— Спасибо за понимание, Садж!
— Если честно, то к работе я не готов, моя стадия релаксации только в самой середине, и я бы просил еще десять лет на восстановление как минимум!
— А я и не прошу тебя возвращаться к работе, — утешил шеф, — я хотел просто поболтать о том о сем, о твоем житье-бытье.
«Подбирается издалека, идет обходными», — насторожился Павел и приготовился к любым неожиданностям. «О! Шеф обожал внезапность и, наоборот, терпеть не мог тривиального хода событий».
Моро обошел его сзади и по-свойски похлопал по плечу.
— Как поживает Лена, так, кажется, зовут твою жену?
Павел сгруппировался в ожидании удара, но удар все равно оказался сильнее, чем он ожидал.
— А ребенок, сын, кажется, Никита, с ним все в порядке?
— Вас заинтересовали обычные люди? Са? Самые обычные, заурядные, земные? — Павел плохо маскировал ненависть и волнение.
— Так вот о людях… — Моро взял из сейфа несколько фотографий и разложил перед Павлом. На некоторых фото был Никита один, на одном фото была Лена с Никитой у входа в дом № 49 по Малой Бронной улице, куда они ходили на консультацию к китайцу.
— Ну и что, Са, я не вижу ничего подозрительного, тут ведь в очереди пол-Москвы стоит, все ведь хотят чего-то.
— Да-да, в самом этом факте, разумеется, ничего нет, — сказал Моро лояльно и успокаивающе. — Просто хотелось так между «нами-пацанами», просто по дружбе спросить: «И что?»
— Что и что? — прикидывался Садж.
— А то самое — Что! Что сказал магистр?! Понимаешь, друг, мне не хочется верить агентам из очереди, такая шваль, шушера ради денег и отца родного продадут! Не могу я им верить!
— По-моему, сказали, что у Никиты способностей недостаточно и что если бы они были, то нам бы предложили поехать учиться, а нам не предложили. Да, и еще, чуть не забыл! — сказал Павел оживленно (и зря, это оживление не ушло от взгляда и внимания Моро). — Он сказал, что если не развивать способности, то к десяти годам они перегорают. А жена сказала, что только через ее труп позволит их развивать. Она же материалистка, медик, что с нее взять?
— Да ты не волнуйся, Садж, я же говорю, что это исключительно сфера моего личного интереса. Я не собираюсь ничего нарушать в твоей жизни. Мне просто знаешь иногда становится очень грустно, когда самые лучшие представители нашей цивилизации погружаются в мир земной краткосрочной иллюзии. Когда они забывают о своей истинной цели в жизни! Главное, не раствориться в спячке земного сознания! Главное, не забывать, кто главный на этой земле!
Этот блок стандартных штампов все-таки дошел до сердца Саджа. Слишком долго ему объясняли, что такое — главное.
«Главное — жить на благо Ному!»
— Ну, вот собственно и все, друг мой, что я и хотел выяснить…
Павел привстал, с него свалилось множество гирь. Он уже повернулся, чтобы выйти из кабинета, как вдруг Моро добавил:
— Ах да, еще одна мелочь…
— Да, Са…
— Твоя жена работает в Первой градской?
— Ну вы же знаете лучше меня. — Павел уже почувствовал, как ком подходит к горлу.
— Да, так вот я и подумал, что лучше тебя этого никто не сделает. Нам нужно опробовать элемент Тоу-ди на пациентах этой клиники, и твоя жена может в этом помочь!
«Вот оно! Случилось». — Павел медленно подошел к Моро. Ему очень хотелось его убить.
— Вы хотите, чтобы я внедрил через нее Тоу-ди? Вы так легко разрушаете мою жизнь, Са, несмотря на то, что мне дали «иммунитет» на двадцать лет жизни?
— Это не работа, Садж, — это проверка. Являешься ли ты еще частью Нома или бесполезен для нас. Я вижу, ты хочешь обдурить меня, Садж, я специально называю тебя этим именем, чтобы ты не терял память! Ты передашь нашему агенту в больнице элемент, и все! Инъекции врач сделает сам, ты даже не будешь знать об этом, а рука Господа, как обычно, изберет достойнейших. — Он кашлянул. — Я имею в виду наиболее подходящие кандидатуры…
— Или наименее, — глядя в пол, добавил Садж и тут же понял, что перегнул палку.
— Ты хочешь сказать, что мы плохо делаем свое дело? — Глаза Моро сузились и сфокусировались на Садже так, что он сжался.
Видя состояние Павла, Моро продолжал:
— Ты хочешь сказать, что мы не заботимся о развитии землян?
— Нет, мы делаем это гораздо лучше и больше, чем экселендцы, — заученно ответил Павел. — Их метод — гладить людей по шерстке — порождает сон и лень. А наш заставляет в кратчайшие сроки эволюционировать.
— Земляне получают только реакции на свои поступки, и не нам это оспаривать, — продолжал Моро. — Все происходит с благословения высших сил иерархии! Это великая миссия, и кто-то должен ее выполнять. Не мне тебя учить, что не каждое зло есть зло и не каждое добро — спасение! Помочь им продвинуться в сознании, помочь им не пойти после смерти в адские миры, а заплатить по счету здесь, на этой Земле — в физическом теле — вот наша миссия! На высших планетах пройдет миллиард лет, пока души людей отработают все свои реакции. А здесь боль и страх всего в несколько земных минут, зато потом наступает очищение! Они еще не один раз будут нам благодарны! — Моро говорил именно так, как того требовал момент — убежденно и энергично.
Мы — Тана, а не они, вращаем колесо Сансары, а значит, мы гораздо дороже Богу, потому что наша работа черная, и не все хотят об нее мараться. Именно мы, великая раса Номо-тэдов, определяем путь, и развитие людей! Но и к ним я отношусь с пониманием, я их даже люблю по-своему. Как коллег. — Моро обладал юмором, и Павел знал об этом, сейчас он разыгрывал спектакль для одного зрителя. Но речь его была пронизана волей и страстью. — Мы из другого теста, у нас другая природа, Садж! — Моро неоднократно репетировал эту речь перед своим персоналом. Но на Павла больше это не действовало. Да, возможно, к нему в сознание проник вирус, ну что ж — это его личный выбор.
Моро достал из сейфа пакет и протянул его Саджу, назвал имя агента и дату проведения операции.
— Это задание вернет тебя ненадолго в сознание, потом можешь опять погружаться в свой анабиоз!
Ничего особенного, но мир перевернулся: одно дело — разрабатывать вирус, и совершенно другое — смотреть на то, как он действует на людей. И Тана предложил попробовать его на пациентах клиники, и которой работает твоя жена!
ДОРОГИ В ЗОНУ
12 октября 2005 года
Майор Голубев лично выехал на операцию, нет сомнений — это они, невидимые! В 6.30 раздался звонок от жильцов дома № 5 по Кривоколенному переулку — криминальные разборки со стрельбой и взрывом. Сигнала ждали, группа была готова, и они тут же рванули с мест, одновременно установили слежение со спутника. Они примчались на место через пятнадцать минут, но все — никого, и след простыл. Но главное, что он сам, своими глазами видел, как высокий светлый мужчина нес на себе другого, видимо раненого, он рванул за ними в подворотню, пытаясь выследить тихо, не привлекая внимания, те растворились, ушли, и все… Поиски ничего не дали, они исчезли! Он исследовал двор в сотый раз: вот проход во двор, вот кирпичная стена, высокая, ее и одному-то не перепрыгнуть, не то что с ношей, вот канализационный люк, его ребята спустились и внутри все обшарили. Нет следов, просмотрели квартиры, расспросили соседей — ноль результата. Сообщили в «скорую», во все больницы, чтобы обратили внимание на мужчин с огнестрельными ранами, но сведения не поступали. Рана у «ноши», видимо, была серьезная, по земле шел кровавый след, но потом и он оборвался. Рано или поздно они с такой раной должны были либо обратиться к врачу, либо оказаться в морге. И то и другое было бы хоть какой-то ниточкой. Эх, как уследить, когда столько частных клиник, столько незарегистрированных! Но в одном Голубев не сомневался: действовали все те же «невидимые». Только уж очень долго он не может отчитаться перед начальством по этому делу. Придется китайца вызывать, мать его за ногу! В прошлый раз он обучал его группу телепатии, до этого учил создавать мысленное поле, отклоняющее пули, но у ребят, видите ли, нет способностей! Голубев начал давить, настаивать, но китаец заартачился, мол, все дело в генах, не то поколение, что вот, мол, сейчас растут дети индиго — так им это проще, чем два пальца об асфальт, а его парням, которые и Чечню прошли… накось, выкуси! — что тут будешь делать? Но сдвиги все-таки произошли, ребята хотя бы поверили, что все это возможно. Китаец сам продемонстрировал мастерство — группа в него стреляла. Все обоймы, правда резиновые, но разрядила, а он все стоит и «лыбу тянет». Загородил себя полем метра на два, и все от него отскакивает. Шаолинь отдыхает! Но теперь нужно снова его вызывать, пусть расскажет, куда они деваются и в какую пустоту уходят.
Над этим они и ломали голову с Птоломеем.
— И что говорит твой китаец?
— Он бурят! По его словам, сам ищет дорогу к «невидимым». И здесь, если он не врет, у нас с ним общие цели.
