Младшая сестра Ширама смерила Хасту взглядом, точно проверяя, не шутит ли он.
— Нет, — наконец мотнула головой она. — Мы пойдем вместе. Я не должна оставлять тебя без охраны.
— Если ты схватишься за оружие, вас сразу убьют, и меня заодно. Толку-то мне от подобной охраны? Только дело загубим.
— Нет, — снова повторила Марга. — Мы пройдем все вместе. Не переживай.
Она подозвала «сыновей», что-то прошептала им. Те кивнули и как ни в чем не бывало двинулись вперед, мимо длинной вереницы груженых повозок, прямо к воротам.
— Надеюсь, ты все продумала, — буркнул Хаста, провожая их взглядом и прикидывая в уме, что делать, если замысел накхини сорвется. Она даже не удосужилась поставить его в известность о своей задумке!
Время тянулось так же медленно, как возы к воротам. Их хозяева ворчливо огрызались на стражников. Те в ответ орали во весь голос. Прошло уже полдня, когда наконец над головой нависла городская стена.
— Может, расскажешь все-таки, что задумала? — не выдержав, тихо спросил Хаста.
— Покажу. Очень скоро. Будь готов действовать.
Огромный воз, груженный бычьими тушами, стоявший немного впереди, со скрипом вполз под арку ворот.
— Вот, сейчас…
Марга легко коснулась плеча Хасты.
Тому померещилось какое-то движение под возом. Вдруг обе оси с треском переломились, и громадина опрокинулась, загораживая ворота. В следующий миг Хаста заметил одного из ряженых «сыновей» — в руках у него был глиняный горшочек. Поравнявшись с ближайшей упряжкой, «сын» коротким движением метнул его, целя под хвост одному из волов. Тот взревел и ринулся вперед. В воздухе запахло паленым.
Стража, обступившая было опрокинутый воз, бросилась врассыпную, чтобы не угодить под копыта взбешенного животного.
— Теперь пора. — Марга потянула Хасту за собой. — Идем. Им сейчас не до нас.
Хаста без лишних слов повиновался. Убегать и прятаться ему было не внове. А стражникам и впрямь было чем заняться, тем более они не знали, за что раньше хвататься — то ли оттаскивать попадавшие с воза туши, то ли унимать ревущего и бьющего копытами вола, то ли отгонять бросившийся на помощь торговый люд, быстро сообразивший, что иначе им придется ночевать под закрытыми воротами.
— Сюда, сюда жердь подсовывай! — принялся громко распоряжаться Хаста, проходя мимо опрокинутого воза. — Давай поднимай! И ты сюда!
Он еще немного покричал, поглядывая, нет ли рядом стражников, пока рука Марги не дернула его за шиворот.
— Хватит! Идем!
Они повернули за угол, и рыжий жрец увидел лежащего у стены дозорного, над которым склонились юные накхини.
— Вы опять за свое? — вспыхнул Хаста.
— Не бойся, жрец, он просто без сознания, — ухмыляясь, ответила Яндха. — Шел, споткнулся, ударился головой о стену…
— Все это не имеет значения, — оборвала ее Марга. — Куда дальше?
— В главный храм Нижнего города, — сказал Хаста. — Его предстоятель — мой старый знакомец. Он нас укроет и договорится о тайной встрече со святейшим Тулумом.
— Почему ты думаешь, что он это сделает?
— Поверь, у меня есть для него убедительные доводы. Только в храм я пойду один. Вы там будете слишком на виду.
Марга исподлобья посмотрела на жреца. Хаста уже приготовился долго и утомительно доказывать ей свою правоту, но она вдруг кивнула:
— Хорошо. Так и сделаем. Но будь настороже. Если что-то тебя обеспокоит, пой благодарственный гимн Исвархе.
— Откуда ты узнаешь, что пою я? Это храм, там могут петь десятки жрецов…
— Не сомневайся, — оскалилась она, — твое кукареканье я ни с чем не спутаю.
Храмовый привратник опешил, узнав в позднем посетителе приближенного святейшего Тулума.
— В храме ли Агаох? — бочком протискиваясь в приоткрытую калитку, скороговоркой спросил Хаста.
— Да… Он, правда, не ждал… — Привратник осекся и закивал. — Я сейчас… Доложу ему.
Предстоятель Агаох появился в разрисованном золотыми полосами и кругами зале так скоро, как ему позволяло дородное чрево и осознание собственной важности. От вечно голодного скуластого мальчишки-бьяра, которого когда-то знал Хаста, в нем осталось весьма мало. Но при виде рыжего жреца он просиял и раскинул руки ему навстречу, точно сразу позабыв о своем высоком сане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хаста, глазам не верю! Ты ли это!
— Я, праведный Агаох, конечно же я!
— Но откуда ты? На торжище рассказывали, будто накхи уволокли тебя в свое змеиное гнездо и скормили главному ползучему гаду.
— Эй, ты что, намекаешь, что я змеиное дерьмо?
— Хаста, как ты можешь произносить такое под сводами храма?!
— Поверь, в другом месте я бы сказал значительно больше… Но оставим пустые речи. Агаох, дружище, как я рад видеть тебя в добром здравии! Расскажи, что происходит в городе?
Предстоятель храма скривился и недовольно махнул рукой.
— А что тут происходит? Тулум заперся в главном храме и не желает ни слышать, ни видеть престолоблюстителя Кирана. Тот давно бы занял трон, но святейший не дает ему благословения… А тут еще бесконечные самозванцы — то там, то сям! Накхи точат на нас зубы и, как рассказывают, уже захватили Двару и прилегающие земли. В болотном краю тоже неспокойно… Словом, Исварха сильно прогневался на нас, несчастных! — благочестиво добавил он. — Я провожу дни и ночи, моля открыть путь к спасению державы. Ибо все нынче так шатко, так непрочно… — Агаох окинул Хасту цепким взглядом узких светлых глаз. — И тут появляешься ты в странных лохмотьях — точь-в-точь бродячий звездочет! И улыбаешься во всю пасть, будто опять кого-то облапошил на торгу…
— О нет, дотуда я пока не дошел. Поспешил увидеться со старым другом.
Предстоятель рассмеялся и, положив пухлую руку на плечо рыжему жрецу, повлек его в свои покои.
— Ладно, старый друг, проходи. Исварха нынче спит, да и ты, как я погляжу, еще не спал и не ел. Сейчас мы это исправим! А пока готовят пищу, я жду от тебя обстоятельного рассказа о твоих похождениях.
— Спасибо за радушие, — кивнул Хаста. — Но я пока воздержусь от рассказа. Я здесь не только для того, чтобы поесть и отдохнуть… — Он поднял руку, и на его пальце блеснул золотой перстень со знаком солнца. — Времени мало. Мне нужно как можно скорее встретиться с Тулумом. Ты можешь это устроить?
Добродушная улыбка сползла с лица Агаоха.
— Будет непросто, — сказал он, не отрывая взгляда от святыни.
— Если бы это было просто, я бы не стал тревожить тебя по пустякам. Но ты же у нас в храмовой школе был самым сообразительным. Ты наверняка что-нибудь придумаешь.
— Я сделаю что смогу, — задумчиво, точно вдруг позабыв о Хасте, проговорил Агаох. — В столице еще есть верные люди. — Он указал на лестницу, ведущую наверх. — Отдыхай и угощайся, тебе принесут все, что надо. Я покуда уйду. Нужно переговорить кое с кем… Вдобавок прикажу принести тебе медовых яблок. Сладких и хрустящих, как ты любишь.
— Все помнишь, — с улыбкой произнес Хаста. — С детства, как вижу такие яблоки, руки чешутся стащить!
— Здесь тебе ничего не нужно будет таскать. Ешь сколько пожелаешь. А правда, что и святейший Тулум любит их?
Хаста кивнул, с удивлением чувствуя, что доносящийся откуда-то легкий аромат сухих душистых трав, которыми был устелен каменный пол, кружит ему голову. Знакомые запахи, встреча с Агаохом — все напоминало о детстве, проведенном в храме. Чудилось, будто он наконец вернулся домой после долгой отлучки. Святое Солнце, как давно он в последний раз толком ел и спал в постели!
Агаоха не было долго — рыжий жрец успел уже отужинать и даже немного вздремнуть. Наконец предстоятель храма литейщиков вернулся. Тряхнув дремлющего Хасту за плечо, он прошептал:
— Идем. Нас ждут.
* * *
Как всегда в позднее время, улицы Нижнего города были пустынны. После того как пронзительные звуки труб призывали к тушению огней, мало кому дозволялось свободно ходить по городу. Хаста то и дело оглядывался, силясь понять, куда девались накхини. «Должно быть, крадутся по пятам», — подумал он, но на душе у него все равно стало тревожно.
