Раз в год бесстрастная луна,
Взирая в темные глубины,
Достав сиянием до дна,
Божеств морских окрасив спины,
Роняет странные слова,
И ветер вдруг с цепи сорвется,
И бездна криком отзовется,
И встанет до небес волна.
Вдруг из глубин, где тьма и тлен,
Откуда нет другим возврата,
Отринув власть морского ада,
Приходит Он под стон Сирен.
Приходит Он – владыка вод,
Былых времен седой скиталец,
На ночь одну один раз в год —
Корабль, зовущийся «Голландец».
Реченька
Реченька кружит, петляет и вьется,
Быстрые волны нам утро несут,
Солнечный зайчик играет, смеется,
Скачет по гребням, маленький плут.
Ветви склонили над речкою ивы,
Сердце изяществом радуя крон,
Как величавы они, как красивы
В пышном убранстве зеленых корон!
Царственный дуб листвою колышет,
Ветры косицы берез расплели,
Нитью златою узор неба вышит,
Нитью зеленой – наряды земли!
«Моей души, моей души не рвите струны…»
Моей души, моей души не рвите струны,
Разносит ветер их печальный звон,
Полузабытые мерцающие руны
Закрыли выходы с шести сторон.
Не улететь, не спрятаться, не скрыться,
Короче дни, а ночи все длинней,
Глаза закрыв, не суждено забыться,
Мне кто-то шепчет о судьбе моей…
«Ночь испугана, ночь исхудала…»
Ночь испугана, ночь исхудала,
Все короче забвенья часы,
От рассветов ты ранних устала,
От июньской продрогла росы.
Вновь роняя горькие слезы
И в туманов укутавшись шаль,
Ты считаешь ветвистые грозы,
С грустью смотришь в далекую даль…
«От корней до самой верхней веточки…»
От корней до самой верхней веточки
Соком полнится древо вечное,
Древо святое, древо чудное,
Многоликое древо памяти,
Необъятное, неохватное.
Ты – ветвями небо пронзившее,
Все в тебе – и мирское, и ратное,
И ушедшее, и породившее!
Шутка
Гроза огнем сверкала,
Бил в барабаны гром,
Покоя ночь искала,
Стучалась в каждый дом!
В плаще потертом черном
И в мягких сапогах
Заглядывала в окна,
Стонала: ох да ах.
А вслед за нею крался,
Укрыв весь мир стеной,
И хитро улыбался
Дождь майский проливной!
«Из далеких краев – тридевятых земель…»
Из далеких краев – тридевятых земель
Точно в срок ты, зима, воротилась,
И к груди прижимая златую свирель.
Тихо осень тебе поклонилась.
Трое грозных мужей привели караван,
На цепях завывают метели,
С ними вьюги пришли из арктических стран,
Как пушистые белые звери.
Воевода-мороз закрутил булавой,
Засвистели, запели возницы,
И лавиной пошли, ледяною стеной,
Понеслись по земле колесницы.
Зима-хозяйка
Открывай, зима-хозяйка,
Кладовые снежные,
Доставай, земля, из них
Платье белоснежное.
Дорогие жемчуга,
Камни самоцветные,
Открывай, зима-хозяйка.
Сундуки заветные!
Выпускай ветра на волю,
Пусть взметнутся гривы
Над ночною тишиной,
Над уснувшей нивой.
Мороз
Ох и стужа, ох и стужа,
Что ж ты, батюшка-мороз?
Мир завьюжен, мир простужен,
Трет в сосульках сизый нос.
Разноцветные снежинки
Разукрасили дома,
Вместо стекол – льдинки, льдинки
В окна вставила зима.
Заскрипели, глянь, запели
И деревья, и кусты,
И дыханием метели
В лед закованы мосты.
Январь
Всю ночь поет волшебный лес,
Сегодня ночь полна чудес,
И завораживает взоры
Снежинок невесомый блеск.
Поют протяжно сосны, ели,
Поют про вьюги и метели,
Березы кружат хоровод,
Пришел, нагрянул Новый год!
Зверье лесное кружит в танце —
Медведи, волки, лисы, зайцы,
И даже старенький глухарь
Тебя приветствует, январь.
Вновь звезд по небу мчится рой,
Луна качает головой,
И ветер, что-то напевая,
Трясет седою бородой.
Владимир KОКЛЕB
«Отчего сегодня весь народ…»
Отчего сегодня весь народ
Прутья нарезает в упоенье?
Потому что перед Пасхой каждый год
Вербное приходит воскресенье.
Вербочек букетик в этот день
Каждого в любой семье утешит,
И хоть это вовсе не сирень,
Радости у нас ничуть не меньше.
Мягоньких комочков серебро
Всех людей приводит в умиленье.
Оттого все делают добро
В вербное святое воскресенье.
«От белизны занавесок…»
От белизны занавесок
В комнате все бело,
Солнца лучи, как подвески,
Звенят на кухне в окно.
Я еще сплю, но упрямо
Сквозь эту дремотную стать
Тихим пением мама
Славит Иисуса Христа.
Меня встречает яичком
Добрым: «Христос воскрес!»
И хотя еще заспано личико,
Но на душе благовест.
Потом с мальчишками вместе
Мы обходим свой околот.
И на наше «Христос воскресе»
Кто конфеты, кто яйца дает.
Есть у нас место на поле,
Мы убегаем туда
И на свободе, на воле
Пируем там дотемна.
Сигаем без всякой опаски
В холодный еще водоем…
Такой мне запомнилась Пасха
В дальнем детстве моем.
«Отстояли мир отцы И деды…»
Отстояли мир отцы и деды
Более шести десятков лет назад,
Но сегодня я в канун Победы
Вспомню не героев, но солдат.
Как разрывами от минометов
В сумрак превратился ясный день.
Были загнаны бойцы в болото,
Их фашисты захватили в плен.
Ну, а дальше – лагеря, побои,
Муки, униженья каждый час.
Даже в самом страшном сне такое
Не приснится каждому из нас.
До Победы – этот путь не близкий! —
Шли, одним желанием горя,
Многие из лагерей фашистских
В советские попали лагеря.
Те, кого не тронули невзгоды,
Лагеря и тюрьмы миновав,
Все они еще четыре года
Не могли иметь законных прав.
Несмотря на выпавшие беды,
Преданными были до конца.
И сегодня я в канун Победы
Вспоминаю своего отца.
«Когда наступает минута молчанья…»
Когда наступает минута молчанья,
Тихо награды звенят,
И ветераны совсем не случайно
Стараются выдержать ряд, —
Звените, медали, как можно дольше,
Отзвук прошедшей войны.
Вас, убеленных седою порошей,
Сегодня чествуем мы.
Вчера друг на друга очень похожи
В беседе застольной, простой,
С наградами стали как будто строже,
Снова готовы в бой.
Нас уберечь хотят, как когда-то,
Собою хотят заслонить.
И как в далеком том сорок пятом,
Вражьи знамена сложить.
Что вспоминают в местечках укромных,
Лаская любимых внучат?
О наградах своих говорят очень скромно
Или совсем молчат.
Гладя рукой черно-желтую ленту,
Смотрят в прошедшую даль.
В белесых глазах по погибшим нетленно
Застыла навеки печаль.
«Даже прочитав законов своды…»
Даже прочитав законов своды,
Невозможно многое познать.
Нам теперь всерьез прогноз погоды
Могут только ханты предсказать.
Видели – кучкуются вороны,
Значит, холодам весь месяц быть.
По своим неписаным законам
Жили и в дальнейшем будут жить.
Отчего нехитрые советы
Помогают людям неспроста?
Оттого, что мудрые секреты
Отдают они из уст в уста.
«Так о чем поет твоя душа…»
Так о чем поет твоя душа,
Светлой музыкой твой слух лаская?
Нужно видеть пойму Иртыша,
Чтобы оценить красоты края.
Можно в округе всю жизнь прожить,
Ни на что себя не отвлекая,
Нужно по Оби хоть раз проплыть,
Чтобы оценить красоты края.
Ну а если некуда нырнуть,
От жары июльской изнывая,
Нужно в тень распадка заглянуть,
Чтобы оценить красоты края.
Я тебе немного приоткрыл
Несколько картин земного рая,
Чтобы сам ты это полюбил,
Чтобы сам ценил красоты края.
«После зимы нас всех не случайно…»
После зимы нас всех не случайно
Тянет природа, воздух лесной.
Очень обманчивый, очень коварный
Лед на реке бывает весной.
Сверху солнышком, снизу водою,
Тонким становится он на виду.
Так однажды вешней порою
Мне довелось из Шеркалки «хлебнуть».
Я на реке, в это время – подвижка,
Лед громоздится, провалы везде.
В ватнике теплом вместе с ружьишком
Я в ледяной оказался воде.
Как-то сумел еще все с себя сбросить:
Ватник, рюкзак и, конечно, ружье.
Вот ведь куда лихая выносит,
Вылез на льдину усталым моржом.
Меня на калданке сумели на берег
С трудом переправить назад, и потом
Два километра по грязи и снегу
Я до балочка бежал босиком.
Если об этом судить очень трезво —
Долго ночами вздыхал горячо,
Да на руках ледяные порезы
Месяца два заживали еще.
Сергей СУВОРОВ
Желанный
Она его очень желала. Ей, молодой симпатичной женщине, хорошей хозяйке, жить без него было невозможно. Еще лет десять-пятнадцать назад эта проблема легко решалась, а в нынешние времена все очень сложно.
