«Господь восседал на троне, и Его окружали разнообразные энергии – четыре, шестнадцать и пять. Кроме того, там были шесть его личных достояний, а также другие, менее значительные энергии, имеющие преходящую природу. Но Он был подлинным Верховным Владыкой, который наслаждается своей обителью».[126]
«Четыре» – это дух, материя, их комбинация в виде махат-таттвы и ложное эго. «Шестнадцать» – это пять материальных элементов (маха-бхуты), пять органов чувств (гьянендрия), пять органов действия (кармендрия) и ум. «Пять» – это объекты чувств. «Шесть» – это достояния (бхага) Господа (богатство, могущество, слава, красота, отрешенность и знание), благодаря обладанию которыми Его называют Бхагаваном. Брахма видел, что все это служит Верховной Личности. И каждый из нас в данный момент видит те же божественные формы, что видел Брахма, но в силу нашего невежества мы видим их как материю, созерцаемую умом.
Мистический – не то слово
Слово, как говорят филологи, подобно большому саквояжу, который битком набит самыми разными вещами. Когда мы говорим о видении (даршане) Брахмой духовного мира, на ум приходит слово «мистический», но мы должны проявлять осторожность. Давайте распакуем саквояж, и мы увидим, что в современном понятии «мистический» присутствуют и Святой Грааль, и чайка, и мотоцикл дзен-буддизма, и множество других символов. Но видение Брахмы отнюдь не является мистическим в этом смысле слова. Оно не символизирует нечто, как говорит Витгенштейн, невыразимое словами:
«Существуют явления, которые невозможно выразить с помощью слов. Они проявляются сами. Это и есть мистическое».[127]
В книге «Исследование мистицизма» Ричард Х. Джонс анализирует «проблемы, которые возникают у мистика с языком».[128] Он приводит множество цитат, чтобы показать, что веками эти проблемы заставляли мистиков прибегать к символам, парадоксам или отрицанию или обрекали их на молчание. По его мнению, причина этого в том, что мистики, так же, как, впрочем, и материалистически мыслящие люди, придерживаются одной и той же ложной теории «языка как зеркала».
Эта теория имеет два существенных изъяна. Первый – признание того, что язык не может иметь метафизической глубины. Он лишь отражает человеческий опыт. Алиса могла шагнуть в зазеркальный мир, но язык на это неспособен. Он всего-навсего двухмерное отражение, которое мешает нам проникнуть в истину, передаваемую словами. Короче говоря, теория утверждает, что слова неспособны передать реальность. Второй изъян заключается в признании того, что, пользуясь словами, мы словно смотрим в зеркало – и в том и в другом случае работает концепция субъекта-объекта, но и в том и в другом случае единственной реальностью является наше «Я». Джонс определяет мистический опыт следующим образом:
«Человек выпадает из нормальной когнитивной ситуации: субъект, познающий физический или ментальный объект, тем или иным образом отделенный от субъекта. Точнее говоря, [мистическое переживание – это] состояние сознания, в котором объект сознания отсутствует».[129]
Джонс цитирует высказывание знаменитого мистика: «Все в Боге едино, и об этом нечего сказать».[130] Комментируя его, Джонс отмечает:
«…утверждение „Все в Боге едино“ … далеко не достигает цели – оно не может вызвать в человеке переживание этого единства, [это словесное оправдание] лишь оперирует понятиями, доступными интеллекту, и таким образом производит „антимистический“ эффект. Мы по-прежнему остаемся в царстве языка, и, как говорится в старинной поговорке, „чем больше умствуешь и говоришь, тем больше заблуждаешься“.[131]
Это факт, что слова вибрации, преломленные через ложное эго – «Я един со всем сущим», «Космическая энергия принадлежит мне», «Я есть Бог», – не в состоянии передать трансцендентный смысл. Эти слова лишь возвращают нас в иллюзию, хотя как будто предназначены для того, чтобы преодолеть ее. «Зеркальной» теории языка известны только слова иллюзии. Она не распространяется на язык Вед.
За материальным звуком стоит духовный звук (шабда). Как утверждает «Веданта-сутра» (4.4.22), анавриттих шабдат, – «шабда делает невозможным возврат к иллюзии». Слова не помешали Брахме разделить свой опыт созерцания Вайкунтхи с учениками. Совсем наоборот, открывшееся ему духовное видение наделило его особой силой, и он стал первым брахманом (учителем шабды). Брахма не подпал под материальную власть ложного эго, которая и порождает иллюзорную двойственность разделенности на дух-субъект и материю-объект. Духовное ведическое зрение помогло ему получить точное знание о том, что такое ложное эго. Оно – слуга Верховного Господа.
Отличительной чертой ведического знания, выделяющей его среди многих мистических учений, является маянубхавам авидам – ясное понимание того, как действует энергия Господа (майя).[132] Предположим, мы хотим узнать, как действует на человека алкоголь. Можно попробовать действовать индуктивным методом, т. е. пить спиртные напитки. Но это приведет к опьянению, привыканию и другим пагубным последствиям. Самый простой способ узнать, как действует на человека алкоголь, – расспросить того, кто осведомлен в этом вопросе. Узнав таким образом о действии алкоголя, мы ясно увидим в каком плачевном состоянии находится пьяный человек. Но сам он не может ясно оценить собственное состояние, потому что находится под воздействием алкоголя. Качаясь, он идет от одного бара к другому. Сам он не понимает, что пьян. Ему кажется, что он самый великий человек на свете.
Подобно этому, когда живое существо попадает под воздействие материальной энергии, которой наделены слуги Кришны (ум, чувства и т. д.), ему кажется, что оно само управляет этими силами. Оно мнит себя Богом. Это означает лишь то, что оно находится под контролем ложного эго. Но ведическое знание помещает живое существо под влияние сватах-сиддха-гьяны – осознания своего истинного «Я», вечного слуги Кришны.
Мистицизм часто пытается постичь «бесконечное и невыразимое» путем растворения мысли и деятельности в безмолвном созерцании.[133] Но тот, кто обладает ведическим знанием, целенаправленно использует свой ум, чувства и речь для преданного служения, и у него не возникает при этом ложного чувства «Я» и «мое» (ахам-мамети), потому что его отношения с умом, чувствами и всем остальным принимают иную форму. Так, молоко, которое вызывает несварение желудка, лечит ту же болезнь, если оно превратилось в простоквашу. Точно так же материальная энергия, вызывающая болезнь души – непрерывную череду рождений и смертей, – становится лекарством от этой болезни, если она трансформируется в преданное служение Господу. Энергии Господа (ум, чувства, обусловленная природа, физические объекты и т. д.) помогают преданному освободиться от иллюзии. Иллюзия – это просто забвение того, что в каждый момент времени нет ничего, кроме Кришны, ибо все есть Его энергия. В то же время та же энергия, выступая в роли майи, иллюзии, сводит на нет все усилия карми и гьяни и является причиной их страданий.
Обладая знанием об энергии Кришны, мы можем ответить на вопрос, поставленный в двух предыдущих главах: почему? Почему мы рождаемся? Почему мы обладаем умом и телом? Почему существует материальный мир? Ответ заключается в том, что все – духовное и материальное – предназначено для служения Кришне. Рождаясь в образе человека, душа получает шанс осознать это. Как утверждает Шрила Прабхупада в комментарии к «Шримад-Бхагаватам» (1.5.33):
«…мы можем убедиться на собственном опыте, что не существует ничего, кроме Верховного Брахмана. Таким образом мы понимаем смысл ведической мантры „все есть Брахман“.
Брахман – это Абсолютная Истина, а «абсолютный» значит» всеобъемлющий». Всеобъемлющая истина состоит в том, что все происходит от Кришны. Таким образом, все – дхарма, внутренняя цель всего сущего связана с Ним. Эта цель называется ведической дхармой, потому что она открыта в Ведах. «Таиттирия-упанишад» (3.1.1) утверждает: ято ва имани бхутани джаянте. Это означает, что все, включая слова, мысли, действия, предметы, пространство и время, исходит от Брахмана. Брахман является сущностью всего творения, как океан является сущностью волн. «Чхандогья-упанишад» (3.14.1) подтверждает: сарвам кхалв идам брахма – «все есть Брахман».
По ту сторону двойственности материи и духа
Карми полагают, что истинная природа реальности материальна. Материя реальна, а дух (сознание) является порождением материи. Слова нельзя использовать для описания духовного, поскольку они применимы только для описания практической деятельности человека. Гьяни придерживаются противоположного мнения: материальный мир – иллюзия, продукт воображения. Слова являются частью воображаемого, поэтому то, что они передают, тоже ложно. Истиной является невыразимый безличный дух, Абсолютная Сущность, которая непостижимым образом проявляется в виде окружающего нас мира.
