Или на Полину. Она ведь сказала, что согласна забирать Соню и приходить к ним домой вместе со своим мальчиком.
Ему лишь бы пришла. Хоть один раз, хоть в гости, все равно. Тимур был уверен, стоит ей переступить порог его дома, больше никуда она не денется.
И тут она не пришла, прилетела.
Арсанов сбежал по лестнице вниз ей навстречу, а она когда его увидела, бросилась к нему и схватила за руки.
— Тимур, как Сонечка? Температура упала? Как она себя ведет? У тебя есть малина? Можно мне ее увидеть?
Полина сыпала вопросами, а он смотрел на ее встревоженное, расстроенное лицо, на выбившиеся пряди из собранных на затылке волос. Не выдержал, обхватил ладонями раскрасневшиеся щеки и прижался лбом к ее макушке.
Все-таки, она ниже на целых десять сантиметров, несмотря на все модельные параметры.
— Тимур… — прошептала Полина, обхватив его ладони длинными пальцами.
Он нехотя оторвался от нее, заправил за ушко прядь, прикоснулся к щеке.
— Почему ты не сказала, что будешь ехать сейчас? Я бы прислал за тобой машину. Я же думал, что ты после работы приедешь.
Она нетерпеливо тряхнула головой.
— Я отпросилась у заведующей, вызвала такси, заехала домой за малиной и сразу сюда. Так быстрее, чем еще ждать твою машину. Пойдем, Тимур!
Она сама его потащила наверх. Уже на лестнице Арсанов перехватил инициативу и взял девушку за талию.
— Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, — сказал, но понимал, что Полина его не слышит.
Ему и хотелось бы думать, что она играет. Но когда открыл дверь, пропуская перед собой Полину, и увидел лицо своего ребенка, был не просто удивлен. Он был шокирован.
— Полина Александровна! Вы пришли! — покрасневшие глазки Сони вспыхнули от радости, а Полина подбежала к кровати и обняла девочку, плюхнувшись на коленки прямо на пол.
— Сонечка, котенок мой, с чего это ты вздумала болеть! — она гладила прильнувшую к ней девочку по голове, целовала в макушку. А Арсанов ошалевал от того, как ластится его дочь к Полине, как заглядывает в глаза и спрашивает без остановки:
— Вы же останетесь? Вы никуда не уедете?
— Что ты, солнышко, конечно не уеду, — Полина повернулась к Арсанову и сказала поверх прилепившейся к ней детской головки: — Я обработала руки антисептиком, не волнуйся.
Соня тоже повернула к отцу довольное счастливое личико, и Тимур даже отшатнулся, так похожи были эти две пары горящих и сияющих глаз.
К горлу подкатил комок, он закашлялся в кулак, отворачиваясь. И чуть не подавился, услышав строгий голос:
— Тимур, тебе тоже надо выпить чаю с малиной и лечь в постель. Ты покажешь мне, где я могу заварить чай?
— Не уходите, — Соня вцепилась в ее руку, и Полина присела рядом с ней на кровать.
— Я не ухожу, малышка, я заварю тебе чай с малиной, а потом мы будем с тобой читать книжку, — она окинула цепким взглядом Арсанова. — И папе твоему тоже чай заварю.
— А можно мне с вами? — Соня просяще сложила ладошки. Тут уже Тимур вспомнил, что он строгий отец.
— Тебе доктор сказал лежать в постели, Соня. Я сейчас покажу Полине, где кухня, и вернусь. Ты ведь хочешь, чтобы она чувствовала себя у нас как дома?
— Хочу! — хитрые Сонькины глазки заблестели.
— Ну вот! Значит, мы должны ей все здесь показать.
Тимур вывел Полину в коридор и взял за руку.
— Ты еще тот манипулятор! — сказала она, впрочем, руку забирать не стала. — Знаешь, чем ее купить.
— Конечно знаю, — ухмыльнулся Арсанов, — она же моя дочь. И она отлично знает, как меня заставить ходить перед ней на задних лапах. Тебе тоже надо научиться, можешь взять у Сони несколько мастер-классов.
Полина остановилась, но он потянул ее дальше, не выпуская руку. Она смотрела с укоризной, и ему хотелось прижаться губами к возмущенно приоткрытым подпухшим губам — наверное, прикусывала от волнения, пока ехала.
Жаль, не самое подходящее время.
— Тимур!
Теперь уже он остановился.
— Все, Полина, — сказал очень серьезно, — ты теперь у меня дома. Больше я тебя не выпущу. Сяду у порога и буду стеречь. Кто там у нас стережет похищенных принцесс?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она замолчала, глядя на него круглыми от удивления глазами, а потом прыснула в ладошку.
— Террористы.
— Почему террористы? — удивился Арсанов.
— Потому что только террористы берут людей в заложники и угрожают.
— Я думал, что тяну хоть на какого-нибудь завалящего дракона, — криво улыбнулся Арсанов, но Полина лишь хмыкнула, сочувственно развела руками и прошла в кухню.
Тимур закинул руки за голову, поднял глаза к потолку и шумно выдохнул.
Террорист так террорист. Главное, что она в его доме. А с остальным он разберется.
Глава 17
Тимур с удовольствием наблюдал за Полиной, которая грациозно передвигалась по его холостяцкой кухне. Та так и оставалась холостяцкой, несмотря на периодические набеги мамы и домработницы. И когда он жил с Ниной, так же было. Бывшая жена не слишком утруждала себя тем, чтобы создавать в доме хоть какой-то уют.
А эта что-то уже замешивает, нарезает, продукты в холодильнике переложила. Она только на кухню попала, сразу освоилась. Закипятила воду, нашла в кухонном шкафчике заварочный чайник, заварила чай по всем правилам. Сам Арсанов ленился и пользовался пакетированным, который, конечно, ни в какое сравнение не шел с тем, что из чайника.
Потом Тимур пил чай и смотрел, как Полина и Соня, обнявшись, читают книгу. Читала, конечно, Полина, Сонька перебивала и засыпала ее вопросами. У Арсанова вечно терпения не хватало на все ответить. И главное, вопросы такие правильные, они его каждый раз в ступор вгоняли.
«А почему Русалочка не написала принцу письмо, что это она его спасла? И что у нее ведьма голос отобрала?»
А в самом деле, почему? Арсанов с умным видом объяснял дочери, что Русалочка была непослушной и плохо училась. Потому и не умела читать.
Интересно, что ответила бы на это Полина. Надо обязательно спросить, если только не забудет. Сейчас они обсуждали Дюймовочку, а Тимур смотрел и поражался, как Соня старается во всем копировать свою учительницу английского. Она даже волосы поправляет как Полина.
Соню хватило ненадолго, она быстро уснула, напившись чая с малиной. И как у Полины получилось ее так быстро уложить? Хотя, Арсанов сам бы не отказался, чтобы его тоже Полина укладывала. Но пока кроме чашки дымящегося чая ему вряд ли что-то светило. А жаль. В отличие от Соньки он бы засыпать и не подумал.
Сейчас она готовила то ли обед, то ли ужин. Тимур хотел заказать еду в ресторане, но Полина настояла, что больной ребенок нуждается в диетическом питании. Конечно нуждается, никто не спорит.
— Тимур, мне пора, ты покормишь Соню, когда она проснется? — девушка вытерла руки бумажным полотенцем и поправила хвост. — Ты можешь тоже поесть, здесь всем хватит.
— Куда ты собралась ехать? — поднялся он навстречу.
— За Бодькой.
Тимур взял ее за плечи и усадил на стул.
— Во-первых, Богдана я сам заберу. Я как раз жду, когда у них закончится послеобеденный сон. А во-вторых, — он наклонился ниже и заглянул ей в глаза, — когда я говорил, что не отпущу тебя, я не шутил, Полина.
— Тимур, — она возмущенно захлопала глазами и попыталась встать, но он держал крепко.
— Ты пообещала Соне. Она так просила, чтобы ты осталась, как же ты уедешь? И я прошу, — он присел перед ней на корточки и взял ее руки в свои, — очень прошу. Останься, не уезжай, Полинка. Полечка…
Прижал ее ладони к своим щекам и потерся колючей щетиной. Быстро отрастает, только брился… Ну что ему сделать с этой упрямицей, чтобы она согласилась?
— Мои вещи, Тимур, — она не проговорила, а прошелестела, — они дома. И Бодькины тоже. И… что мы ему скажем?
— Я привезу Богдана, а потом Саня отвезет тебя, чтобы ты собрала вещи. Бодьке скажем, что ты выходишь за меня замуж.
— Но я еще не решила… Извини, Тимур, я не могу так сразу!
