Ключ тоже другу отдам.
Выхожу на улицу. Уже почти светло. Такси бесполезно вызывать. Быстрее на метро добраться.
И все равно приезжаю рано. Клиника еще закрыта. Зато напротив круглосуточная аптека и медтехника. Вхожу, судорожно соображая, что мне надо. Аспирин, антибиотики, шприцы, контрацептивы, еще от кашля, от насморка... Аааа! Остановите меня кто-нибудь!
Бью себя по рукам и выхожу без покупок. Не нужно с собой ничего брать. Все равно всех болезней не предусмотришь. А может, там на Марне вообще не болеют. Взять их экологию, к примеру, — намного лучше нашей. Пока что единственное, что мне встретилось — глухота Анда. Стоп, а может....
Я кошусь на медтехнику, которая вот-вот откроется. Впопыхах прошу у консультанта рассказать про слуховые аппараты, наугад выбираю три разных, почти незаметных. Два средней стоимости и один сверхмощный, и сверхдорогой. Но ничего, думаю, принц возместит мне расходы. В крайнем случае, это сделает муж. Вдруг хоть один да подойдет.
Еще минут десять специалист пытается меня убедить в том, что нужно бы подобрать аппарат очно и желательно посоветовавшись с врачом.
Как будто бы я этого не понимаю! Отвечаю, что невозможно, и мне подробно рассказывают, как пользоваться приборами. Моих трех курсов в меде хватает, чтоб понять основные принципы.
Проблема в другом — нужна уйма запасных батареек. А на какой именно из трех аппаратов, я не знаю. Ладно, надеюсь, наша свадьба снимет проклятие. Прошу хорошо упаковать покупки и возвращаюсь к клинике. Даньки еще нет.
Да где же ты? Набираю его, но не отвечает. Захожу в больницу и пытаюсь попасть к Кате сама. Увы, без разрешения лечащего врача не пропускают. Звоню ему снова. На этот раз берет трубку.
— Я в пробке, Натуль. Стараюсь.
— Можешь сказать, чтоб меня пропустили к сестре. Я уже тут.
Тишина.
— Смотря о чем ты хочешь с ней поговорить. У нее вчера опять был приступ. Я понизил дозу успокаивающего, и она опять рыдала. — Я не могу сказать правду. Еще и меня закроют. — Может, дождешься?
— Поверь, мне очень надо, Дань. У меня билет на самолет. Я не могу опоздать. Разреши попрощаться.
Через несколько секунд раздумий сдается.
— Ну хорошо. Все равно дождись меня, — произносит строго.
— Зависит от того, как долго ты будешь добираться. Мне бы самой не опоздать.
— Надо было заранее Наташ, чего как маленькая.
Ничего не отвечаю, просто передаю трубку медсестре.
Меня переодевают в одноразовый халат, бахилы и провожают в палату.
Так, теперь надо выбрать стратегию. Как бы вытянуть из нее информацию, чтобы наверняка быть уверенной, Катя передо мной или нет?
Вхожу и вызываю настороженный взгляд с кровати. Она хоть и не спит и уже одета, все равно будто прячется под одеялом.
— Привет, родная, — произношу мягко. А вдруг это все же моя сестра и я сделала неверные выводы.
— Привет.
— Помнишь меня?
— Разумеется. Память я не теряла.
Откуда агрессия?
— Меня некоторое время не было. Уезжала. Ты поэтому сердишься? — Сердце сжимается, подхожу ближе и сажусь рядом на стул. Беру за холодную кисть.
— Нет. Зачем? Все нормально. Ты вернулась?
Не похожа на Катю, ой как не похожа! Совсем другой человек. Но вдруг это болезнь виновата.
— Только на сегодня. Я опять уезжаю. Хотела предупредить, чтобы ты не теряла и не беспокоилась. — На ее лице словно облегчение. — Я попрошу Даниила Александровича проследить за тобой, оплачу лечение, и как только станет лучше, он выпишет тебя. Ты не против? Он хороший. К тому же мой друг.
Качает головой.
— Я не против.
Наконец, решаю преступить к главной теме.
— Катюш, помнишь, ты говорила о другом мире?
Она ощутимо вздрагивает, смотрит на меня расширившимися глазами, полными страха.
— Помню. Но ты и остальные приняли мои слова за бред.
— А если я скажу, что верю?
Ее глаза начинают бегать по палате.
— Это он тебя попросил сказать? Даниил Александрович? — спрашивает подозрительно.
— Нет. А что, должен был?
— Он не верил все время, а вчера, чтобы успокоить, стал утверждать, что теперь верит. И ты вдруг тоже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну... может, расскажешь мне, что за мир? — Прикусывает губу и думает, а я рискую произнести, — вдруг есть возможность тебя вернуть. Как он называется?
— Нет! — неожиданно кричит она, когда доходит, что я сказала. — Не надо меня никуда возвращать! Забудь. Я Катя, твоя сестра. Просто после расставания с Максимом у меня случился нервный срыв. Вот и все. Я переутомилась. Много работы. Вот! Я — Екатерина Эдуардовна Вознесенская!
Она сцепляет тонкие пальцы в замок и нервно загибает локти. Но при этом опасается смотреть мне в глаза.
— Кать. Скажи правду. Если ты не моя сестра, то на твоем месте может быть она. Где? В каком мире? Прошу, расскажи, пожалуйста!
— Нет! Я Катя! Катя! Катя! Уходи и не трогай меня. Тебе надо уезжать, вот и уезжай. Оставь меня в покое.
У нее начинается истерика, и голос срывается на крик, после чего в палату врывается медсестра и делает ей укол. Она не сопротивляется. Меня же пронизывают осуждающим взглядом и просят выйти в коридор.
Понурившись, иду к двери. Оттуда бросаю взгляд назад. Это не Катя. Чувствую, но доказательств нет. Где же искать сестру? Сколько этих миров обитаемых во Вселенной?
Может ли быть ее мир Марном?
Мне нужен Даня. У него ведь должны быть записи, как она себя называла? Я хоть убей не помню.
Но его все нет. А времени все меньше. Наконец, появляется. Бросаюсь к нему, но он берет за плечи и успокаивает. Ведет в кабинет.
— Не знаю, что стряслось, но не стоит так нервничать, Наташ. Сядь, успокойся и расскажи. Да нечего мне рассказывать и некогда. Из-за нервозности не могу собрать мысли в кучу.
— Я уезжаю по контракту. Меня не будет год. Связи со мной тоже. Дань, очень, очень тебя прошу присмотреть за Катей. Не просто как за пациенткой, а как за моей сестрой. Ты же мне друг. Не усердствуй с лекарствами, если видишь, что нет необходимости. И если вдруг станет легче, не держи здесь. Возможно, домашний режим пойдет ей на пользу. Только не бросай, ладно? Пусть она станет тебе другом, как я.
Смотрит странно.
— Тебе самой-то помощь не нужна? Какая-то ты чересчур нервная. Уверена, что всё в порядке?
— Да! Конечно же! — отмахиваюсь, натягивая улыбку. — Просто волнение перед долгим отсутствием. Понимаешь? Еще с Катей это произошло. На тебя вся надежда. У нее друзей-то настоящих с этой работой и нет. И Макса, ее бывшего парня, не подпускай к ней, прошу. Урод редкостный.
Кивает, соглашаясь.
— Это я уже понял.
Достаю из кармана карточку.
— Тут деньги на все.
— Таш, ну ты чего...
— Бери. На лечение и на оплату пребывания здесь, если понадобится дольше. Может, ей пригодится на первое время. Хотя у нее и своих достаточно. Но мало ли. Вдруг не вспомнит пины.
Опять смотрит на меня подозрительно. Или с укором.
— У нее не амнезия, ты путаешь.
— Она же называла себя кем-то другим. Не припомнишь, кем, кстати?
— Принцессой Северных Земель, — отвечает, загадочно улыбаясь.
Так, уже кое-что.
— А имя не помнишь?
— Нет. Это важно? Дочь какого-то царя Имира, Фемира. Не помню. Но имя тоже то ли Катрин, то ли Катерина. В общем свое имя исказила и спутала с какой-то ролью. Я думаю, что в этом дело. Наложилось одно на другое.
Смотрю на часы и понимаю, что времени остается катастрофически мало. Ещё надо добраться до заветного переулка.
— Дань, я очень на тебя надеюсь.
Набираю номер такси. Заказываю до аэропорта под бдительным взглядом друга.
— Всегда рад, Наташ. Но если у тебя проблемы, лучше скажи мне прямо сейчас. Я смогу помочь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нет. Мои проблемы ему не под силу разрулить.
— Все в порядке.
— Ты забыла, что я психиатр? Я вижу многое.
— Нет, Дань, на самом деле проблемы есть, но все разрешимо. Как без них то? Надеюсь, через год вернусь, и все будет как прежде.
