— Слушай, Эмилио, я не в настроении для больших разборок. Давай как-нибудь в другой раз.
Эмилио покачал головой. К этому случаю он оделся в бежевый спортивный пиджак, выглядевший так, будто куплен на дешевой распродаже в каком-нибудь заштатном магазинчике в Бруклине. Под пиджаком была цветастая гавайская рубашка. Его ипостась а ля Микки Рурк. Но Аврора считала, что он выглядит, как статист в кино про бандитов.
Эмилио гордился своей способностью перевоплощаться. Раньше Авроре это тоже нравилось. Сейчас же она гадала, не удастся ли отпереть входную дверь и выскользнуть, прежде чем он доберется до нее. Весьма сомнительно, но ей хотелось все же попытаться.
Однако Эмилио, небрежно развалясь в кресле, даже не шелохнулся.
— Ну послушай же, детка, — негромко, безразлично проронил он. — Я хочу сказать тебе пару вещей. Прежде всего, Макс спекся. Я чертовски хорошо знаю, что он подстроил похищение этого марафета, чтобы обойти меня. А я навалюсь на него с такой силой, что он и не пикнет. Так что забудь про Макса в роли твоего покровителя. С этим покончено.
Эмилио замолчал, чтобы закурить. Огляделся в поисках пепельницы, но не увидел ни одной. Наконец, углядев маленькое китайское блюдо, стряхнул пепел туда.
— Далее, и не думай, что этот частный сыщик, этот Хоб, не подпустит меня к тебе. Я таких, как он, съедаю на завтрак. Ты осталась одна, детка, и тебе больше не на кого опереться, кроме меня. И я здесь ради тебя.
— По душе мне это или нет, — подхватила Аврора.
— Ну-ну, что ты. Не так уж давно ты была в восторге. Или забыла?
— Помню, но передумала.
— Тогда можешь снова передумать. Слушай, я не обманываю тебя. Ты да я, мы ж вправду славно ладили. Тебе нужен кто-то вроде меня, чтобы снабжать тебя всеми классными вещами, к которым ты привыкла, с тех пор как покинула родную хижину на Ямайке или где там еще.
— На Сан-Исидро, — отрезала Аврора. — И мы никогда не жили в хижине.
— Ладно, держу пари, что и не в особняке. Да ничего страшного, я сам выходец со дна Бенсонхарста. Я не называю ни тебя, ни твою семью никакими прозвищами. Я просто указываю, что мы вышли из одной среды. И мы подходим друг другу.
— Я подумаю. А теперь не будешь ли любезен удалиться?
— Минуточку. Я хочу только окончательно прояснить ситуацию. Ты отправляешься со мной, Аврора, или отправляешься в тюрьму. Ты да Макс занимались этим на пару. У меня масса улик на вас обоих. На Макса уж наверняка. Можешь поставить на нем крест прямо сейчас. Но ты дело другое, подумай об этом. Ты никогда от меня не избавишься. Крутнешь мне динамо, и я тебя прихлопну. Играй в моей команде, и никогда не будешь нуждаться ни в чем, чего только твое латинское сердечко не пожелает. Ах да, кажется, я не упомянул об этом, но я люблю тебя.
— Очень мило, что ты наконец-то дошел и до этого, — отметила Аврора. — Ладно, ты обещал, что все расскажешь и смотаешься. Ты намерен сдержать свое слово?
Эмилио встал. Несмотря на свои крупные габариты, двигался он с угрожающей легкостью. Направился в обход Авроры, и она отпрянула в сторону.
— Эй, да не дергайся ты. Я не собираюсь тебя бить. Клянусь, что больше никогда тебя не ударю. Но я хочу тебя, Аврора, и ответа «нет» не приму, подумай над этим. Я предпочел бы, чтобы ты пришла ко мне по собственной воле. Но могу взять тебя и силком, если придется. Ухватила?
— Я понимаю, что ты говоришь, — дрожащим голосом проронила Аврора.
— Я оставил на столе свой запасной ключ. Под ним мой адрес на листке бумаги. Агентство содержит эту квартирку в Париже для своих агентов, когда мы сюда заглядываем. Там очень мило, и она в фешенебельном Пятнадцатом. У меня из окна видно Эйфелеву башню. И никакой пронырливой консьержки, чтобы совать нос. Поверь мне, детка, это классная квартирка — в точности как ты, но притом и практичная, тоже в точности как ты.
Обойдя Аврору, Эмилио открыл дверь и обернулся.
— Приходи ко мне, детка, и поскорее. Мы играли прекрасную музыку. Можем сыграть еще. Не заставляй меня приходить за тобой, потому что в этом случае папочка может очень рассердиться.
Осклабившись напоследок, он вышел, тихонечко прикрыв дверь за собой.
Подойдя к двери, Аврора снова заперла ее. Затем бросилась на диван и разрыдалась. Проплакала минут пять, более всего от ярости, чем от чего-либо другого. Затем села, нашла салфетку и утерла глаза. Встала, подошла к стулу, где сидел Эмилио. Ключ действительно лежал там поверх полоски бумаги, в точности, как он и сказал. И квартира оказалась на рю де Л'Эглиз, в Пятнадцатом округе. Аврора пару секунд задумчиво крутила ключ в пальцах, затем положила его в сумочку и отправилась в ванную, чтобы поправить макияж.
Глава 51
Нет ничего хуже, чем приходить в себя после дневного сна. Телефон трезвонил. Генри сел, смаргивая сон. Халил еще не вернулся. Поначалу Генри не хотел снимать трубку, полагая, что в Париже телефон не сулит ему ничего доброго. И все-таки, может, что-то важное. Он поднял трубку.
— Ага?
На том конце слегка замялись, затем мужской голос произнес:
— Генри? Это ты?
Генри не знал, следует ли ему признавать этот факт или отрицать. Черт возьми, кто бы это мог звонить?
— Кто это? — спросил он.
— Ты меня знаешь, — сказал голос. — Это Келли.
— Келли из Нью-Йорка?
— Конечно.
— А-а. И давно здесь?
— Не очень. Но достаточно долго, чтобы узнать, что кто-то свистнул у Хоба сам знаешь что.
— Ага, я тоже об этом слыхал, — подтвердил Генри. — Слушай, человече, у меня еще куча дел. Ежели хочешь, дай мне свой телефон, и я попробую звякнуть тебе как-нибудь на днях.
— Ну нет, — возразил Келли. — Так не пойдет. Нам с тобой нужно встретиться куда раньше, а то обоим хуже будет.
— Ну, уж теперь я наверняка совсем не понимаю, про что это ты.
— Ну, если переходить к прямой и вульгарной откровенности, по-моему, я прекрасно догадываюсь, кто взял марафет у Хоба.
— Это факт?
— Определенно. Думаю, мне не следует болтать языком про это с Максом и Хобом, пока я не перекинулся парой слов с тобой.
— Ты прав, — согласился Генри. — Нам надобно встретиться. Где?
— Я в этом граде ни ухом ни рылом. Единственные места, которые я тут знаю, это мой отель и Нотр-Дам.
— Козлу понятно, что в твой отель я не приду. Скажем, за Нотр-Дам через час?
— А почему так долго и почему позади?
— Долго, потому что мне надо сперва кой-чего сделать. А позади Нотр-Дам, чтобы нам не дышали в затылок пятьдесят тысяч шалопаев с фотоаппаратами.
Глава 52
Хоб пробудился от стука в дверь. На нем были одни трусы, так что он накинул плащ и открыл дверь. На пороге стояла консьержка в бигуди, а рядом с ней — полицейский.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
