали сухофрукты, которые оказались в тогдашнем СССР большой редкостью. Светлана набила рот изюмом и черносливом и теперь, счастливо улыбаясь, плевалась косточками. Артем оценил сушеные персики и, совестливо вздыхая, тянул уже десятый. Один Надмит, тихо пристроившись на уголке стола, пил пустой чай, изредка прикусывая крошечный кусочек колотого рафинада.
- Почтенный дао, а почему вы ничего не едите? - поинтересовался Саша, заметивший такую скромность тибетца. - Невкусно?
Надмит улыбнулся, отрицательно покачал головой:
- О нет, рожденный трижды. Все это, наоборот - очень вкусно. Но мудрость маг-цзал учит нас, что не надо ослаблять тело сластями, исключая мед горных пчел. Да и тот следует принимать весьма умеренно...
- Мед?! - поразился Василий, внимательно прислушивавшийся к словам тибетца. - А как же ты... то есть вы сахар едите?
Вместо ответа Надмит протянул ему ладонь, на которой лежали несколько кусочков. Василий попробовал и тут же выплюнул:
- Соль?! - пораженно спросил он. - Вы чай с солью пьете?
- Конечно, - спокойно ответил бывший монах. - Мудрые даосы говорят: чай - благо для души, соль - отрада для желудка. Разве можно лишать душу сродства с утробой?
Василий обалдело покачал головой, но Саша наклонился к нему и прошептал:
- Ты еще настоящий чай по-тибетски не пробовал. Вот это напиток, так напиток...
- А как это? - тоже шепотом поинтересовался Красный.
- Вместо воды - молоко, плюс - масло, соль и мука. Вместо масла иногда ячий жир.
- Какой? - подавился курагой Василий.
- Ячий. Там такие лохматые быки есть - яки.
Вот их жир и используют...
Наверное, разговор мог продолжаться и дальше, но тут Светлана наконец расправилась с черносливом и изюмом и поспешила принять участие в разговоре:
- Саша, а ты еще к ним... ну, к дяде Димитрову и к остальным, поедешь?
Белов засмеялся:
- Что, еще попросить? Изюму, черносливу, кураги?
- Ага, - девочка улыбнулась неожиданно взрослой улыбкой. - Нам такого никогда не дарили, а тебе, наверное...
- Наверное, - согласился Саша, - хотя и не сразу. Я сильно подозреваю, что они отдали мне все, что у них было...
Он сидел за столом, болтал о пустяках, смешил Светланку, а сам все время думал о предстоящей акции. Если все эти гады соберутся вместе, будет здорово. Очень здорово. Правда, Боев и Димитров говорили, что будет охрана с собаками... Интересно, а в это время уже есть собачки, натасканные на взрывчатку? Бляха, жаль, что учился в 'керосинке' , а не в институте шпионов-диверсантов. Вот только ВУЗовтаких, кажется, не существует... А в Губкинском чему могут научить? Хотя взрывы там изучали довольно подробно, 'полуостров воспламенения' например... ТВОЮ-ТО МАТЬ!!!
Белов еле-еле удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. А ведь это - идея! ИДЕЯ!!! Вот что: если другие способы не сработают, то вот это - вполне вариант! Вариант, господа хорошие...
- Ой, Сашенька, как все-таки хорошо, что ты с этими товарищами из Коминтерна побыл, - всплеснула руками Вера Степановна. - Прямо светишься весь...
На следующее утро скромный неприметный Форд, неторопливо катился по улицам Москвы.
- Вот, тут налево, - сидевший рядом с Сашкой сотрудник охраны Сталина кивнул на переулок. - Отличный скорняк. На всю службу сапоги тачает. Даже самому Хозяину, - он поднял указательный палец к небу.
- Ну, посмотрим... - Александр вышел из машины, и привычно оправив рубаху, дождался пока сопровождающий подойдёт к двери под вывеской 'Сапожник' и шагнул следом.
В мастерской остро пахло кожей, каким-то нефтяным запахом и клеем. Сам мастер, невысокий и худой мужчина лет пятидесяти, кивнул энкавэдэшнику словно знакомому.
- А, Михаил. Чего пожаловал, или сапоги уже сносил?
- Нет уважаемый Араван Аразович, вашим сапогам сноса нет. - Охранник Сталина улыбнулся. Тут вот малец, штуку одну придумал... Ну он сейчас сам всё объяснит.
- Штука простая. - Сашка шагнул вперёд и положил на узкий стол разделявший мастерскую лист бумаги. - Две ременных петли. Ремни шириной где-то в два пальца. Должны иметь регулировку по длине, и внизу, петли для крепления к поясному ремню. Здесь ещё один ремешок, с регулировкой, а вот здесь, - карандаш скользил по довольно подробному рисунку, - кобура, а с другой стороны два кармашка под магазины. На кармашках никаких застёжек, магазины должны сидеть довольно плотно, и выниматься с усилием. Также и с кобурой. Пистолет должен сидеть плотно, за счёт кожи облегающей корпус. Нужно для начала десять комплектов.
Сапожник спокойно выслушал пояснения Александра и сделав несколько поясняющих вопросов, посмотрел на второй чертёж. - А там что?
- Тоже кобура но для ношения оружия на ноге. Вот такого. - Александр выложил на стол БраунингFN 1910. - Но это после первого заказа.
- Срок?
- Как всегда, ещё вчера. - Александр улыбнулся, и выложил на стол двести рублей. - Если не хватит, скажите, я ещё подвезу.
- Быстрый больно. - Пожилой армянин, улыбнулся, и было непонятно, хвалит он Белова или ругает. - Приезжай завтра. Всё тебе будет...
Несколько дней подряд Сталин оставался ночевать в Кремле. Нити заговора разматывались не быстро и многие обрывались, едва наметившись. Но постепенно клубок разматывался, и все больше и больше врагов переставали быть тайными.
