В любом случае, оба банка открывались лишь в девять, так что у Фридриха оставалось еще почти пять часов для... для чего? Первым делом, конечно, для написания и отправки отчета о фактическом провале операции "фазан", чем Власов немедленно и занялся. Кое-какие события он вывернул с точностью до наоборот, написав, что информация о логове Зайна якобы неофициально получена им от израильской стороны, как продолжение договоренностей, достигнутых при предыдущих, санкционированных Мюллером контактах; при этом-де совместное проведение операции израильтянами не предлагалось (и в самом деле, официальное согласование такой операции под единым командованием потребовало бы слишком долгой бюрократической волокиты, по крайней мере, с имперской стороны); в итоге стороны действовали каждая за себя, что, в соковупности с недооценкой израильтянами опасности ликвидации Зайна заговорщиками уже после захвата, явилось основной причиной провала. В общем-то, несмотря на искажение исходных посылок, вывод был правильный... А вот о письме из американского дома престарелых и своих планах посетить банк Власов поначалу написал всю правду. Но перед отправкой письма задумался и стер последний абзац. Нет уж, сначала он сам узнает, что в этой ячейке. И, кстати, учитывая наличие заговора, участники которого все еще на свободе и на своих постах - Мюллер такую осторожность одобрил бы. Даже учитывая, что она подразумевает недоверие к нему самому, Мюллеру.
Тем не менее, к информации в личном разделе, назначенной к автоматической рассылке, если он не отменит таковую до 13:05, Фридрих эти сведения все же добавил. Не повторять ошибки Вебера. Не повторять.
И кстати, о Вебере. Вот хорошее занятие на ближайшие часы (если, конечно, от Мюллера не поступит иной приказ) - поломать голову над доступом к его платтендатам. Фридрих вытащил из кармана многострадальный плат и подключил его через переходник как внешнее устройство к своему нотицблоку. "Ди Фенстер" слегка помигали песочными часами, но все же определили второй плат корректно - значит, как Фридрих и надеялся, покойный использовал ту же программу защиты, что стояла по умолчанию и на рехнере Власова (да и на других служебных нотицблоках Управления). Поводов менять ее у Вебера не было - защита была весьма надежной и, как в один голос утверждали имперские криптоаналитики, без знания пароля за реальное время не вскрывалась.
"Норденкоммандор" показал обычное дерево каталогов - главный пароль к плату отключил еще Эберлинг, которому, очевидно, неохота было вводить каждый раз "зубодробительную" комбинацию. Фридрих просмотрел имена каталогов и платтендатов в главном из них. Большинство представляли собой какие-то маловразумительные аббревиатуры - впрочем, для самого Вебера во всем этом наверняка была четкая система. Да и такие ли уж маловразумительные? Как военному человеку и летчику, Фридриху очень часто - чаще даже, чем тем, кто пришел в РСХА, не имея за плечами армейского опыта - приходилось иметь дело с аббревиатурами, так что у него выработался навык расшифровывать их практически слету. Вот, например, каталог MG.ZSW. Память тут же услужливо развернула MG в Maschinengewehr, но нет, вряд ли в этом каталоге характеристики пулемета. ZSW - это вполне может быть zu Sayn-Wittgenstein... тогда MG - Мюрат Гельман? Фридрих ткнул подушечку, заходя в каталог. Все платтендаты в нем, судя по расширению bld, представляли собой графические изображения; вместо имен у них были номера - что любопытно, идущие не подряд. Но при попытке просмотреть первый же из них система потребовала пароль. Фридриху не потребовалось много времени, чтобы убедиться, что зашифрованы и остальные даты в этом каталоге. И пароли, надо полагать, во всех случаях разные. А ведь это, если верить Эберлингу, не единственный закрытый таким образом каталог. Несомненно, что даже человек с великолепной памятью Вебера не мог хранить такую кучу паролей в уме... равно как и неудобно - да и небезопасно! - хранить их в виде длинного списка в отдельном дате или на бумажке... Конечно, этот дат с паролями тожно можно закрыть, уже каким-то одним паролем, который запомнить вполне реально - видимо, Эберлинг предполагал что-то подобное... но это было тяжеловесное, некрасивое, "лобовое" решение. Вебер, с его блестящими математическими способностями, отверг бы такой вариант уже хотя бы по эстетическим соображениям...
Почтовая программа подала звуковой сигнал. Ага, ответ от Мюллера. Шеф, как обычно в переписке, лаконичен: "Действуйте по обстановке. Узнаете ч-л о Хайнце - сразу докладывайте. Манеж обезврежен. Л. летит." Понятно. Значит, с бомбой в микрофоне все подтвердилось, а Ламберт прилетит в Москву, как и планировалось. Ну а почему бы ему, собственно, не прилететь? Главный номер его программы сорван, но это не повод отменять визит. Да и, собственно, что изменилось по сравнению с его планом? Все равно он сможет выступить со своей речью как жертва неудачного покушения, только не состоявшегося, а предотвращенного. Доложили ли ему сейчас, что его собирались убить по-настоящему (что очевидно уже по мощности заряда в микрофоне)? Уж наверное, доложили. Поверил ли он? Если не дурак (а впечатления дурака Клаус Ламберт не производил), поверил. Но теперь он знает и то, что бомба обезврежена и организатор и исполнитель теракта мертв, так что бояться нечего. Разумеется, остаются еще неарестованные заговорщики, и в частности те, кто послал "суку" с фаустпатроном - но они не смогут, да и не захотят, ликвидировать Ламберта так, как ликвидировали Зайна. Не только потому, что теперь Ламберта будут охранять гораздо лучше - тот же Бобков в этом кровно заинтересован, да и не он один - и никакую постороннюю машину, даже полицейскую, не подпустят к нему на километр; но в первую очередь потому, что теперь, когда дело уже не спихнешь на Зайна, при любой попытке покушения уши его организаторов будут торчать уж слишком явно. Вся их забота сейчас - только о заметании следов.
И кстати - пора все же позаботиться о том, чтобы осложнить им эту задачу. Пока что все, рассказанное Эберлингом, подтвердилось. И оперативники из группы Шрамма отработали честно - не их вина, что им не удалось выполнить задание. Значит, скорее всего, Эберлинг правдиво назвал и имена заговорщиков нижнего уровня - не оговорив невинных и не утаив виновных. Да, похоже, Хайнц честно исполнял свою часть сделки... но даже ради данного ему слова Фридрих не мог и дальше рисковать, оставляя заговорщиков на свободе. Он нажал "Ответить" и отстучал следующее донесение Мюллеру: "По агентурным данным, в заговор могут быть вовлечены..." Воспользовавшись тем, что шеф сам предписал ему "действовать по обстановке", он закончил донесение словами: "Считаю целесообразным в течение ближайших часов не арестовывать их, а установить за ними наблюдение с целью установления их контактов. Наблюдающим следует учитывать возможные попытки ликвидации объектов." Это было все, что он мог сделать, дабы оттянуть момент начала охоты за Эберлингом - и в то же время это действительно было достаточно резонное предложение. Возможно, менее резонное, чем сразу хватать и допрашивать подозреваемых, а возможно, и более - заранее сказать сложно.
Ответ упал в ящик буквально минуту спустя: "Я беру это под личный контроль. Оставайтесь на связи. Обо всех новостях немедленный доклад." Так, подумал Фридрих. Провал на улице Роммеля начинает сказываться - шеф фактиески отстраняет его от активной роли в операции. Мюллер получил, что хотел - ниточки, за которые можно тянуть, и дальше намерен распутывать клубок сам... Или дело вовсе не в упущенном Зайне - просто шеф руководствуется теми же соображениями, которые заставили Власова лично отправляться на охоту вместо того, чтобы передоверить все Шрамму? Так или иначе, какие бы последствия оно не имело в будущем, сейчас это освобождение от ответственности весьма кстати. Можно вернуться к разгадыванию секрета паролей. На чем он остановился, когда его отвекло письмо от Мюллера? Какая-то была важная мысль... Вебер... Вебер и эстетика... лобовое решение...
Пароли подчинены какому-то алгоритму, это наверняка. Именно поэтому Вебер ответил, что не знает их. Он их и в самом деле не знал - он каждый раз вычислял их заново. Теоретически это считается дурным тоном - пароли не должны вычисляться, они должны быть максимально бессмысленными, иначе есть риск, что их сумеет вычислить и противник - но возможных алгоритмов множество, попробуй угадай нужный... Вместе с тем, правило должно быть достаточно простым - вряд ли Вебер запускал специальную программу всякий раз, когда ему требовалось открыть тот или иной дат. Без надежды на успех Фридрих испробовал самое тривиальное - подставить в качестве пароля имя самого дата в прямом или обратном порядке. Естественно, безрезультатно. Может быть, каждую букву или цифру имени надо заменить на следующую... или на предыдущую... или чередовать... нет, гадать бесполезно, таких вариантов бесконечно много.
