На снимке были хорошо видны небольшие крышки сорванных с люков двух ракетных шахт. Внутри первой шахты маячила изогнутая труба, где когда-то покоилась боеголовка. Во второй шахте боеголовка полностью отсутствовала. Третья шахта была не тронута.
Затем камера «рыбы» обнаружила еще кое-что, и это «кое-что» потрясло даже Мура. Это были останки моряка, по-видимому, рядового, молодого парня, лежащего вдоль своей подлодки в одиночестве. Его товарищи, очевидно, были захоронены внутри. Одна нога погибшего была сломана и согнута почти под прямым углом, скорее всего в результате взрыва, уничтожившего лодку. Может быть, это и убило моряка, или, возможно, он захлебнулся, когда опускался на трехмильную глубину. Парень, должно быть, находился на верхней палубе, когда подлодка погибла. Он был одет в штормовую одежду, коричневую меховую куртку, застегнутую по горло, ватные брюки и черные тяжелые военные ботинки. Теперь эта одежда согревала его окоченевшие белые кости.
Кости, голый скелет – все это казалось неправдоподобным, поскольку, по словам специалистов, почти ничто не живет так глубоко в океане. Но было что-то еще на этих фотографиях. Крошечные, плотоядные червяки извивались вокруг тела, уже съеденного по кусочкам.
Никто из тех, кто видел советского молодого подводника и кто рассматривал 22 тысячи фотографий, привезенных «Халибат» домой 9 сентября 1968 года, не мог забыть его.
Бредли дал кодовое наименование этим снимкам «Бархатный кулак» – в честь мягкого способа, каким они были выхвачены из океана. Многие миллионы долларов, которые были вложены в «Халибат», наконец-то окупились. Он бросился с добычей прямо к начальнику военно-морской разведки Ф. Харлфингеру, который занял эту должность, пока «Халибат» еще находилась в море.
До этого Харлфингер был заместителем начальника разведуправления министерства обороны по сбору информации («сбором» в разведывательных кругах называлась и обыденная кража). Работал несколько лет с сирийцами и израильтянами. Им удалось тогда украсть советский реактивный истребитель Ми Г. Во время вьетнамской войны команда Харлфингера передала министерству обороны советскую ракету класса «земля-воздух». Его люди умудрились также своровать советскую ракету в Индонезии и двигатель от советского самолета, упавшего недалеко от Берлина.
Но фотографии советской подлодки были беспрецедентными. Что касается Харлфингера, то для него представление этих фотографий президенту США было идеальным первым шагом в новой должности. По указанию Харлфингера Бредли создал монтаж из 40 фотографий, чтобы показать высшим чинам ВМС и в Белом доме. Первому монтаж показали командующему подводными силами Бешани.
«Американская технология потрясающая», – подумал Бешани, испытав первое прикосновение к результатам проекта «Бархатный кулак». Он всегда будет сравнивать подлодку «Халибат» с вертолетом, зависшим на высоте 5000 метров с небольшой камерой на конце троса, делающей снимки в густом тумане.
Вскоре после этого Харлфингер представил фотографии президенту США Джонсону, который был поражен так, что офицеры военно-морской разведки еще многие месяцы поздравляли друг друга.
В январе 1969 года Ричард Никсон был приведен к присяге как новый президент США. Вскоре после этого в кабинете Бредли раздался телефонный звонок. Это был Харлфингер. «Немедленно в Белый дом! И захвати „Бархатный кулак“ с собой», – прозвучало в трубке.
Александр Хейг, в то время заместитель советника президента по национальной безопасности Генри Киссинджера, хотел сам посмотреть фотографии. Хейг был так потрясен, что потребовал, чтобы он лично стал хранителем «Бархатного кулака». Бредли обратился за помощью к Харлфингеру, вытащив того с совещания: «Хейг хочет хранить у себя материалы». «Пошли его к черту», – ответил начальник разведки.
Но проигнорировать Хейга было непросто. Это, как говорится, легче сказать, чем сделать. «Он хочет показать материалы своему боссу и боссу того босса», – уточнил Бредли. Харлфингеру не нужно было объяснять, что босс босса Хейга это новый президент США. Харлфингер достаточно долго был связан с политикой, чтобы понять: на этот раз придется уступить.
«Ну, хорошо, – смягчился он и добавил: – Фотографии можно оставить у Хейга, но только на 24 часа». Этого времени было достаточно, чтобы Хейг принес материалы Киссинджеру. Затем уже Киссинджер представил их Никсону. Никсон пришел в восхищение. И слух об этом восхищении дошел до ЦРУ.
Аналитики из ЦРУ уже давно интересовались, как обычные шпионские подлодки умудрялись добывать важнейшую информацию. Однако руководство подводными шпионскими операциями оставалось за ВМС. Но теперь ЦРУ и его директор Ричард Хелмс вдруг энергично заинтересовались океанскими глубинами. Хелмс, в стиле ЦРУ, начал готовить взятие этого дела под свой контроль. Сначала он создал новый уровень бюрократии, так называемое «Агентство по связи», которое по замыслу должно было объединить ресурсы военно-морской разведки и ЦРУ. Агентство будет называться «Национальный отдел подводной разведки». Уже не впервые ЦРУ проводило подобные мероприятия. В 1961 году ЦРУ решило совместно с ВВС руководить операциями спутниковой разведки путем создания совместного предприятия, названного «Национальный разведывательный отдел».
Предполагалось, что национальный отдел подводной разведки будет состоять на равной основе из сотрудников ВМС и ЦРУ. Что касается высших чинов, то это так и было. Директором отдела назначили Джона Уорнера, нового министра ВМС в администрации Никсона. Бредли предполагалось назначить начальником штаба. Руководителем аппарата ЦРУ в новом агентстве стал Карл Дакетт, заместитель директора ЦРУ по науке и технологии. Но уже с момента создания отдела ЦРУ фактически взяло все руководство в свои руки. Бредли удалось ввести в отдел всего несколько человек. Весь его штат в подводной военно-морской разведке насчитывал около дюжины специалистов. У ЦРУ не было таких ограничений. Агентство назначило в штат нового отдела 8 человек своих сотрудников на постоянной основе и еще несколько консультантов.
Но вот незадача. Уже очень скоро Бредли и Крейвен стали понимать, что прикомандированные сотрудники ЦРУ не могут отличить подводную лодку от подводной горы. К этому времени у Бредли и Крейвена уже созрел план, каким образом достать все ценное, что находилось на борту советской подлодки. Идея заключалась в том, чтобы послать мини-подлодку – с целью захватить ядерную боеголовку, сейф, содержащий шифры и коды, а также приемопередатчики, работающие микроимпульсами, чтобы ВМС смогли, наконец, декодировать все сообщения, которые перехватывались и просто накапливались. Они уже доказали, что корпус советской лодки можно открыть, не разрушив ничего внутри его.
Пригласили армейских саперов, чтобы проверить свои предположения. Различные хрупкие и легковоспламеняющиеся предметы прикрыли стальной плитой и поместили в бассейн с водой. Пластическая взрывчатка была прикреплена на небольшом участке закрывающей плиты и взорвана. Взрыв проделал небольшой вход в стальной пластине, оставив почти не тронутыми предметы, находившиеся за плитой.
Это все, что требовалось сделать, чтобы открыть небольшой ход и войти внутрь. Все остальное можно оставить в лодке, похороненной в море. Военная разведка следила за строительством советских подводных лодок подобных утонувшей, в течение десяти лет делая фотоснимки из космоса. Военно-морская разведка знала советскую подлодку этого типа вплоть до последнего болта и гайки. Ракеты, которыми эта подлодка запускала свои ядерные боеголовки, были примитивными, с дальностью полета только 750 миль. И Советский Союз и США уже производили ракеты с дальностью полета 1500 миль. Вряд ли имело смысл пытаться совершать невыполнимую работу по подъему тысяч тонн уже устаревшего оборудования со дна океана. Потребовались бы годы, чтобы создать соответствующее оборудование для подъема подобной массы.
Карл Дакетт и его сотрудники вежливо выслушали краткое изложение этого плана. Но когда они вернулись со своим ответом, Крейвен и Бредли чуть не лишились дара речи. ЦРУ предлагало поднять лодку целиком и намеревалось построить для этого самоходный кран.
Крейвен и Бредли не могли в подобный бред поверить. Дело в том, что подлодка, по-видимому, ударилась о дно на скорости 200 узлов, то есть с ускорением погружения равным 21,3 м/сек. Она может только казаться неповрежденной, но на деле такая же хрупкая, как замок из песка. Ткни его достаточно сильно, и он рассыплется.
Возможно, Бредли со своими расчетами был прав, но у ЦРУ была солидная опора в Вашингтоне. И обычно это агентство имело все, что хотело. Даже когда то, что оно хотело, по мнению Харлфингера, было безумной фантазией. (Бывший директор ЦРУ Ричард Хелмс впоследствии говорил, что он никогда не слышал об альтернативном плане, предложенном Крейвеном и Бредли.)
