— Никогда бы не подумал на Генри, — вставил Макс. — Такой чудесный малый. Да вдобавок религиозный.
— Двойной агент, — прокомментировал Эмилио. — Притворялся иудеем, но работал на арабов.
— Вам по-прежнему неизвестно, кто убил Генри, — уточнил Хоб.
— Давайте разбираться шаг за шагом, — произнес Эмилио. — Все это предположение. Однако смахивает на то, что Келли вышел на Генри, и Генри его убил. Затем Генри был убит своим компаньоном, этим Халилом.
— Почему? — поинтересовался Хоб.
— Да откуда мне знать, — развел руками Эмилио. — Может, Халил выяснил, что Генри на самом деле работает не на исламистов. Может, он выяснил, что тот — тайный агент адвентистов Седьмого дня.
— Ну, тут уж вы выходите за пределы всякой вероятности, — возразил Фошон. — Во всяком случае, смею надеяться.
— Возьмите Халила, — предложил Эмилио, — и все дело раскрутится само собой.
— Во всяком случае, можно будет пришить ему дело, — подхватил Хоб.
Обернувшись, Эмилио бросил на него испепеляющий взгляд.
— У вас есть на примете кто-то более подходящий?
— Нет у меня никого на примете, и вы все еще не нашли марафет.
— Должно быть, Халил перепрятал его еще куда-нибудь, — предположил Эмилио. — В его квартире нашли следы кокаина. Вы же сами мне сказали, инспектор. Когда ваша полиция найдет его, все сразу сойдется одно к одному.
— Дело, несомненно, возбудить можно, — пожал плечами Фошон. — Что же до того, что случилось на самом деле… — он снова пожал плечами.
— Ну, с меня достаточно, — бросил Эмилио. — Слушайте, мне надо выбираться отсюда. А еще необходимо вещи сложить.
— Вы возвращаетесь в Америку? — осведомился Фошон.
— В Нью-Йорк.
— А как насчет кокаина, который вы приехали выслеживать?
— Ну, сейчас он уже, наверное, разлетелся по паре сотен носов. След простыл. Где-то выиграешь, где-то проиграешь.
— Смахивает на то, что вы жутко торопитесь, — заметил Хоб.
— Я не намерен торчать остаток моей жизни в кафе и хлебать кофе, как вы. — Эмилио обернулся к Фошону. — Мне всего лишь надо кинуть в чемодан пару вещей, и я еду в аэропорт. Инспектор, был рад поработать в вашей компании. Если когда-нибудь будете в Штатах, загляните ко мне.
— Уж будьте покойны, — натянутым тоном ответил Фошон.
— До свидания, Макс, — изрек Эмилио. — Будь паинькой. Я снимаю тебя с крючка. — Эмилио помахал остающимся и вышел.
— Благодарение Господу, что этот человек ушел, — произнес Макс. — Никто не хочет перекусить? Я могу заказать, чтобы принесли сандвичи. Инспектор? Хоб?
И Хоб, и Фошон пожали плечами. Макс снял трубку и по-французски попросил, чтобы в номер прислали ленч на четверых. Потом с пристальным вниманием выслушал долгое, многословное объяснение и сказал:
— Вы можете прислать хотя бы кофе и круассаны? Великолепно, спасибо. — И положил трубку. — Тут какой-то праздник. Повар выходной. Но кофе прислать могут. Хоб, ты не мог бы зайти со мной в спальню? Инспектор, вы не против?
Фошон снова пожал плечами, выглядя совсем подавленным. Даже плечами он пожал как-то вяло.
— Хоб, — сказал Макс. — Дело обернулось не так, как мы надеялись. Но я по-прежнему должен тебе десять тысяч. Пока что заплатить не могу. Но могу дать тебе это. — Он извлек из письменного столика портмоне и вытащил оттуда четыре хрустящих стодолларовых купюры. — Остальное отдам, как только смогу. Лады?
— Разумеется, лады.
— Без обид?
— Да какие тут обиды!
— Макс, — окликнул из соседней комнаты Фошон. — Тут служащий отеля хочет с вами переговорить.
— Да скажите ему, пусть поставит поднос куда-нибудь.
— Он хочет переговорить с вами лично.
— Ну ладно, иду.
Макс вышел в гостиную, Хоб за ним. У двери дожидался высокий молодой человек в темном костюме.
— Доброе утро, — сказал он. — Я мсье Лено, помощник менеджера в «Синь».
— Если это касательно счета, — ответил Макс, — то я позабочусь о нем сегодня попозже.
— Нет, сэр. Это не по поводу счета. Хотя вопрос о нем по-прежнему весьма актуален.
— Тогда чего же вы хотите?
— В отель было доставлено послание. Для вас, сэр. — Он вручил Максу фирменный конверт Агентства по Борьбе с Наркотиками. Макс взял конверт, и служащий удалился.
Вскрыв конверт, Макс вытащил единственный листок бумаги, просмотрел его, потом прочитал внимательнее и фыркнул.
— В чем дело? — поинтересовался Хоб.
— Прочти сам, — он передал бумагу Хобу.
— Вслух, если вы не возражаете, — попросил Фошон.
— «Дорогой Макс, — зачитал Хоб, — к тому времени, когда ты получишь это послание, я буду на полпути в Рим. Я заключила контракт с „Ментено“ на демонстрацию осенней коллекции Ариосто. Извини, дорогой, но все случившееся весьма огорчительно, и думаю, нам лучше пока что каждому идти своей дорогой. Спасибо за все. Аврора».
— Угу, — произнес Хоб.
— Я тоже, — подхватил Фошон.
— Ага, и меня туда же, — подытожил Макс. Взял листок у Хоба, посмотрел на обороте — просто на случай, если там что-нибудь написано, затем положил на кофейный столик и снова уселся на диван.
— Поток новостей не иссякает, — прокомментировал Фошон.
— Любопытно, что дальше? — откликнулся Хоб.
Будто по подсказке, раздался стук в дверь. Все трое переглянулись.
— Я уже побаиваюсь продолжения, — изрек Макс.
Стук повторился.
— Входите, — крикнул Макс.
Дверь распахнулась. Официант вкатил сервировочный столик с кофе на четверых, круассанами, тостами и единственной розой в тонком бокале. Наполнив три чашки, он удалился.
— Комический антракт, — пробормотал Макс. — Кофе, инспектор?
— Будьте любезны, — согласился Фошон.
Некоторое время они в молчании прихлебывали кофе. В это время на улице поднялся страшный шум. Клаксоны и сирены. Они игнорировали шум, дожидаясь развития событий. И оно произошло. Зазвонил телефон.
— Вероятно, сообщают, что объявлена война, — предположил Макс.
— Ты не собираешься ответить? — спросил Хоб.
— Пожалуй, можно.
Макс снял трубку.
— Макс Розен. — Послушав пару секунд, поднял глаза. — Инспектор, вас.
Встав, Фошон пересек комнату и взял трубку.
— Фошон. — Послушал секунд пятнадцать, время от времени хмыкая, чтобы показать, что не теряет нити. Затем сказал: — Ладно, Эдуар, скоро буду. — Он повесил трубку и вернулся к своему кофе.
На некоторое время воцарилось молчание. Потом Фошон проронил:
— Вы не собираетесь спросить меня, что там еще такое?
— Это не наше дело, — отозвался Хоб. — Как по-твоему, Макс?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
