примирения. Куда пригласить и их делегатов. А все общины, что откажутся принимать решение этого второго собора объявим выпавшими из церкви и впавшими в грех сатанизма через гордыню.
— Это обострит борьбу.
— Если на соборе примирения мы будем заниматься именно примирением, то многие раскольники вернутся. Остальным мы предложим покинуть Россию. И вот в случае отказа… Поверь — немногие пойдут в своем фанатизме до конца.
— Мне бы твою убежденность.
— А вообще…
— Что?
— Мне кажется нужно при тебе созвать совещательный орган — этакий духовный совет. В который ввести лидеров всех конфессий, что ныне на земле России действую. Православных, католиков, лютеран и прочих христиан, суннитов и шиитов, буддистов и… кто у нас еще есть?
— Это еще зачем?
— Ты ведь видишь, что делают османы. Они пытаются сыграть на религиозных чувствах твоих подданных мусульман. Дескать, они угнетены и ущемлены. С этим нужно бороться, держа руку на пульсе и контролируя ситуацию. Для чего, мыслю использовать опыт тех же самых османов. Али ты не ведаешь, что патриарх Константинополя — верный слуга султана, который отвечает перед ним за его православных подданных?..
Часть 2
Заевшая пластинка
Ведь каждый день у нас — это какая-то битва. То большая, то маленькая. Со спятившим оборотнем, с темным магом, со всеми силами Тьмы разом. Напряжение сил, выпяченные подбородки, выпученные глаза, готовность прыгнуть грудью на амбразуру… или голой жопой на ежа.
«Ночной дозор» С. Лукьяненко
Глава 1
1706 год, март, 3. Шверин — Москва
— Ситуация становится пикантной, — произнес регент Саксонии Август Сильный.
— Вы думаете?
— Большой войны между Москвой и Варшавой не избежать. Крым и Гетманщина провозгласили свою независимость. И Варшава с Константинополем их в этом поддержат.
— А почему вы считаете, что большая война будет только между Москвой и Варшавой? — поинтересовался король Дании.
— Потому что османам эта война не с руки. Да, французы дали им достаточно много денег. И они что-то там изобразят. Но я не вижу, из-за чего им там серьезно драться.
— Разве они не хотят вернуть Крым? — удивился герцог Мекленбурга.
— Хотят. Его утрата — потеря репутации. Но его возвращение — обуза для казны. Да, татары регулярно ходят в набеги, однако они носят пограничный характер. Более, как раньше, множество рабов Крым не дает. Из-за чего султану приходилось не только содержать там крепости для защиты полуострова, что совсем недешево, но и подкидывать денег хану, дабы тот хоть как-то сводил концы с концами. Думаете в Константинополе действительно хотят возвращения такой земли? Или у них много лишних денег?
— Султан мало что решает в Константинополе. — философски заметил король Дании. — А возврат Крыма — это важный успех, который бы во многом погасил былые поражения.
— Да. Без всякого сомнения. Здесь только репутация и играет хоть какую-то роль. Иначе османы просто взяли деньги и лишь руками развели. Дескать, не получилось. Мда. Тем более, что в этой войне будут участвовать еще и персы. Османы это знают и сильно увлекаться с компанией против России не станут.
— Допустим… и нам что с того?
— Вы думаете, что шведы усидят?
— А они потянут участие?
— Я бы вам не советовала со шведами связываться, — тихо произнесла Наталья Алексеевна, которая также присутствовала на этой камерной встрече.
— Отчего же?
— Мой брат им оказал помощь не просто так. И вряд ли обрадуется, если вы испортите его планы. Вы же не хотите с ним портить отношения?
Король Дании нервно усмехнулся.
Получить коалицию из России и Швеции у себя под стенами столицы — последнее, что он желал. Остальные два правителя так и вообще были обязаны царю своим положением. Да, Август Сильный позже потерял этот подарок царя, но по своей вине. Понятно — оказанная услуга услугой не нуждаются, но и Саксония, и Мекленбург рассматривали Петра как важного союзника. Как этакий противовес Императору.
— И что же ты предлагаешь? — спросил Наталью Алексеевну супруг. — Просто сидеть и ждать?
— Связаться с моим братом. Уверен, он сумеет предложить вам взаимовыгодный вариант.
— И что же им окажется? Мне нужно Сконе! — хмуро произнес король Дании.
— У Османской империи до сих пор не возродился флот. Так что захват Крита не выглядит сложным. Или Кипра. Не так ли? А что Крит, что Кипр выглядит намного выгоднее, чем захват Сконе. Да и удержать остров будет проще.
— А мой интерес в чем? — поинтересовался Август Сильный.
— Что мешает тебе вернуть свой престол в Речи Посполитой?
— Саксония слаба, чтобы полноценно помочь твоему брату.
— Я уверена — вы сможете договорится.
— А мы что получим, милая? — спросил герцог Мекленбурга.
— Давайте я свяжусь с братом и дальше мы уже поговорим без домыслов?
— Он все еще думает поженить сына на Ульрике?
— Сейчас это стало уже не актуально. Она — не наследник престола. И, если ветвь ее сестры не пресечется, то и не будет. Так что, нет. Судя по всему, у него какие-то другие планы на шведов…
* * *
— Вы просите невозможного. Нет.
— Это нужно сделать.
— Это невозможно сделать!
— Вам просили передать, что если вы выполните это задание, то вернетесь домой и будете очень щедро награждены.
— Я совершил семь попыток! Семь! И если в первом случае у меня почти удалось, то потом все проваливалось на самом начале. Он словно заговоренный! Словно сам дьявол ему помогает!
— Почти получилось… но он выжил!
— Он не мог выжить! Это был верный яд!
— Но он выжил… Почему?
— У него оказалось противоядие.
— А от этого яда оно есть?
— Как оказалось имеется. И у него оно было загодя запасено. Более того — он смог определить верно яд и правильно его принять.
— Вы сами то в это верите?
— Я сам это видел! Лейб-кирасир по его приказу достал какой-то кофр. В нем было много всяких склянок. Он даже не раздумывал, выбирая. Выпил содержимое одной. И не умер.
— Откуда они у него?
— Вы можете мне не верить, но… мне кажется, он сам их изготовил.
— Опять сказки!
— О нет! Он очень хорошо разбирается в ядах. Там было СТОЛЬКО противоядий, что я даже ядов столько не знаю.
— Вы хотите, чтобы я передал, будто бы ваш подопечный в столь юном возрасте разбирается в ядах и противоядиях лучше, чем вы? — усмехнулся собеседник.
— Да.
— Ну… допустим. Тогда почему с Шуйскими получилось все так неуклюже?
— Отчего же неуклюже? — расплылся в едкой улыбке визави. — Демонстративно. Их убили демонстративно. Сделав так, чтобы заговорщики не испытывали сомнений в том и как произошло.
— Вам не кажется, что это вздор?
— А вам не кажется, что для его возраста он знает и умеет слишком много? И ведет себя как взрослый. Скорее даже старик. Это вас не удивляет?
— Удивляет, но всякое бывает.
— О нет… я с ним часто общаюсь и поверьте — ТАК не бывает.
— Как так?
— Я слышал как-то обрывок его разговора с отцом. И тот его спрашивал о том, что он «там видел». Там… где-то там… это прозвучало так странно и неопределенно. И если бы я не знал, что они обсуждают вещи, еще никем не сделанные — не придал бы значения.
— К чему вы клоните?
— К тому, что мой подопечный — не человек.
— Это вздор! Его проверяли!
— То, что он в человеческом теле ни о чем не говорит. Я внимательно за ним наблюдаю. Слежу за его оговорками. Ему много лет. Очень много лет. Он какое-то чудовище из бездны.
— Жалкие оправдания…
— Пусть мои слова жалкие. Но я прошу вас передать предостережение. Я не знаю, почему он не использует яды. Однако если он решится играть с нами в наши же игры мы умоемся кровавыми слезами. Вы думаете, что он просто одаренный
