словами наставника, Альфэй не заметно для себя пришла в сад вечноцветущих вишен. Деревья, усыпанные цветами, как и земля — их лепестками настраивали на созерцательный лад, размышления о вечном и проходящем. Облака на земле, под лучами поднимающегося всё выше солнца, постепенно истаивали.
Отец Альфэй — У Чжунь всегда был добр к ней и не вмешивался в воспитание дочери, которым больше занималась мама. Папа любил, баловал и называл своей принцессой. Впрочем, он также молчаливо вставал на сторону мамы, которая поучала, упрекала в недостаточной женственности и требовала заняться личной жизнью и поисками мужа.
Со старшим братом — У Чжанем точек соприкосновения у Альфэй было мало. Он не интересовался её жизнью и увлечениями, как и она его. Они словно разговаривали на разных языках. О жизни брата Альфэй узнавала от мамы, которой не нравилось, что между собой её дети практически не общаются. В детстве Альфэй ревновала родителей к брату и постоянно соревновалась с ним. Но это не значит, что брата она не любила. Наоборот собранный и спокойный, он больше соответствовал её представлению об «идеальном мужчине» нежели мягкий, любящий пошутить, постоянно сглаживающий углы отец. Альфэй уважала брата за его неколебимую уверенность в себе и своих выборах.
После того как вознеслась, первое время Альфэй часто навещала родителей и брата во снах, объяснила что с ней произошло и убедила не волноваться. Ближе к увяданию родителей она приходила к ним всё реже, слишком тяжело оказалось видеть их такими, пока однажды не смогла пробиться в их сны. От брата Альфэй узнала, что опоздала. Сначала за грань ушла мама, а потом отец, который до последних дней жизни ждал свою принцессу, чтобы попрощаться. Об этом Альфэй не любила вспоминать.
Первый её молодой человек Сё Жулан… этот мажор и бабник очаровал Альфэй красивыми жестами и умением ухаживать. С ним она чувствовала себя красивой и желанной. Ощущала, что достойна дорогих цветов, подарков и ресторанов. Конфетно-букетный период был прекрасным.
Последний мужчина Альфэй перед вознесением — Линь Би умел слушать и, казалось, во всём понимал её и поддерживал. Она так сильно открылась ему, ощущая себя ранимой и обнажённой до донышка души. Что разочарование оказалось фатальным для её дальнейших отношений с мужчинами.
Начальник Альфэй, которого она когда-то в своей смертной жизнь практически возненавидела, на самом деле считал, что ограничивая её деятельную натуру и амбиции, таким своеобразным образом защищает её от нехороших людей и ситуаций. Контролировал каждый её шаг, а на жалобы, что на другом посту она была бы полезнее, загружал ещё большим ворохом заданий и дел. Как же она бесилась тогда. Какие кары мысленно сулила мужчине! Сейчас смешно вспомнить.
Наставники, на которых Альфэй часто злилась из-за их патриархальных воззрений, учили нужным и полезным вещам, давали много информации и примеров из жизни. Что немаловажно ни один из них не приставал к ней и не делал непристойных предложений.
Её маленький смертный друг Сибилл несмотря на совсем не мужественное поведение — все эти слёзы, сопли, излишнюю впечатлительность и прилипчивость… Он нравился Альфэй. На самом деле мальчишка оказался верным и надёжным другом. Даже учитывая то, что любил цветы, красивые побрякушки и духи.
Ежан… Альфэй невольно улыбнулась, вдруг ощутив тонкий аромат цветов вишни.
Их знакомство началось с соперничества. Вернее соперничала только Альфэй. Злилась из-за каждого чуть хуже сделанного, чем у Ежана, задания. Ревновала к нему наставников и соучеников. Подозревала в нечестности и подлизывании.
Даже отличные манеры и внешнюю красоту ставила ему в упрёк. Всё же когда мы хотим видеть в других лишь дурное, то не заметим и хорошее. Этот урок наставника Ли Альфэй поняла и приняла всем сердцем.
— Наставник Ли сказал, что ты уже вернулась. Неужели так увлеклась смертными, что совсем забыла обо мне? Очень хочу тебя увидеть. Сообщи, когда сможешь встретиться, — словно откликаясь на её мысли, раздался голос Ежана.
Альфэй резко развернулась и ещё успела увидеть очертания растворившегося в воздухе божественного посланника в виде кота. Ответ отправить она не успела.
— Вот ты где! — нетактично ткнула в неё пальцем подружка Ежана хорошенькая стажёрка И. — Ежан сказал мне подружиться с тобой. Можешь называть меня Сяои, а тебя я буду звать Сяоа. Идём.
Не дожидаясь ответа, она схватила Альфэй за руку и потянула за собой.
Раньше Альфэй слышала, как между собой другие боги называют богинь какими-нибудь милыми именами и прозвищами, но к ней с подобными глупостями никто не лез. Впрочем, в исполнении Сяои такие заявления воспринимались нормально.
— Но я же тебе совсем не нравлюсь, — возразила Альфэй, когда от такой бесцеремонности к ней не сразу вернулась способность говорить.
— Ну и что? Ради Ежана я могу сделать что угодно, хоть с сотней богинь подружусь, — запальчиво сказала Сяои, в своей непосредственности она была даже мила.
— И куда ты меня ведёшь? — осторожно уточнила Альфэй, старательно пряча улыбку.
— В свой павильон. Устроим небольшой девичник. Иногда женщинам нужно, немного пространства, чтобы подумать и отдохнуть. Сложно всё время соответствовать ожиданиям мужчин.
— Так может не нужно им соответствовать, а просто стоит оставаться самой собой?
— Ты что, совсем глупая? — бросила на Альфэй жалостливый взгляд Сяои. — Кому ты настоящая нужно? Мужчины выбирают удобных женщин. Хорошо воспитанных. Вежливых. Не доставляющих проблем.
Что прискорбно, Сяои верила в то, что говорит. Альфэй же думала иначе, что настоящий мужчина способен выдержать пусть неудобную, но любимую женщину. Она хотела верить, что Ежан именно такой.
Павильон оказался до приторности «девчачьим» с охапками одуряюще пахших цветов и полупрозрачными красными шторками. Пока Сяои суетилась, накрывая на стол и складывая в сторонку приличную горку из косметики и различных средств, предназначенных для наведения красоты, Альфэй отправила Ежану божественного посланника, предупреждая, что будет у себя поздно.
В чём-то Сяои оказалась права, под её неумолкающий щебет Альфэй невольно расслабилась, позволяя нанести себе на лицо маску, которая, по заверениям новой подруги, вернёт коже сияние и эластичность. Сяои привела её ногти в порядок, долго распинаясь о том, что статус женщины и её возраст определяется по состоянию рук.
Чай и пироженное с марципаном стали отличным завершением вечера. Альфэй не ожидала, что так хорошо проведёт время со своей давней противницей. Оказывается, всё что было нужно, чтобы они поладили — это чтобы Ежан попросил Сяои быть дружелюбнее.
Вернувшись к себе, Альфэй с удивлением поняла, что чудо-маска для лица действительно хороша, и теперь она выглядела на двадцать пять лет: выровнялся тон кожи, разгладились небольшие мимические морщинки, которые она успела нажить. Собственное отражение
