И какого беса ему от меня понадобилось?
— Слушаю вас! — буркнул я.
— Мне хотелось бы встретиться с вами, — проговорила трубка голосом Ильи Ильича.
— Когда?
— Сейчас!
— Где?
— В приятном месте, которое вам хорошо знакомо.
— Ладно. Только ненадолго.
— Одевайтесь и выходите. У ворот вас ждет машина.
Ну что ж, посмотрим, что они там удумали. Я оделся, обулся и вышел во двор. За воротами и впрямь маячила какая-то тачка. Пройдя через калитку, я увидел, что это старенькая «копейка». Илья Ильич мог бы прислать что-нибудь и покруче. Шифруется?
Я потянул на себя ручку пассажирской дверцы и как только уселся рядом с водителем, понял — кого за мною прислали.
— Здравствуй, Саша!
— Та-ак, значит, тачку ты не продал, — вместо приветствия, пробормотал я. — Впрочем, я с самого начал знал, что все это твое якобы обнищание, дешевый балаган… Все еще дворником трудитесь, Иннокентий Васильевич?
— Добрые люди помогли вернуть машину, — начал оправдываться Стропилин. — И работу нашли.
— А к жене моей тебя тоже добрые люди заставляли ходить? На чаёк!
— Да ничего такого не было, Саша!.. — запричитал он. — Я к Илге Артуровне отношусь с огромным уважением!
— Я знаю — что не было, — ответил я. — Будь по другому, тебе уже нечем было за баранку держаться… Давай, крути педали, пока я тебе ноги не повыдергивал.
Кеша засопел жалобно, вдавил педаль газа и мы покатили.
— Никак не пойму я тебя, Стропилин, — продолжал я воспитательную беседу. — То ли ты дурак, то ли законченная сволочь?.. И что ты все время возле меня крутишься? Сначала хотел втянуть меня в свою сомнительную коммерцию, затем — в уголовное дело, потом попытался влезть в мой дом…
— Я хотел помочь тебе, но этот капитан Киреев впился, как пиявка… А к тебе я приходил, потому что мне поговорить было не с кем, а Илга Артуровна все же психолог…
— Ага, детский… Сопельки тебе вытирала…
— Думаю, скоро ты поймешь, как на мой счет ошибаешься.
— Молись, чтобы я действительно в тебе ошибся, — сказал я.
«Жигуль» завернул во двор мне действительно знакомый. Правда, я здесь давненько не бывал. Кроме Кешиной тачки, здесь была еще черная «Волга». Для крутого мафиози слишком скромно. Хотя может в этой скромности и весь смысл. Иномарка в СССР всегда на виду, а на продукцию отечественного автопрома граждане внимания не обращают. Я вышел из машины и, не дожидаясь Стропилина, ввалился в кабак, предназначенный для городской элиты.
Как и прежде, меня встретила «хозяюшка», Елизавета Ефимовна. Поздоровалась. На губах ее застыла вежливая улыбка, а в глазах — читалась легкая обида. Ну да, женщины не любят, когда их бросают, и не важно — с объяснениями или без объяснений. Лиза проводила меня в отдельный кабинет, где меня ждал тот самый тип, по приказу которого якобы похитили Кешу. Илья Ильич сидел за щедро накрытым столом — балычок, шашлычок и прочий коньячок. Широким жестом гостеприимного хозяина пригласил меня за этот дастархан.
— Садитесь, Александр Сергеевич, угощайтесь!
— Поздновато для ужина, а тем более — выпивки, — проговорил я.
— Понимаю. Спортсмен. Режим, — вальяжно произнес тот. — Вот здесь — березовый сок, настоящий. Пейте. Богат витаминами.
Он наполнил высокий бокал из кувшина с прозрачной жидкостью. Я пригубил. По вкусу напиток и впрямь напоминал березовый сок, которого я не пробовал очень давно. Мой собеседник не скромничал, налегая на яства. Сразу видно, что пожрать не дурак. А вот насколько он не дурак во всем остальном, будем поглядеть. Во всяком случае, я ему зачем-то понадобился. Причем, видать, срочно. Однако Илья Ильич не спешил начинать разговор, набивая брюхо и запивая жрачку бухлом. Мне надоело наблюдать за тем, как он жрет.
— Я смотрю, похищенный Стропилин уже у вас на побегушках, — сказал я.
— Да, несчастный человек, потерявший, из-за простительных слабостей, положение в обществе, едва не угодивший в тюрьму. Пришлось пойти ему навстречу… Беру с вас пример, Александр Сергеевич, вы же поспешили ему на выручку, не задумываясь.
— А я думаю, он с самого начала был вашим человеком.
— Мне нравится ваша строптивость, Александр Сергеевич, — сказал Илья Ильич. — Вы независимы и это хорошо. Мне надоели бездумные исполнители.
— В таком случае, не могли бы вы перейти к делу? Мне завтра рано вставать.
— И ваша дисциплинированность мне нравится, — откликнулся тот. — Хорошо. Перейдем к делу. Я прибыл для того, чтобы проинспектировать здешних… хм… Товарищей. В последнее время поступления в казну несколько… Нерегулярны, мягко говоря. Мне предстоит ряд встреч и малоприятных разговоров. И чтобы они не стали для меня совсем неприятными, необходимо, чтобы присутствовал человек, который — во-первых, мог меня защитить, во-вторых, послужить в качестве свидетеля, не склонного выбалтывать чужие секреты.
— И что я с этого буду иметь? — поинтересовался я.
— В виду особой важности моей нынешней миссии — тысячу с каждого контакта.
— И сколько у вас запланировано контактов?
— Понимаю ваше любопытство, но это пока тайна.
— Ясно. Когда начнем?
— Завтра же. Я готов подстраиваться под ваш график, чтобы не срывать вас с работы.
— Хорошо!
— Вы водите машину?
— Да, но у меня нет прав.
— Это ничего. Права мы вам сделаем. Может, у вас есть какие-нибудь дополнительные просьбы, пожелания?
— Мне нужны стройматериалы, разные, в том числе и дефицитные.
— И это мы решим.
— И еще — уберите от меня Стропилина. Пусть шпионит за кем-нибудь, кроме меня.
— Договорились. Больше вы его не увидите.
— Только без мокрухи.
— Само собой! Уголовный кодекс надо чтить, как говорил Остап Ибрагимыч.
— Тогда завтра я к вашим услугам.
— Позвоните мне, когда освободитесь. Вот номер телефона.
И он протянул мне визитку, на которой, кроме телефонного номера, ничего не было. Протянул, но в руки — не дал. Ладно, память у меня хорошая.
— Позвоню, — пообещал я, поднимаясь.
Илья Ильич выложил на стол связку ключей.
— Возьмите, Александр Сергеевич.
— Что это?
— Видели «Волгу» во дворе?
— Видел.
— Вы будете еще и моим водителем, — сказал тот. — Так что езжайте на ней прямо домой.
— А вы сами пешком пойдете?
— Зачем же! Меня отвезет столь нелюбимый вами Стропилин.
—
