Тем не менее, с играми пора было заканчивать, и вскоре я прогнал всех с суперкомпьютера, чтобы зря не нагружали процессор, а сам сел за создание программного обеспечения для расчёта ядерного взрыва, несколько раз сотрудники просили дать мне им немного поиграть ещё. Я же чётко собрал всех в одной аудитории и сказал им следующее:
"Ребята, это суперкомпьютер стоимостью сто с лишним миллионов долларов, это слишком дорогая игрушка. Его создавали не для игр, а для исследования ядерного оружия. Я дал вам поиграть, чтобы изучить вашу реакцию. Больше никто играть не будет. А чтобы вы не раскисали, я скажу вам следующее. После того как война окончится, а наша компьютерная электроника шагнёт на много лет вперёд. Уже при вашей жизни наступит период, когда каждый сможет себе купить компьютер эконом класса, и там будут игры подобные этим. И это произойдёт совсем скоро, лет через десять не больше. Поймите, сейчас идёт война и не до игр, и да я понимаю, что игра как мощный наркотик, но потерпите, в конце концов, вы лучшее, что у нас есть. А эти устройства, что мы здесь собираем невероятно дороги. И согласитесь, лучше узнать и попробовать, чем, если бы я не дал вам даже попробовать. Многие из вас поиграли пятнадцать минут и больше, не злитесь, будет и на вашей улице праздник. Спасибо."
И да, они поворчали и разошлись, а я приказал охране следить, чтобы обслуживающий персонал работал и не играл. А за нарушение, виноватых сурово наказывать деньгами и физически, поркой плетью, чтобы другим неповадно было. Кстати, да, я практически никогда и никого ни за что не выгонял из проекта, за что люди любили и уважали меня. Но я берёг их не из-за уважения, а просто, потому что потратил на их подготовку минимум полтора года, и найти замену каждому покинувшему проект было бы крайне сложно, пришлось бы снова годами с нуля учить человека. Изготовление компьютеров становилось всё более трудоёмким, требовалось множество мелких точных операций, и нельзя ошибаться. Кой кто иногда за мою жестокость пищал там что-то про права человека и какие-то законы, но такие писки я подавлял физически с особой жестокостью и беззаконием. Думаю, в целом люди любили меня как руководителя, я старался быть справедливым, и при этом, мы все шли, широко шагая в будущее, достигая невероятного результата.
А вскоре я получил ответ от Рузвельта и комитета начальников штабов, о том, что мои наблюдения по играм были приняты к сведению, и в будущем после войны, моя "теория игр" требует тщательного рассмотрения. Особенно министерство обороны США интересуется возможностью симуляции событий и военных ситуаций в мире на сверхмощных компьютерах, которые могли бы помочь отработать эффективность тех или иных военных направлений, которые невозможно, либо слишком дорого отрабатывать в реальной жизни. При этом приняты к сведению возможности по отработке военных навыков и обучения на компьютерах, а также наркотический эффект игр, который можно оценить и положительно и негативно.
И я всё же преступил к созданию первых элементов программного обеспечения симуляции компьютерного взрыва на компьютере. Правда, поработав пару недель, я решил вызвать к себе Эдварда, и ознакомился со всеми его наработками. Эдвард также был очень рад работать со мной, и тщательно помогал мне в моей работе, консультируя сколь возможно подробно все необходимые расчётные элементы программы. И кстати, за моей машиной впервые закрепилось постоянное название, теперь суперкомпьютер получил постоянное имя "атомный компьютер", в этом не было ничего удивительного, многим крупным кораблям морского флота давали личные имена, а не просто номер. "Атомный компьютер" стоил Америке денег, на которые можно было построить целый морской линкор, неудивительно, что стало нормой назвать его нарицательным именем.
-Эдвард, ты же понимаешь теперь, что создание ядерной бомбы требует исключительного участия в области программирования и расчётов. Я не смогу просто написать программу и передать её тебе. В процессе работы придётся сложным образом управлять компьютером, и дописывать фрагменты кода на языке АА 2,09. Даже лучшие из моих сотрудников не способны это сделать так, как я.
-Да, я всё понимаю.
-Боюсь, в сложившейся ситуации становится очевидным, что мне придётся заняться ядерным проектом лично.
-Но...! Я... Хотел...
-Ты хотел быть главным, но ты не сможешь, потому что ты не умеешь работать с компьютером. А та машина, которой ты пользовался раньше это просто позавчерашний день в сравнении с "Атомным компьютером". Ты не сможешь управлять новым супермощным устройством, оно слишком сложно, ты видишь это сам. К тому же, тут мало просто уметь работать, необходимо попутно программировать и дорабатывать программу расчёта, это крайне сложно.
-Да я знаю, и всё же, я хотел войти в историю как отец ядерной бомбы, мне уже много лет и я... Надеялся отметиться чем-то великим. Твоё участие в проекте и несомненный, яркий успех затмит мою фигуру. Я знаю, последние два года ты имеешь колоссальное влияние на военных, и да, благодаря тебе... Ладно, ты прав, я не смогу сделать это.
-Ну, тогда стань одним из участников проекта, ничто не мешает тебе работать вместе со мной, и нам понадобится ещё много времени, чтобы закончить это.
К концу весны 1943его года основная часть работ по созданию "атомного компьютера" и программ расчёта была окончена. И надо сказать, программа расчётов ядерного взрыва и деления нейтронов была невероятно сложна и сама по себе без статистических данных весила 1600 килобайт, задействуя при запуске 7,5 мегабайт оперативной памяти и всю мощь процессора. При этом, программа была написана так, что её можно было использовать для разных симуляций разных изотопов и ситуаций. Всё остальное я планировал доделать по ходу дела. Надо сказать, я думаю, я не справился бы с проектом "атомного компьютера" прежде всего в области его программного обеспечения, если бы не все мои шаги до. Работая с Энигмой и программой для штаба армии, я получил тот опыт и знания, а также готовые программные наработки, без которых никогда бы не смог выполнить программу "атомного компьютера", тем более та подразумевала трёхмерный анализ данных с использованием трёхмерных массивов и много вычислений. Итак, когда все работы были окончены, я сообщил, что нам всем, вместе с компьютером необходимо перебраться поближе к зоне проведения атомных испытаний. Президент сообщил мне, что ядерные испытания будут поводиться в пустыни в Нью-Мексико, недалеко от границы с Мексикой, это безлюдный район, и радиация и уран от взрыва бомб не смогут оттуда навредить людям. Я должен был переехать туда с частью людей, а большая часть моих сотрудников должна была отправиться вместе со всем оборудованием в Калифорнийскую пустыню, там для них построили целый небольшой городок. Который в честь изобретения и применения пластмасс, с намёком на высокие технологии назвали силиконовая долина. Также, название силиконовая долина было шифром, поскольку, оно намекало скорее на химические исследования, которые всех интересовали гораздо меньше, в то время, как на самом деле силиконовая долина должна была стать нашим центром производства микроэлектроники и компьютеров будущего. При этом, конечно же мои люди не будут сидеть без дела, там будет много работы, эти блестящие специалисты многому научились при мне, и должны были создать много новых компьютеров и электронных устройств для правительства США. Причём не только военного, но и гражданско-экономического характера. Естественно, что силиконовая долина ещё на много лет станет секретной военной научной базой США, целым небольшим закрытым городом, по типу тех, что строили в СССР, городом учёных. И часть сотрудников Юань также были отправлены туда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
