«...Я не могу оказать тебе эту услугу, потому что в прошлом месяце я уже у него заняла тысячу рублей, чтобы послать Таше» .
Для окончания истории Пугачева Пушкину нужно было побывать в местах, связанных с пугачевским восстанием. Наобратном пути хотелось ему пожить месяц-два в Болдине и закончить этот труд.
7 августа высочайшее разрешение на четырехмесячный отпуск было дано, и Пушкин во второй половине августа выехал из Петербурга. Наталья Николаевна с детьми осталась на даче.
По дороге Пушкин заезжал к Наталье Ивановне в Ярополец. Она приняла зятя очень любезно. У нее были к тому весьма веские основания. Из переписки ее со старшим сыном в сентябре этого же года можно сделать вывод, что она просила Пушкина помочь Дмитрию Николаевичу в его хлопотах по гончаровским делам в Петербурге:
«4 сентября 1833 г. Ярополец.
...Ты там (в Москве) должен был застать Александра Серг., чему я была бы очень рада; он очень расположен быть тебе полезным в хлопотах перед правительством».
«14 сентября 1833 г. Ярополец.
...Ты мне ничего не пишешь, застал ли ты Александра Сергеевича в Москве. Твоя с ним встреча была бы необходима; он очень расположен быть тебе полезным, чтобы помочь в затруднении с делами».
Пушкин, возможно, с своей стороны поднимал вопрос об 11 тысячах, которые она ему была должна, и об обещанной ею дочери части имения, о котором он упоминает в своем письме Дмитрию Николаевичу.
Из Москвы Пушкин писал Наталье Николаевне 26 августа 1833 года:
«Поздравляю тебя с днем твоего ангела, мой ангел, цалую тебя заочно в очи — и пишу тебе продолжение моих похождений — из антресолей вашего Никитского дома, куда прибыл я вчера благополучно из Ярополеца. В Ярополец приехал я в середу поздно. Наталья Ивановна встретила меня как нельзя лучше. Я нашел ее здоровою, хотя подле нее лежала палка, без которой далеко ходить не может. Четверг я провел у нее. Много говорили о тебе, о Машке и о Екатерине Ивановне. Мать, кажется, тебя к ней ревнует; но хотя она по своей привычке и жаловалась на прошедшее, однако с меньшей уже горечью. Ей очень хотелось бы, чтоб ты будущее лето провела у нее... Я нашел в доме старую библиотеку, и Наталья Ивановна позволила мне выбрать нужные книги. Я отобрал их десятка три, которые к нам прибудут с варением и наливками. Таким образом набег мой на Ярополец был вовсе не напрасным. Теперь, женка, послушай, что делается с Дмитрием Николаевичем. Он как владетельный принц влюбился в графиню Надежду Чернышеву по портрету, услыша, что она девка плотная, чернобровая и румяная. Два раза ездил он в Ярополец в надежде ее увидеть, и, в самом деле, ему удалось застать ее в церкви. Вот он и полез на стены. Пишет он из Заводов, что он без памяти от la charmante et divine comtesse (прелестной и божественной графини), что он ночи не спит ...и непременно требует от Натальи Ивановны, чтоб она просватала за него la charmante et divine comtesse. Наталья Ивановна поехала к Кругликовой и выполнила комиссию. Позвали la charmante et divine, которая отказала наотрез. Наталья Ивановна беспокоится о том, какое действие произведет эта весть. Я полагаю, что он не застрелится. Как ты думаешь?..»
Письмо Натальи Николаевны от 1 сентября 1833 года, несомненно, перекликается с этим пушкинским письмом: она писала брату под впечатлением письма мужа.
В новонайденных письмах жены поэта мы впервые видим ее как заботливую мать и хозяйку дома. В некоторых воспоминаниях современников и основанных на них работах пушкиноведов говорится, что хозяйничала и занималась детьми Александра Николаевна. Мы познакомились с несколькими десятками писем А. Н. Гончаровой, и ни в одном из них нет и намека на эту ее роль в семье Пушкиных. Между тем Наталья Николаевна в своих письмах часто пишет о детях и своих хозяйственных делах и распоряжениях. Подтверждается это и письмами Пушкина, который неоднократно спрашивает жену, как справляется она с домом и хозяйством.
Наталья Николаевна нанимает в отсутствие Пушкина новую квартиру и переезжает туда с детьми. Она заботится о доме, старается все сделать поэкономнее: выписывает с Полотняного Завода кучера, повара, мальчика для посылок, которого она шутливо называет пажом. Домашними делами Наталья Николаевна, вероятно, начала заниматься с первых дней замужества, правда, сначала неумело.
Уже первые письма Натальи Николаевны позволяют нам по-новому судить и о ее отношении к мужу. Вынужденная обратиться к брату за помощью, она подчеркивает, что муж оставил ей достаточно денег и что в ее затруднении виновата она одна. Далеко не случайно во втором письме она повторяет брату: «...Денег, которые муж мой мне оставил, было бы более чем достаточно до его возвращения...» Дмитрий Николаевич, отвечая сестре на письмо от 1 сентября, по-видимому, упрекнул Пушкина в том, что он, уезжая, не обеспечил семью нужной суммой денег. Это обидело и задело Наталью Николаевну, и она вынуждена была вторично подчеркнуть, что муж и не подозревает, что она испытывает недостаток в деньгах. От природы сдержанная и деликатная, она ни одним словом не намекает брату на его бестактность, но письмо ее так кратко и сухо, что это можно прочесть между строк.
В письмах Натальи Николаевны и Гончаровых много говорится о сватовстве Дмитрия Николаевича к графине Надежде Григорьевне Чернышевой. Пушкин пишет о сватовстве шурина в очень иронических тонах, однако Дмитрий Николаевич, очевидно, был увлечен не на шутку и долго и настойчиво преследовал графиню своими домогательствами.
Чернышевы были соседями Гончаровых по Яропольцу, дома их стояли недалеко друг от друга, и оба семейства были близко знакомы. О Чернышевых стоит сказать несколько слов.
У Григория Ивановича Чернышева, придворного вельможи, богатейшего помещика, владельца майората, было шесть дочерей и один сын — Захар Григорьевич. Дочери славились своей красотой. Это были девушки хорошо образованные, пользовавшиеся большим успехом в обществе. Одна из сестер, Александра Григорьевна, вышла замуж за капитана генерального штаба Никиту Михайловича Муравьева. И Никита Муравьев, и Захар Чернышев были участниками декабрьского восстания 1825 года и оба были осуждены на каторжные работы. Как известно, А. Г. Муравьева последовала за своим мужем в Сибирь.
Старшая из сестер Чернышевых, Софья, вышла замуж за И. Г. Кругликова; ему после декабрьских событий был передан во владение в составе Чернышевского майората и Ярополец. И, наконец, одна из сестер, Вера Григорьевна, была замужем за графом Пален. В переписке Гончаровых часто упоминаются эти сестры Чернышевы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
