Раскатистый рык снова огласил окрестности и затих вдали. Можно было дать очередь из автомата и отогнать наглых зверей. Пожалуй, нет, случай с вертолётом заставил лишний раз сидеть тихо и не обращать на себя внимание. Раненые каким-то образом обнаружили себя, за что и поплатились.
Глава 11 Караван
Утром мы двинулись дальше. Земля послушно ложилась под наши босые ступни, крепкие, как дерево. Вы никогда не видели ступни у негров из глубинки? Посмотрите в фильмах: они практически не прокалываются ничем, специфика жизни… Любой Джеки Чан позавидует.
Не оставляя за собой никаких следов, мы шагали весь день до самой ночи. Саванна, по которой мы шли, жила своей жизнью, но, кроме привычных животных и птиц, мы больше никого не встретили. Переночевав, снова отправились в путь, ориентируясь по памяти и звёздам. Останавливались мы и на дневной отдых, укрывшись от палящего солнца в тени какой-нибудь африканской акации. Так однообразно прошли два дня. Между тем еды становилось всё меньше и меньше, а животных хоть и стало больше, но охотники из нас были так себе.
Однажды мы подстрелили абиссинского зайца, которого и разделывать-то толком не пришлось, так его разорвало пулей. Зажаренный заяц оказался хорош и вкусен даже без соли, но больше ничего подходящего пока не попадалось. Шли мы сначала не по дороге, хотя саванна не скрывала ни звериных троп, ни караванных путей, что проходили через неё. Их мы и искали когда, наконец, на второй день пути наткнулись на караванный путь. Идти сразу стало намного легче, и это оказалось самым правильным решением.
На следующий день нам встретился караван верблюдов. Первым еле видимые чёрные точки на линии горизонта заметил я.
— Стой, садись! — скомандовал я.
Мхара, как вышколенный слуга, бухнулся на землю. Покопавшись в кармане длинных шорт, доходивших до колена, я вынул оттуда оптику от винтовки и, сощурив левый глаз, уставился в прицел словно в подзорную трубу.
Оптика послушно приблизила идущую нам навстречу вереницу верблюдов. Караван оказался большим, и разглядеть его не составило труда. Степенно шагали верблюды, рядом мелко трусили ослы, чуть поодаль двигалась небольшая отара овец, очевидно для прокорма каравана. Машин поблизости видно не было, всё по старинке, как сто, двести или пятьсот лет назад.
— Караван! — поставил я в известность своего спутника. — Большой караван.
— Наше селение далеко, очень далеко, Мамба. Мы не дойдём до него сами, — неизвестно зачем решил меня проинформировать Мхара.
— Я знаю, — огрызнулся я. — Мы сейчас вообще находимся на территории Эфиопии, в провинции Огаден. Мы здесь чужие, если ты это забыл. А до нашего селения десять дней пути! Конечно, мы не сможем пройти всю дорогу пешком и одни. Но караван идёт нам навстречу, это значит, что идёт он в противоположную от нужной нам сторону. Понимаешь?
— Ты думаешь, что мы снова повстречаемся с барристами?
— Возможно, а возможно, что и нет. Не думаю, что такой крупный караван направляется именно в сторону той базы. Скорее всего, это обычные торговцы едут по своим делам.
— Мне всё равно. Давай к ним прибьёмся, Мамба, — умоляюще уставился на меня Мхара.
— Давай, только как быть с нашими «калашами»? Они торчат, как жирафы в саванне!
— Так давай их спрячем!
— Куда?
— Ммм, закопаем вон под тем деревом.
— Ты дурак?! Хотя зачем я задаю тебе очевидный вопрос, Мхара? Нет, мы так не сделаем. Отстёгивай магазин и прячь автомат в мешок. Я со своим сделаю так же, и установим в мешок распорки из палок, чтобы не было понятно, что в нём. Нам хватит и тех автоматов, что у нас с собой есть.
— Давай.
Моя идея, конечно, оригинальностью не отличалась, но ничего более разумного в голову не пришло. Спрятав за спиной оружие и укрывшись в жалких остатках каких-то кустов, мы дожидались, когда караван подойдёт к нам. Свои ППД с ППШ держали наготове. Заметили нас слишком поздно.
Как два чёртика из табакерки мы выскочили из кустов прямо перед передним погонщиком, выкрикнув хором:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Аллах акбар!
Погонщик дёрнулся и схватился за винтовку, что висела у него за спиной.
— Спокойно, отец! — ствол ППД небрежно ткнулся в живот. — Где старший каравана? — спросил я по-сомалийски, добавив при этом по-русски: — Долбаный ты индюк.
Проводник что-то неразборчиво пробормотал и, не глядя, указал себе за спину. Ошарашенные нашим внезапным появлением охранники каравана даже не взяли нас на мушку. Пара долговязых и худых как жерди кочевников из незнакомого клана поспешила к нам, выйдя, наконец, из ступора.
— Хорошо, — кивнул я проводнику и обратился к кочевникам, чуть опустив ствол вниз: — Эй, брат! Нам нужен хозяин каравана, хотим наняться к вам в охрану!
Мхара стоял немного в стороне, судорожно сжимая обеими руками свой ППШ и потея от волнения.
— Кто ты такой? — с акцентом спросил меня один из кочевников.
— Сомалиец.
— Из какого племени?
— Из племени дир.
— А твой друг?
— Тоже.
— Нет, мы не берём никого, идите прочь, — пренебрежительно сплюнул второй кочевник.
— Но ты же не владелец каравана?
— Ну и что?
— Ничего. Пойдём к начальнику охраны. Мы хотели бы присоединиться к каравану, раз вы не хотите нас нанять. Мы здесь заблудились.
Охранники недоверчиво взглянули на нас.
— У вас есть чем заплатить?
Я перевесил оружие себе на плечо.
— Мхара, доставай все деньги, что ты нашёл.
Мой боец не упускал случая обшарить карманы у всех трупов, а я брезговал. Мхара бы и сейчас ничего не отдал, но, будучи ведомым, не в силах был отказать мне. Да и понимал он, что решается наша судьба. Порывшись в карманах, он вытащил пачку мятых купюр различного достоинства.
— Угу. Хорошо, идёмте к начальнику охраны.
Мы торопливо шли вдоль каравана. На нас глазели проводники и идущие вместе с ними люди. Медленно и величаво шагали верблюды, меж их горбов, свисая по бокам, качались увесистые тюки. Шли ослики, таща за собой гружённые товаром и людьми повозки. Пешие охранники настороженно смотрели на двух вооружённых людей в сопровождении своих товарищей.
Нас, наверное, никто и слушать не стал бы, и сразу же убили, если б точно знали, что больше никого поблизости нет, и никто не прячется сейчас где-то рядом. Впрочем, наш решительный вид и умение держать оружие в руках показывали, что не так-то просто нас будет не то что убить, но и обезоружить. Игра явно не стоила свеч, и природная осторожность взяла вверх над сиюминутным решением охраны. Тем временем мы дошли.
Старшим охраны оказался высокий араб с грубыми чертами лица, на его поясе висел огромный револьвер в открытой кобуре. Рядом с арабом стоял среднего роста африканец в белом одеянии, скорее смуглый, чем чёрный.
Мы направились к ним. О нас уже сообщили: один из охранников, встреченный попутно, получил указание и убежал предупредить главарей каравана. Не успели мы подойти, как к нам подъехал всадник на белом, явно породистом верблюде. Всадник оказался вооружён маузером, причём не обычным маузером, а явно сделанным на заказ, инкрустированным золотом и с увеличенным магазином.
Классная штука, уважаю. У меня такой тоже имелся в былые времена, когда меня величали не иначе, как Иоанном Тёмным.
— Кто такие? — крикнул всадник.
— Ходили с караваном, потом нас забрали воевать, теперь идём домой. Хотим наняться к вам в охрану до ближайшего города.
— Не нужна нам охрана.
— Тогда просто хотим идти с вами.
— Деньги есть?
— Есть, если не хватит, можем доложить патронами.
— Хорошо. Мухамед, займись ими. Много можешь не брать, я сегодня добрый, — дёрнув уздечку, всадник неспешно потрусил дальше, потеряв к нам всякий интерес.
Начальник охраны, к которому обратился всадник, хмыкнул и повернулся к нам.
— А ты не такой дурак, каким кажешься. Как тебя зовут?
— Башир.
— А твоего напарника?
— Мхара.
— Ладно. С вас по пятьдесят сомалийских шиллингов с носа, если хотите есть и пить за наш счёт. Если же нет, то тогда по двадцать шиллингов. И это только потому, что уважаемый хозяин сегодня как никогда щедр. Да продлит Аллах его дни, — картинно воздел вверх руки и глаза араб.
