решил вернуться домой. У него по-прежнему не возникало ни малейшего желания пойти прогуляться, зайти в бар выпить пива, и, уж разумеется, меньше всего на свете он хотел побывать в книжном магазине. Оказавшись дома, он побродил какое-то время по комнатам и впервые за последние несколько недель почувствовал раздражение от того, что ему нечем заняться. Пока он готовил себе кофе, в форточку кто-то постучал, и он обернулся, взбешенный. Да оставят его когда-нибудь в покое, черт возьми! Готовый послать подальше незваных посетителей, он с удивлением обнаружил за окном двух полицейских в форме.
— Матье Каррер?
— Да.
— Уполномочен заявить, что на вас подана жалоба за нанесение телесных повреждений.
— На меня? — повторил он, ошеломленный.
— По поводу избиения Альбера Дельво, — уточнил полицейский. — Поэтому я вручаю вам повестку, согласно которой вы будете должны явиться в участок для проведения дознания.
Полицейский, который все это изложил, протянул Матье листок, взял под козырек, развернулся и ушел в сопровождении своего напарника. Значит, таким образом кузен Сезара решил ему отомстить за свое неудачное падение на тротуар! Но не было и речи ни о каких «повреждениях»! Матье, много лет занимавшийся дзюдо, прекрасно знал, как без них обойтись, бросая противника на землю. Тем не менее Альбер все же имел шанс неудачно приземлиться, либо он был уж чересчур хлипким. Интересно, что именно он повредил? Сломана ключица? Вывихнуто плечо? Что-то не похоже, чтобы он страдал от дикой боли, когда уходил от него! Само по себе выражение «телесные повреждения» было слишком расплывчатым. Несомненно, ему помогли в этом какой-нибудь посочувствовавший медик и в особенности свидетельство сестры. У Альбера была возможность возвести этот жалкий инцидент в степень, которая могла стать серьезной проблемой для Матье.
— Да не все ли мне равно, — он вздохнул. — Я могу заплатить штраф или даже сесть в тюрьму, почему бы и нет, по крайней мере, меня оставят в покое, а я ничего больше и не хочу!
Сказав это, он тут же понял, что слукавил. Кузенам Сезара удалось добиться того, что не смог сделать никто: они вывели его из себя, впервые за последние несколько недель у него появилось желание действовать, а вовсе не демонстрировать продиктованную судьбой покорность. Издалека он услышал шум приближавшихся мусоровозов. По крайней мере, сейчас он хоть избавится от громадных мешков, выстроившихся вдоль забора. Внезапно ему в голову пришла мысль: уж не кузены ли Сезара, Альбер и Люси, и были теми скотами, которые вывалили всю эту дрянь к нему в сад? Этот поступок вполне объяснялся их желанием отомстить за непочтительное прощание Матье с ними и его рукоприкладство. Разумеется, это было всего лишь предположение, но вполне правдоподобное.
«Сезар, мой бедный друг, если бы ты не умер, эти двое, безусловно, выпотрошили бы тебя до нитки. Они сделали бы все возможное, чтобы тебя разжалобить, но никогда не решились бы на шантаж или подобное унижение, зная тебя. Почему же они ополчились с такой бешеной злобой на меня? Во имя якобы законных родственных связей? Они почувствовали себя обманутыми, но ведь мы с тобой были довольны нашей договоренностью, ты и я? В любом случае ты их презирал, ты говорил, посмеиваясь, что они не стоили веревки, чтобы их повесить, нет, никогда ты бы не согласился, чтобы им достался дом, в котором ты жил».
Неужели Альбер Дельво думал, что ему достаточно возмутиться и призвать к справедливости, чтобы Матье тут же пошел на попятный или предложил компромисс? Какая глупость!
Полицейские давно исчезли, но Матье все еще стоял на пороге дома с повесткой в руке. Подозревая в подлоге полицию, в нечестности — Дельво, в предательстве — сотрудников своего магазина, в непростительной слабости — свою семью, он наконец-то почувствовал возмущение. И это было уже гораздо лучше, чем его былое пассивное смирение. Он вошел в дом, закрыл дверь, сел на скамейку в кухне и задумался. Первым делом нужно было заказать продукты у бакалейщика и сделать кое-какие запасы. Вторым номером был непременный звонок Тесс, пока та не решила окончательно с ним порвать.
* * *
Пока Матье отсутствовал, на Надю возложили обязанность закрывать магазин по вечерам. По очереди кто-нибудь из сотрудников сопровождал ее, обходя каждый этаж, опуская решетки витрин и отключая электричество, кроме сигнализации. По мере того как гасли огни и владения тьмы постепенно расширялись, книжные полки приобретали странные очертания, придавая магазину фантастический облик.
Послышался шорох эскалатора, который потом замер, сдержанно промурлыкали кондиционеры, прежде чем смолкнуть окончательно, и полная тишина опустилась на прежде оживленное и шумное место. Потом Надя отпустила домой служащего, помогавшего ей, пожелав ему хорошего вечера. Много лет Надя, приходя на работу, чувствовала радость. Она заслужила особое расположение Матье, который хотя и не любил делиться ни с кем властью, однако практически возложил на нее большую ответственность. Она не просто глубоко почитала шефа. Долгое время Надя была тайно влюблена в него, но, прекрасно понимая, что с ним невозможна даже простенькая мимолетная интрижка, а уж тем более что-то более серьезное, она осталась на том месте, которое ей было отведено, и никогда не выдавала своей привязанности. И в первый же раз, когда она увидела Тесс, пришедшую встретить его после работы, она поняла свою ошибку. Ибо вопреки тому, что она думала о своем начальнике, он очень даже мог смотреть на женщину с любовью. Увы. Только этой женщиной была не она! Смирившись и разочаровавшись, Надя решила игнорировать Тесс, которая, впрочем, появлялась редко. После этой неудачи она перенесла свой интерес на Корантена. Правда, он был слишком молод для нее, но зато такой обаятельный, талантливый, воспитанный…
Она еще раз обвела взглядом первый этаж, погруженный во тьму. Вся ее жизнь была здесь. Когда Надя возвращалась домой, ей больше нечего было делать, ведь она была совершенно одинока. Большую часть времени она довольствовалась подносом с едой перед телевизором, с нетерпением ожидая следующего дня, чтобы продолжилось ее существование. В течение вот уже нескольких недель отсутствие Матье наполнило ее жизнь новым, немного пугающим, но в то же время и стимулирующим значением. В этой новой роли едва ли не доверенного лица начальства она уже собиралась предпринять кое-какие шаги по сближению с Корантеном, пока не сообразила, что ему, несомненно, нравилась Анжелика. Был ли у той парень или жених? А может, она
