огляделся по сторонам и слегка понизил голос, — как у нас с подозрением на такое смотрят.
— Так наоборот, — не сдавался Мельник. — Я предлагаю организовать их, сделать легальными. А действия — прозрачными. В конце концов, можно по комсомольской линии все это направить. Оформить, как работу с молодежью, организацию досуга, вовлечение в спортивную жизнь страны.
— Откуда ты всего этого нахватался? — с подозрением осведомился Лев Иванович. — Чешешь, словно по писанному.
Данила замялся. Как объяснить, что все его предложения — это совершенно обычное дело в его прежнем времени. И ничего оригинального он не предлагает.
— Так я же говорю, — решил он перевести стрелки. — В Швеции общался с их клубными руководителями. И прессу англоязычную немного почитал. А потом еще с болельщиками довелось пообщаться. Я в Гетеборге на прогулке до магазина местного клуба прогулялся — случайно попал — и там целая толпа этих ребят была. Некоторые по-английски разговаривали. Вот и поведали. Вот вы сами подумайте, неужели кому-то из нас будет неприятно, если в той же Греции один из секторов будет с нашими флагами и запоет, скажем, «Катюшу» или «Подмосковные вечера»? А если туда еще нескольких музыкантов с инструментами отрядить…
— Ага, и ансамбль «Березка» впридачу! — развеселился Яшин. — Фантазер ты, Малой. Барон Мюнхгаузен! Ключевая проблема знаешь какая?
— Ну?
— Валюту откуда брать на все эти затеи? Ты об этом подумал?
— Самоокупаемость, — спокойно сказал Данила.
— Чего? — ошалело воззрился на него Лев Иванович.
— Устроить накануне нашего матча встречу, скажем, наших артистов с местными, — разгорячился парень. — Что у нас артисты, в футбол не играют? Есть же спортивные молодые ребята в том же «Современнике», на Таганке. Организовать из них команду и вперед. Выручку от билетов — на проживание и командировочные группы поддержки. Концерт еще провести разогревающий. Это опять деньги.
— И много у тебя подобных идей?
Яшин с Мельником, не сговариваясь, одновременно подпрыгнули на скамейке от неожиданности. Е мое, так и инфаркт можно заработать! Нельзя же так подкрадываться. А подошедший к ним неслышно товарищ Семенов с интересом смотрел на обалдевшего Данилу. Откуда только здесь взялся этот «сказочный» персонаж? Что ему надо, на фига приперся на базу на ночь глядя?
— Так я повторю свой вопрос, — с легким нажимом произнес функционер. — Сколько еще таких предложений у тебя имеется? Хотелось бы услышать с деталями, во всей, так сказать, полноте. По пунктам.
И что прикажете делать? Нет, раз уж сказал «а», надо говорить и «б».
— Не то, чтобы много, — осторожно начал Мельник, чувствуя себя сапером, который делает первый осторожный шаг по минному полю. — Просто я посмотрел, как болели греки на нашем первом с ними матче и подумал…
Глава 11
1968 год. Октябрь. Москва — Греция. Пирей
Никакая фанатская группа поддержки, естественно, с динамовцами на ответную игру Кубка кубков не полетела. Советская бюрократическая машина не могла так резко перестроиться и запустить процесс заграничных вояжей каких-то там болельщиков. Да, Мельник накидал товарищу Семенову целую кучу идей о том, как это можно устроить. Да, подвесил ему перед носом вполне себе сладкую морковку, как можно оказаться во главе этого нового направления работы с молодежью. И даже заработать. Не только деньги, но и очки в глазах вышестоящих товарищей.
Но…инерция мышления чиновников и партийных руководителей оказалась слишком велика. И мысль о том, что с командой могут ехать обычные люди — просто, чтобы посмотреть матч — не укладывалась в привычные рамки восприятия окружающей действительности сильных мира сего.
Тем более, что и самих футболистов соответствующие органы мурыжили всегда по-черному, прежде чем разрешить выезд за пределы СССР. Особенно, когда речь шла о враждебных капиталистических странах. Данила с содроганием вспоминал, как на специальной комиссии, его долго пытали совершенно идиотскими вопросами, вроде: «А как фамилия председателя ЦК Коммунистической Партии Греции?», «В каком году вышел первый номер официального печатного органа КПГ газета «Радикал»? И прочую подобную идеологическую муть. Хорошо еще, что более опытные одноклубники напомнили ему о необходимости заранее полистать соответствующие газеты и журналы. Да и Ленка по каким-то своим журналистским каналам нарыла достаточно емкую аналитическую справку по греческой партийной тематике.
И все равно вредный старикашка-проверяющий долго вздыхал, недовольно качал головой и морщился, будто сожрал лимон, слушая сбивчивые ответы молодого футболиста. Данила уже готов был психануть и наговорить ему дерзостей, когда ветеран все же поставил свою закорючку на разрешительных документах. Маразм, блин — едешь защищать честь своей страны и эта же страна еще думает, пущать или не пущать? Дикость форменная.
В аэропорту неожиданно столкнулись с киевлянами. Те проходили регистрацию у соседней стойке, расположившись шумным табором у границы барьера. Накидали здоровенную кучу баулов и спортивных сумок и весело что-то обсуждали, дожидаясь своей очереди. Летело «Динамо» (Киев) на ответную игру с «Цюрихом» в рамках Кубка европейских чемпионов. В первом матче украинские футболисты оказались сильнее, выиграли со счетом 4–1 и потому смотрели в будущее с оптимизмом, считая ответную игру пустой формальностью.
Знакомые между собой игроки тут же пошли здороваться. Тут и там образовались кружки по интересам, откуда то и дело раздавались шумные возгласы и раскаты смеха. Ну а что, обычное дело, нормальное мужское общение людей, связанных одним делом. Вон, даже Бесков и его помощники подошли к своим киевским коллегам и с улыбками о чем-то разговаривали.
Данила вместе со всеми не пошел. Во-первых, он толком никого из киевлян не знал. Во-вторых, свежи еще были в памяти скандальные детали их недавнего очного противостояния. Ну, и, в-третьих, он был банально занят. Общался с Еленой, которая вдруг ни с того, ни с сего приехала его проводить.
— Тебе на работе не влетит? — переживал за девушку Мельник.
— А, ерунда! — Андреева легкомысленно отмахнулась. — Я редактору сказала, что поехала писать очерк о ваших играх. Знаешь, всякая фигня: улетали, чтобы защитить честь советского спорта, достойное выступление, высокая ответственность. Да забудь, накарябаю что-нибудь. Эх, жалко меня с вами не отпустили. Главный уперся и ни в какую. А можно было как-то интересно вашу поездку подать.
— Разумеется, — засмеялся Мельник. — Например, через ассортимент товаров, который каждый из футболистов планирует привезти из Греции.
— Тихо ты, — испугалась Ленка и нервно оглянулась. — Что несешь, вдруг услышит кто — это же скандал!
В самом деле, Данила смутился, здесь не принято о таком говорить во всеуслышание. Так-то все всё понимают, но молчат. Потому что враз можно получить ярлык низкопоклонства перед Западом и стать невыездным.
