Колума я не отдам.
Он не имеет права погибать.
Оказавшись в холле, я моментально нахожу взглядом черноволосого мужчину с изогнутым шрамом на лице. Он сидит во главе дубового стола, по правую руку от него пустует место, туда направляется Лилия. С её стороны сидит Меланта, рядом с ней Аргос и его мать. За ними пустует стул, туда идёт Колум. Я же стою, не могу оторвать ноги от пола. Их словно прибили. На другой стороне стола сидят трое крепких человеческих мужчин и один светловолосый маг. Именно эту компанию я видела через взгляд ворона. Нужно было подпустить птицу к себе раньше.
– Эва, присаживайся, – говорит ненавистный мне голос.
Шрам внимательно смотрит, как я прохожу к противоположному краю стола и сажусь напротив него.
Глаза в глаза. Всего на одно мгновение я встречаюсь с ним взглядом. Этого хватает, чтобы окунуться в воспоминания. И вынырнуть из них не так уж и просто.
– Мама рассказала, что ты вернула нам Аргоса, а твоя ведьма разбудила Белинду. Я хочу поблагодарить тебя от всей нашей семьи.
Это он. Я уверена в этом больше, чем в том, что солнце каждый день встаёт и опускается за горизонт.
Но он разговаривает так, словно не знает меня. Но он знает. Я это чувствую. Я чувствую, что чудовище напротив меня всё помнит. Каждое его движение, каждый мой вскрик. Я не позволю ему забрать Колума. Не позволю издеваться над Аргосом. Не позволю жить…
Киваю, это всё, на что я сейчас способна.
За столом идёт разговор, но я не могу сконцентрироваться на словах, произнесенных вслух, я могу только исподтишка наблюдать за каждым движением Шрама. Я даже не могу назвать его по имени, потому что он его не достоин. Я наблюдаю, как чудовище тщательно пережевывает пищу, как элегантно поднимает кубок и запивает еду. Я вижу, как его кадык шевелится под кожей, и я готова разгрызть его зубами. Разорвать голыми руками.
Я боюсь. Да, это правда. Я боюсь его до дрожи в коленях, но я больше не слабая девочка, теперь я знаю, как себя защищать. Как показывает мой жизненный путь, я и умею защищать только себя. Остальные вокруг меня гибнут, и я чувствую дыхание смерти за моей спиной. Эта отвратительная дама пришла за Колумом. Пусть только протянет к нему свои костлявые руки.
Бросаю косой взгляд на Колума, он бледнее обычного. Не знай я его, даже не обратила бы на это внимания. Не придала бы значения тому, как его пальцы тихо, практически бесшумно постукивают по столу, как часто он сглатывает и бросает короткие взгляды на хозяина дома.
– Эва, ты совсем не ешь, – говорит Лилия, и я заставляю себя проглотить хотя бы пару кусочков еды.
– Давно у нас не было так много гостей, жаль, что Эмета с нами больше нет, – говорит чудовище и запивает горькие слова вином.
Ему не жаль. Это видно по его пустым глазам и слышно по безэмоциональному голосу. Шрам сказал это просто для того, чтобы сказать. И где Лилия увидела, что этот ублюдок и Эмет похожи? Они совершенно разные. Как две стороны медали.
– Он навсегда останется с нами, – говорит Лилия.
Женщина накрывает ладонь сына, и он пожимает её палицы в ободряющем жесте, а потом чудовище переводит взгляд на меня и спрашивает:
– Эва, ты надолго задержишься в наших краях?
– Нет, – тут же говорю я.
Как только твоя голова отделится от тела, я тут же уеду.
– Эва хотела обговорить с тобой ситуацию с Аргосом и Белиндой, – напоминает Лилия.
Поднимаю взгляд от тарелки и встречаюсь с глазами чудовища. Я замираю. Кажется, что даже сердце перестает биться о ребра. Хотя минуту назад оно колотилось так, что готово было разломать кости в песок.
– Мы поговорим, после ужина, – говорит Шрам. – У меня в кабинете. Ты не против?
– Не против, – отвечаю я.
Солнце за окном садится, и в холл входят две служанки. Одна направляется и закрывает ставни, а вторая подходит к Лилии и что-то шепчет той на ухо.
– Что-то случилось? – спрашивает Колум.
И никто не обращает внимания, что это первые его слова, сказанные за столом.
– Нет. Но я должна отлучиться, – говорит Лилия с милой улыбкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Женщина встаёт и уходит. Её шаги быстрые и нетерпеливые.
Как только от присутствия Лилии остаётся одно воспоминание, в холле воцаряется тишина. Все молча уплетают еду. Я же бездумно ковыряюсь ложкой в миске.
– И как давно ты заговорил, Колум?
Этот вопрос выбивает из легких весь воздух, сжимаю столовый нож с такой силой, что металл начинает скрипеть из-за трения о кожу. Поднимаю взгляд и вижу, что Шрам с легкой улыбкой смотрит на мага.
– Ты знаешь… – шепчу я с ненавистью в голосе.
Чудовище переводит взгляд на меня.
– Конечно я вас помню, – Шрам переводит взгляд на мою руку, которая с силой давит на металл ножа. – Ты этого не сделаешь.
– Ошибаешься.
– Не в этом доме, и не в этом поселении.
– Мама, я хочу спать, – говорит Аргос.
Белинда, именно так, оказывается, зовут женщину, тут же уводит ребенка и, в последний раз обернувшись, бросает на меня непонятливый взгляд.
Аргос в безопасности.
Но это временно.
Шрам наклоняется вперед и, не моргая, смотрит мне в самую душу. Склоняет голову набок и говорит, растягивая слова:
– Я слышал, что в Ваале слоняется охотница, но не думал, что это моя давняя знакомая.
– Если бы я знала, где ты прячешься, то…
– Ох, нет. Я не прятался. Напротив. Я искал тебя. Ты так быстро сбежала, что я потратил три Алых Луны, но так и не смог найти босоногую девушку, сбежавшую с нашего…
– Закрой свой рот.
Меланта наклоняется к Колуму и спрашивает:
– Что происходит?
Их я тоже должна убрать от Шрама как можно дальше. Стоило уйти Лилии из холла, как это место перестало быть безопасным.
– Колум, уведи ворожею, – не отрывая взгляда от Шрама, произношу я.
– Но, Эва…
– Я сказала, – бросаю на Колума твёрдый взгляд. – Уведи её отсюда.
Маг мнется пару мгновений, это вызывает у Шрама улыбку. Колум всё же берет себя в руки и поднимается с места. Они уходят, и я остаюсь одна против пятерых мужчин. И я бы не сказала, что это будет неравный бой, нет. Но против меня Шрам, а этот страх может меня подвести. Стараюсь откинуть жуткие воспоминания, но они никак не могут уйти.
– Господа, я бы попросил вас, оставить меня наедине с моей гостьей.
Наедине.
От этого слова мурашки отвращения носятся по моим рукам.
Мужчины молча отодвигают стулья и уходят. Звук последних шагов затихает. Остались только я и Шрам. Сидим друг напротив друга. Я думала, что убила его, но когда узнала, что это не так, я столько фантазировала, как разделаюсь с ним. Какие только пытки не приходили мне на ум.
– Тебе удалось удивить меня.
– Я не старалась.
– Как ты нашла меня?
Если он думает, что я его искала, то я не буду его разубеждать. Иначе он поймет, что я оказалась здесь совершенно случайно.
– Мой дар.
Чудовище осматривает меня очень внимательно и когда его взгляд останавливается на моей груди он шепчет:
– Как я помню, у тебя много даров. А твой голос? Я до сих пор слышу его.
– Ты хотел сказать – мой крик?
– Безусловно.
– Я убью тебя.
Произнеся эти слова, я чувствую всю свою решимость и значимость.
– Не в доме моей матери. Завтра на рассвете я жду тебя за Домом Матери и Отца, там есть парк, пройдешь по главной тропинке до самого конца, а потом…
– Нет, – говорю я и, перехватив удобнее нож, бросаю его.
Шрам успевает увернуться, я тут же хватаю нож Колума и бросаю и его. Замечаю, как остриё впивается в плечо Шрама, и он сжимает зубы. А в глазах ублюдка загораются искры. Ему нравится.
Дотягиваюсь до очередного ножа и начинаю вставать, но чудовище толкает стол и сбивает меня с ног, нож вылетает из ладони. Падаю на пол и быстро достаю свой кинжал. Именно им я и перережу ублюдку глотку. Шрам вынимает нож и откидывает его в сторону. Поверх камзола тонкой струйкой сочится кровь. Слишком тонкой, чтобы нанести ублюдку достаточный урон.
