— Я должна быть с тобой, потому что такова воля саарсана, — зло выговорила она наконец. — Лишь поэтому ты еще жив. И не тебе мне приказывать.
— А тебе не я приказываю. Тебе приказывает саарсан. Говорят, накхи способны незаметно подкрасться и дернуть за хвост горного льва, когда тот терзает добычу. Но здесь, когда нам нужно красться через всю страну, выполняя волю твоего брата, ты устраиваешь побоище. Мечтаешь о захвате каких-то хижин, упрятанных за заостренными бревнами. Возвращайся за реку. Не хочу больше видеть ни тебя, ни твоих полоумных подруг.
Хаста сделал шаг по ступеньке вниз с крыльца. Но цепкая рука тут же поймала его за плечо.
— Стой, куда собрался?
— Что за нелепый вопрос? Исполнять волю саарсана! Кто-то же должен этим заняться.
Он попытался стряхнуть ее пальцы, но, пожалуй, стряхнуть голову с плеч было бы проще.
— Мы пойдем вместе. Таков приказ! Не тебе и не мне обсуждать его. И даже если нам суждена гибель…
— Саарсану не нужна наша гибель, — холодно перебил ее Хаста. — Пойми, наконец! Мы должны дойти и исполнить его волю. Так мы не дойдем.
Накхини поглядела на собеседника, явно сожалея, что не может сейчас размозжить ему голову. Наконец она с трудом выдавила:
— Ладно. Что ты задумал?
— Вас пятеро — это слишком много. Отправь двух девчонок за реку. Пусть возьмут с собой всех коней, включая наших. Пусть заберут ария и доставят его Шираму, — может, расскажет что-нибудь полезное. Вы уйдете с постоялого двора все вместе. Это будет выглядеть так, будто отряд накхов учинил набег и вернулся с добычей восвояси.
— А ты?
— Освобожу стражников и пойду с ними на заставу, с которой они приехали.
— Где тебя потом искать?
— Завтра поутру я снова отправлюсь в путь на север по этой дороге.
— Хорошо, — недовольно проговорила Марга. — Но учти: если утром ты не выйдешь из крепости, я сама приду туда.
Глава 3
Бродячий звездочет
Хаста брел по дороге, ведя в поводу груженого мула. «Куда они запропастились?» — ворчал он, оглядывая желтеющую степь. Вот уж не поймешь, что хуже — ждать, когда змеи приползут, или идти одному.
Сведения, полученные в сторожевой крепостице, были скудными, но заставляли задуматься. С недавних пор Киран отрядил особое войско аж в тысячу бойцов, чтобы там, на севере, в бьярских землях, изловить гнусного самозванца, выдающего себя за Аюра. Они перекрыли все дороги, проверяют всякого путника, а уж купеческие возы перетряхивают так, точно ищут не царевича, а золотую иголку.
Конечно, в лесах и степях не поставишь засаду на каждой тропе. Однако можно быть уверенным — столичный тракт будут проверять особенно придирчиво. Мало ли кто из столицы или других земель Аратты захочет прийти на помощь неуловимому престолонаследнику?
Хаста подумал о Марге и скривился. С этими только попадись на глаза… «Конечно, об их подвигах будут слагать песни. Но распевать их будут у нас на тризне!»
— Эй! И долго ты так в одиночестве шагать думаешь? — послышался за спиной насмешливый голос накхини.
Жрец мысленно выругал себя за невнимательность. Где ухитрилась притаиться сестра Ширама? Но, припомнив поговорку насчет хвоста горного льва, вздохнул и повернулся.
Марга стояла прямо у него за спиной, в своем неизменном накхском наряде, одинаковом у мужчин и женщин, с рукоятями коротких мечей, видневшимися из-за спины, и боевым кинжалом на поясе. «Хорошо хоть лунную косу дома оставила», — выдавливая улыбку, подумал Хаста. За его спиной вновь послышался голос:
— Впереди никого! — И одна из подопечных Марги появилась на дороге.
Сестра Ширама кивнула, оставаясь неподвижной. Вскоре из окрестных ковылей раздался шорох, и вторая девица, появившись на дороге, так же негромко сообщила:
— Погони нет.
Марга вновь кивнула и спросила у Хасты, указывая на груженого мула:
— Вижу, ты с добычей. Продал наших пленников?
— Вот еще! Я помог им прийти в себя, промыл и перевязал их раны и сопроводил в крепость, откуда они прибыли.
— Сколько там воинов? — сразу подобралась накхини.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не о том думаешь, — укоризненно сказал Хаста.
— А о чем я должна думать?
— Послушай, мы ловко вывернулись из ловушки, в которую сами себя загнали. Но впереди нас ждет западня — не чета той. А значит, и жрец Хаста, и накхини должны исчезнуть.
— Это еще зачем? Ты только что видел, мы останемся незамеченными, даже если ты будешь в шаге от нас.
Хаста устало поморщился. Спорить с воительницей было все равно что засевать море камнями и ждать всходов.
— Так нужно. Это приказ, — добавил он для убедительности.
— Уж не твой ли? — зловеще спросила Марга.
Но Хасте уже надоело ее бояться.
— Если бы я отдавал приказы, вы бы сидели дома… Здесь, в тюках на спине мула, вы найдете женское платье для тебя и одежду для пары отроков. Это для них.
Жрец указал на юных накхини, которым на вид не было и шестнадцати. Те слушали его, и у них глаза лезли на лоб от удивления — как этот чужеземный жрец смеет столь дерзко разговаривать с их наставницей и почему она это терпит?
— Мне? Платье? — фыркнула Марга. — Может, еще косу расплести, подобно Шираму?
— Непременно. А еще там есть краска, которая превратит ваши черные волосы в рыжие — почти как у меня.
— Жрец, да ты рехнулся!
— С этого места жрец Хаста исчезает, — терпеливо принялся объяснять он. — Слишком многие на постоялых дворах и в храмах знают меня в лицо. Дальше отсюда поедет звездочет — предсказатель из далекой земли… гмм… из земли сурьев.
— Решил притвориться степняком? — с презрением проговорила Марга. — Ты хоть раз видел их? Они белокожи, рыжеволосы, сплошь покрыты веснушками, никогда не расстаются со своими конями, воняют дымом и навозом…
— Ты много знаешь о сурьях?
— Да уж побольше тебя. Земли моего рода граничат с Солнечным Раскатом.
— Прекрасно, — ответил жрец. — Значит, ты меня просветишь. Полная достоверность не так важна — сурьи ездят в наши земли, пожалуй, реже, чем саконы, — но хоть от грубых ошибок убережемся.
— Я не хочу притворяться степнячкой! Они отвратительны. У них мерзкие рыжие волосы и кривые ноги. Знаешь, что они говорят про накхов? «Трус прячется в башне, смелый человек живет в кочевой веже!»
Хаста усмехнулся и подумал, что сурьи уже ему нравятся, а вслух произнес:
— Итак, решено. Теперь мы семья — гадатель-звездочет из Десятиградия, его жена и двое сыновей.
— Эй, эй! С чего ты решил, будто я стану твоей женой?
— Звезды мне предсказали! — съязвил выведенный из себя Хаста, но тут же добавил спокойнее: — Нам нужно будет пройти через заставы, которые запирают все дороги на север. И уж точно никто не заподозрит жреца Исвархи в странствующем звездочете. Надо будет где-нибудь подобрать подходящую для гаданий кость…
— Наряжайся кем хочешь, но мы…
— Помнится, Ширам как-то поучал царевича: если хочешь спрятаться среди деревьев, сам стань деревом. Или это поучение годится только для арьев?
Марга нахмурилась. Должно быть, стрела попала в цель.
— Быть может, ты и прокрадешься мимо заставы, но я этого сделать не смогу, — примиряюще добавил Хаста. — Либо мы действуем вместе, либо каждый сам по себе.
Сестра Ширама сжала губы, подошла к мулу и начала отвязывать тюк.
— Э, да тут ношеная одежда. Ты кого-то ограбил?
— Не имеет значения, — отмахнулся Хаста. — Вы только поглядите, какую красоту я вам раздобыл…
* * *
Море высохших трав поглотила ночная темнота, глубокое небо усыпали колючие осенние звезды. В теплую пору степь была полна жизни, шорохов, странных звуков и мелькающих теней. Сейчас же тишину нарушали только свист ветра и треск костра.
Семейство «звездочета» расположилось на ночлег под склоном небольшого холма, который заодно прикрывал костер, делая его невидимым с дороги. Одна из девиц — подручных Марги, — устроившись на вершине холма, сторожила дорогу, а вторая шушукалась по-накхски со своей наставницей возле костра. Хаста, обрядившись в дикарский наряд кочевого сурьи, наполовину придуманный им самим, дремал неподалеку. Точнее, делал вид, что дремлет. Если бы накхини знали, как быстро он осваивает новые языки, они не были бы столь беспечны.
