фляга с минеральной водой болталась на боку Сумасшедшего короля. Во-вторых, каждый нашел друга, да еще сразу же проверил его в экстремальных условиях. В-третьих, сражение все-таки удалось на славу! Двенадцать нелюдей никогда больше не смогут причинить вреда ни одному человеку. А ощущать себя спасителями человечества всегда приятно. За разговорами обратная дорога показалась короче. Джек и не заметил, как быстро они подошли к поляне, где оставались колдун и его больной ученик. Черного коня нашли сразу, Лагун-Сумасброд пасся неподалеку:
— О, мальчик мой, ты с гостями? Батюшки! Не может быть! Наина Ветреная, ты ли это?
— Лагун! Кудрявый шалунишка. — Старая ведунья обняла за шею колдуна, пустившего сентиментальную слезу при встрече с подружкой своей молодости. — Глазам не верю! Как ты изменился!!
— Наина… Сколько же лет мы не виделись?
— Дамам не задают таких вопросов.
— Почему? Годы обошлись с тобой более чем благосклонно, — тонко польстил черный конь.
— Лошадиная шкура ничуть не изменила твой природный такт и врожденную интеллигентность, — в тон откликнулась старушка.
— Извините, что прерываю вашу идиллию, — вмешался Джек, — но где-то здесь умирал мой друг. Я принес противоядие. Признаться, я на первый взгляд не заметил свежей могилы.
— О чем ты?! — несколько удивленно уставились на него разомлевшие старички.
— Где Сэм?!! — взревел Сумасшедший король.
— Вон по полянке носится.
— Но он же был отравлен!
— Повалялся немного и отошел. На нем все как на собаке заживает, — раздраженно ответил черный конь.
И правда, за кустами был виден серый пес, воодушевленно гоняющийся за бабочками. На вид он казался совершенно здоровым. Джек вздохнул, прислонился спиной к стволу ближайшего дерева, откупорил флягу, меланхолично отхлебнул. Минеральная вода из источника нелюди была просто великолепна. «Ну, в конце концов, мне это тоже не повредит. На примочки можно оставить. Немного… В любом случае, я пока не видел собак, пьющих газированную воду…»
— А, это ты, братишка! Где тебя черти носили? — Сэм размахивал хвостом, пытаясь одновременно лизнуть Сумасшедшего короля в ухо.
— Ходил за лекарством.
— Да брось. Тебя не было часа четыре. Неужели ближайшая аптека так далеко?
— Не близко…
— И это все, что ты можешь сказать в свое оправдание?! Шлялся неизвестно где, притащил с собой допотопную бабку, теперь она искушает нашего мерина. Ну а их королевское величество неторопливо попивает нарзан и морочит голову бедной собаке рассказами о трудных поисках обезболивающего!
В конце тирады Джек предпринял отчаянную попытку задушить болтливого пса. В яростной борьбе они покатились в ромашки.
— Я… рискую жизнью… с нелюдями дерусь… А он… тут!
— Подумаешь… Не трогай хвост!
— Меня двадцать раз… могли… И старуха тоже… Я ради него…
— Сколько патетики! Хвастун… ты и есть хвастун…
— Лекарство… тащил! А ты? Ты…
— Ну, я… Ну, и что я?
— А ты… живой!!! Гад!
— Сейчас же прекратите портить мой ужин! — Грозный голос черного коня заставил драчунов отпустить друг друга и посмотреть, что они натворили. В диаметре десяти метров весь лужок был смят так, будто по нему прокатили сотню бочек. Если колдун и впрямь присмотрел эту траву для своего желудка, то теперь его ужин выглядел крайне неаппетитно.
— Другого места не нашли?!
— Мы случайно. — Молодым людям стало стыдно.
— Пошли, попрощаемся с леди Наиной.
— Разве она уже уходит? — удивился Джек.
— Я и познакомиться-то не успел, — заворчал Сэм. — Нате вам, идите прощайтесь.
— Она не хочет задерживаться, — подмигнул Лагун-Сумасброд. — Похоже, два любящих сердца соединятся вновь. Я объяснил ей, где искать Герберта. Представляете, что будет?
— Землетрясение! — уверенно ответил пес.
* * *
Веселая компания продолжала свой путь в прежнем составе. Подразумевалось, что после утрясения всех проблем ведуны вместе с великаншей двинутся к замку Гаги напрямую. Если Лоренс успеет к тому времени получить письмо, то армия Бесклахома тоже ринется на помощь. Оставалось найти Дибилмэна и подключить его к общему делу. Разумеется, с разрешения мамы Шизы. Но в настоящий момент мысли Сумасшедшего короля были заняты судьбой светловолосой охотницы. В глубине души он давно любил ее и собирался честно сказать об этом, но… То ситуация была неподходящей, то слишком много народу вокруг, то сама Шелти безмерно занята, то еще что-нибудь. Подземельная ведьма не произвела на него никакого впечатления, хотя как благородный человек Джек действительно очень жалел Лорену и не кривил душой, говоря, что готов умереть за нее. Но рыцарское отношение к женщине и любовь… Это все-таки очень разные вещи. Чувства Сэма его всерьез не волновали. Ученик чародея «страстно» влюблялся в Шелти только тогда, когда вблизи не было других красоток. А если были, то Вилкинс не вылезал из любовных историй, заводя себе по десятку невест в каждой деревушке. Серьезные чувства воспринимались им как нечто архаичное.
— Интересно, — вслух подумал Джек, — чем сейчас занята Гага?
Надо признать, занятия у нее были. Весь замок Утонченной и Непререкаемой напоминал теперь огромную мышеловку. Порки, экзекуции, публичные наказания, штрафы и разборки велись каждодневно. Диверсионная деятельность дочери рыцаря давала свои плоды. Простой народ начинал хихикать, глядя не неуклюжие попытки Авторитетной бороться с веселым проказливым «духом». Слуги стали понимать, что их госпожа не такая уж Мудрая и Прозорливая. Обратиться за помощью к воскресшему богу Гаге не позволяло раздутое самомнение, а жизнь в замке действительно превращалась в черт знает что! Кому приятно найти свое лучшее платье в хлеву на самой паршивой коровенке?! А залитые подсолнечным маслом паркетные полы?! Возвышенная и Загадочная потом три дня валялась в постели с вывихнутой ногой. А сгоревшая конюшня, из которой почему-то были выпущены все лошади? В замке понаставили капканов, две ночи прошли спокойно, на третью в них попали сразу четыре обезьяноподобные твари вроде той, что напала на Джека с друзьями в их первое посещение этого негостеприимного жилища. Ну а чего стоило развешивание на шнуре флагштока интимных принадлежностей нижнего белья Гаги Великолепной… Вся округа валилась от хохота, видя кружевную коллекцию, украшавшую пик самой высокой башни. В обстановке общей нервозности и подозрительности никто уже не обращал внимания на одинокую пленницу, ей даже не всегда приносили еду. Признаемся, что Шелти от этого не исхудала. Теперь она сама выбирала пищу в соответствии со всеми капризами тонкой женской души. Пока ей везло…
