Не стоит ему этого делать. Действительно не стоит. Медисон была его слабостью во многих отношениях, но она бросила ему вызов и отказалась отвечать на вопросы.
У него не хватало терпения на эту игру. Он должен был знать, была ли она тоже больна.
Взяв ее за плечи, он лицом убрал ее гладкие волосы от шеи.
Ощущение ее волос на его лице было эротичным. Он закрыл глаза и пытался сохранить контроль.
– Не кусаться!
– Тсс, я пытаюсь сосредоточиться. – Он провел языком по клыкам, отправляя их обратно. Это было слишком заманчиво, быть так близко к ее шее, нужно работать быстро.
Ефраим провел носом вниз по ее шее, игнорируя желание лизнуть кожу. Его нос плавно скользнул по ее спине, а потом над ягодицами.
Слава Богу, она не могла видеть его широкую улыбку, когда он это делал. Он решил, задержаться там еще на минуту, но почувствовал, как она напряжена под его руками.
Она, вероятно, даст ему пощечину или запустит в него проклятым картофельным пюре с комками. Он отпустил ее плечи и провел носом вниз по ноге девушки.
– Наконец… эй! – Она взвизгнула, когда он взял ее руку в свою и понюхал. Он выпустил ее и отошел.
– Ну, что? – спросила она выжидающе.
Ефраим не обернулся, направляясь к двери.
– Ты в порядке. Это все, что я хотел знать. Спасибо, – отмахнулся он, открыл дверь, и опустив глаза исчез.
– Что? Эй, это не честно! Вернись! Ты не ответил на мои вопросы! – Она побежала за ним, но он уже ушел.
Хорошо. Она знала, где его найти в конце концов. Медисон повернулась вправо с намерением идти туда, чтобы найти Ефраима, когда буквально врезалась в бабушку.
– Ух ты! – Бабушка схватила ее, прежде чем она успела упасть назад. – Что происходит? Где Ефраим?
Медисон посмотрела мимо нее. В фойе никого не было.
– Где все?
Бабушка махнула рукой.
– Они в гостиной смотрят фильмы и едят пиццу. Они успокоились, как только увидели, что Девид ушел. – Бабушка изучала её долгим взглядом. – Ты в порядке?
– Да, я в порядке. Почему должно быть иначе? – Ее взгляд метнулся к месту назначения, к лестнице.
– Из-за того, что сделал этот ужасный мужчина.
Ах, это. Она пожала плечами.
– С этим покончено. – Как и с ответами на все ее вопросы. Он ответит ей.
– Ты не выглядишь расстроенной.
Она пожала плечами.
– Так и есть. Я устала. Можешь сказать всем, что я сожалею о том, что произошло сегодня и что я увижусь с ними завтра?
Бабушка, казалось, не хотела ее отпускать, но в конце концов кивнула.
– Хорошо, спокойной ночи, Медисон. Хорошо выспись.
– Ладно, – ответила она.
Глава 7
– Ладно, – пробормотал он и отошел от ее двери. Девушка тихонько посапывала. Последние четыре часа он ездил по округе ожидая пока она устанет и заснет.
Он знал, что она попытается дождаться его. Конечно в течение первых двух часов, когда он проезжал мимо дома то видел свет в маленькой прихожей. Медисон ждала.
Она хотела получить ответы. Ответы, которые как думала, он задолжал ей. Он не должен никому ничего. Насколько ему было известно, он сделал ей одолжение сегодня вечером, и всё.
Она могла задавать сколько угодно вопросов. Он не поддастся. Это не ее дело.
Ефраим лишь надеялся, что она не одержима им и начнет распускать сказки о том, что он пьет кровь младенцев или еще что-нибудь. Он не хотел, чтобы ее заперли в психиатрическую больницу.
Это была длинная ночь, и он устал. Он разделся и направился в ванную. Даже после всех этих лет он не мог лечь спать, не приняв сначала душ.
Ощущение, той грязи до сих пор преследует его. Несколько раз он пытался уснуть или пойти на работу утром, не принимая душ, и это было ошибкой. Он всю ночь чесался от мнимой грязи и весь день, хамил и орал на людей.
Единственный плюс в душе в два часа ночи это горячая вода. Ее было очень много. Ефраим стоял под душем, смакуя ощущение того как обжигающе горячие капли воды стекали по голове и спине.
Небольшой щелчок мог означал, что его ночь еще не закончилась. Отлично. Он вздохнул и выключил воду.
– Ты никогда не сдашься?
– Нет, – ответила Медисон небрежно.
– Дашь мне полотенце?
– Нет.
– Ладно. – Ему все равно. Он не был стеснительным или скромным. Ефраим отодвинул шторку и вышел на небольшой ковер.
Глаза Медисон округлились от удивления.
– Что ты делаешь? – Ее взгляд упал на его бедра и глаза округлились еще больше.
– Беру полотенце, поскольку ты отказалась мне его подать. – Он схватил полотенце из шкафа и неторопливо вытерся.
– Но… но… – бессвязно бормотала она.
Он вздохнул.
– Дай угадаю, ты думала, держать меня в заложниках в душе, не подавая полотенце или одежду, пока я не отвечу на твои вопросы?
Она выглядела виноватой, но не призналась.
– Ты должен ответить на несколько вопросов.
Он вытер лицо.
– Правда, и как ты пришла к такому выводу?
– Потому что ты украл мои ответы! Теперь моя очередь.
Мужчина пожал плечами.
– Можешь меня обнюхать.
Она ахнула.
– Это не то, что я имела в виду.
– Ну, именно это я и делал, будет честно если ты сделаешь тоже самое. – Ефраим взглянул на свое обнаженное тело, затем на облаченную в море одежды фигуру девушки.
– Ну а если по справедливости, то ты должна позволить мне увидеть тебя обнаженной. – Сказал он, игриво поведя бровями.
– Нет! Знаешь, что? Бьюсь об заклад, ты ничего не узнал. Ты это сделал, потому что-либо извращенец либо пытаешься обманом заставить меня говорить.
Ефраим усмехнулся.
– Да, именно это я и сделал. Я пытался обманом заставить тебя говорить. Конечно, когда я ушел, то вроде бы положил конец этому плану, как сейчас, например.
С этими словами он бросил полотенце и пошел к себе в комнату. Медисон следом за ним.
– Ты ничего не знаешь! Это только твои догадки, что я девственница… – она ахнула, – подожди, ты был в ванной, когда вечером Джил и я разговаривали. Ты не догадался. Ты слышал!
– Мне необязательно идти в ванную, чтобы услышать то, что ты говоришь. У меня идеальный слух. – Казалось, он выглядит виноватым. Ей был знаком этот взгляд. Тот же взгляд бывает у Джил и Джошуа, когда они натворили что-то.
Она прислонилась к стене, удовлетворенная тем, что на этот раз, подловила его.
– Может и так, но ты подкрался поближе. И подслушивал. Признайся, так все и было. Ты ничего про меня не узнал, просто понюхав.
Он бросил на нее сердитый взгляд.
– Хорошо, хочешь поиграть в эту игру?
– Да, – сказала она твердо, отойдя от стены.
Ефраим вытащил нижнее белье. Ему стоит остаться голым, чтобы заставить ее чувствовать себя неудобно и уйти, но она заставила его чувствовать себя достаточно неудобно и ему пришлось прикрыть свою реакцию на нее.
