-- А я, пожалуй, откажусь. Не хочешь верить мне на слово - продолжай следить тайком, и пыхтеть в спину, однажды я не успею сообразить, что ты это ты, и поражу тебя заклинанием.
-- Я всем расскажу!
-- И что? - почти с любопытством. - Да, моя жизнь значительно усложнится,... а может быть и наоборот, упростится, но тебе-то что с того? Это ты так показываешь свою, гм, силу Любви? Или ты думаешь, что давление общественного мнения заставит меня немедленно ринуться к тебе в объятия и на глазах у всего Хогвартса начать доказывать, что все вокруг ошибались?
Судя по Невиллу, от такого он тоже бы не отказался.
Увы, кровь сейчас у него сосредоточена не в том мозгу, и поэтому попытки придумать что-то даются ему с трудом. Я тоже напряженно пытаюсь придумать выход, при котором можно было бы обойтись без смертей, стирания памяти, шантажа и угроз, и прочих незаконных деяний. Секрет расползается, как жирное пятно на бумаге, и из нашей компании разве что Гарри еще не в курсе.
А может и в курсе, просто ему ничего не жалко для друзей?
-- Я... я... я просто не хотел в это верить, - говорит он. - Мне казалось, что это розыгрыш. Я не должен был, конечно, но ты же сама говорила, что надо сражаться, и показывала это примером, и я, собственно, вот.
-- Похвальная решимость, но почему бы тебе не направить ее в другую сторону? - слова приходят сами. - Жизнь не заканчивается на отказе, не так ли? Невилл, ты вполне можешь сразиться и получить все, что воображал сегодня, но только с другими.
Взгляд его красноречивее слов. Обида, ожидание, неверие и надежда в одном термоядерном коктейле.
-- Всего два слова. Сестры Патил.
-- Да, - неожиданно поддерживает меня молчавшая до того Луна, - Падме неоднократно восторженно отзывалась о тебе, Невилл, а Парвати над ней посмеивалась, но в душе она завидовала сестре!
Потом она говорит, почти жалобно.
-- Вы больше не будете ссориться?
-- Нет, - Невилл отводит взгляд, - не будем.
И отворачивается смотреть матч. Не знаю, чем все это закончится, как-то все коряво, спонтанно, дергано получилось, но в идеале Невилл пойдет добиваться сестер Патил и добьется. Будут ему тогда горячие девичьи поцелуи и все остальное, и до конца Хогвартса ему точно будет не до меня. В идеале, да.
На практике же... Лаванда за пятой теплицей?
Ладно, это все равно дело будущего, а вот сейчас надо заняться Нимфадорой. Так сказать, куй метаморфа, пока горяченькая, и это даже хорошо, что ее на матче нет. Еще бы можно было аппарировать в пределах Хогвартса, вообще бы быстро до нее добрался.
Встаю.
-- Ты куда? - удивляется Луна. - Матч еще не закончился!
Пока мы выясняли кто кого, Гриффиндор и Слизерин тоже не теряли зря времени. Сто двадцать - сто, в пользу наших, и что там происходит на поле - хрен разберешь.
-- Джордж отбивает бладжер, Маркус ловко уклоняется, но это еще не все, - тараторит Джордан.
Однажды он себе язык откусит, с такой скоростью рассказывать!
-- Квоффл пролетает прямо в кольцо, и команда Слизерина исполняет победный пируэт! Сто двадцать - сто десять, в пользу Гриффиндора! Эх, где же Оливер Вуд, вот уж был Вратарь, которому никто не мог забросить, но не стоит терять надежды, ведь Джинни Уизли уже несется, подобно рыжей молнии, и я почти не сомневаюсь, что Гарри Поттер показал ей пару секретных приемов ловли снитча...
Меня сгибает пополам в приступе нервного хохота, до слез и икоты. Почти ничего не видя, машу рукой, отменяя Купол тишины, и иду к выходу с трибуны. Что-то подталкивает идти именно сейчас. Злость на Нимфадору? На самого себя? Желание исправить ситуацию?
Ладно, потом разберусь.
-- Гермиона?
-- Да, Луна?
-- Ты идешь ссориться с Дорой? Она просила тебе не говорить, и я...
-- Неважно, я видела всю сцену глазами Невилла, - обрываю ее.
Сверху доносится рев толпы, а здесь, под трибунами, пусто и пыльно. Лестница слегка поскрипывает под ногами, Луна идет так, как будто ничего не весит.
-- Тогда ты знаешь о подарке, - немного разочарованно говорит Луна, но тут же оживляется. - Так ты расскажешь мне о Гарри и Джинни и пустыннике?
-- Да не ищут они никакого пустынника, - раздражение прорывается в голосе. - Закрываются в пустом классе и разыгрывают сценки из жизни кроликов.
-- Гарри бы пошли пушистые ушки, - кивает Луна.
-- Луна, ты в курсе, откуда берутся дети?
-- Да, их рожают женщины, я пару раз помогала появиться на свет маленьким единорожикам, - улыбается Лавгуд воспоминаниям.
Лицо у меня сейчас, наверное, сложное, не хуже, чем у Невилла на трибунах.
-- А чтобы в женщине появился ребенок, зародыш, ей нужно вступить в плотный контакт с мужчиной, очень плотный, голый и, как правило, приятный. Это называется секс. Вот именно этим и занимаются Гарри и Джинни, понятно?
-- Понятно, - кивает Луна, и тут же огорченно добавляет. - Жаль, что они не ищут пустынника. Но все равно, спасибо, что рассказала, Гермиона... ой, как же мне тебе теперь вручать подарок?
-- Закрыв глаза? Гм, извини, это была неуместная шутка.
-- Подарок должен быть сюрпризом, - делает жест рукой Луна, - а какой же это сюрприз, если ты все уже знаешь?
Ну да, что я голой Луны не видел, что ли? Но чем руководствовалась Нимфадора? Не могла же она... ей так мои взгляды ляжки жгут? Мы же вроде договаривались не лезть друг к другу? Нет, вру. Это она меня стращала и призывала вести скромно, а сама ничего не обещала.
Ну, Нимфадора!!!
-- Не грусти, я придумаю тебе новый подарок и вручу, - утешает Луна, - только я не знаю, где находится ванная Префектов, поэтому надо другое помещение, чтобы был сюрприз. А то если я приглашу тебя в ванную Префектов, ты сразу все поймешь, и сюрприза не будет!
-- Или можно ходить туда каждый день.
-- Не получится, - серьезно отвечает Луна, - у тебя занятия, и у меня занятия, а днем не очень удобно ходить с мокрой головой в Запретный лес.
-- Да, конечно, - с такой логикой невозможно спорить.
-- Тонкс, ты в курсе, что Невилл подслушал твои чрезвычайно ценные советы Луне? Ну, там, прийти со мной в ванную Префектов и раздеться догола, а дальше Грейнджер тебе все покажет?
Нимфадора меняет цвет волос, форму глаз, носа, лица, плывет и меняется молниеносно.
-- Это реакция стыда? Кто-то призывал меня вести себя скромно, а сам советы на весь Хогвартс раздает?
-- В жизни не поверю, что Лонгботтом тебе это рассказал!
-- От возбуждения он забыл о защите, тебе показать воспоминание, содержащее его воспоминание?
-- Это же запрещено! - восклицает Нимфадора, возвращаясь в прежний облик.
-- Тогда не надо было учить меня легилименции!
-- Ладно, - ворчит Тонкс, - я признаю, это было немного неосторожно с моей стороны...
Немного?
-- но Лавгуд спрашивала нас, как ей помочь тебе еще летом, вот я и решила немного подтолкнуть.
-- Странный способ.
-- Разве? Тебе не нравятся голые девушки?
-- Луну я голой видела неоднократно еще летом.
-- Где? - Тонкс аж подпрыгивает.
Ох, как хочется ответить в рифму.
-- На источниках, куда вы, ты и Флёр не ходили со мной, делая вид, что опасаетесь за свою честь! Нимфадора, тебе не кажется, что шутка немного затянулась, протухла и воняет? Или тебя где-то там глубоко внутри все же возбуждает мой протез, а признаться сил не хватает?
-- Эй! - она вскидывается.
-- Надеюсь, мы поняли друг друга, - и ухожу.
Надеюсь, это прозвучало достаточно зловеще, ибо, не переступая закон, сделать-то толком ничего и не могу в такой ситуации. Но частица иронии есть, есть. Раньше мои поступки аукались другим людям, теперь они, почти буквально и кармически, вцепились в мою задницу. Хотя в обычной жизни именно так, чаще всего, и бывает: ты наступаешь на грабли, и они наносят тебе кармический ответ ниже пояса.
Глава 17
Ноябрь 1995 года
Несмотря на то, что в Магической Британии продолжается противостояние, брызги которого долетают до нас в виде сообщений в прессе, в Хогвартсе все идет своим чередом. Соревнования за баллы, тихое противостояние факультетов, нытье о домашних заданиях, разговоры о квиддиче, парнях и девчонках, и страшилки о Запретном Лесе. Байки о Грюме. Проделки и дразнилки, походы в Хогсмид и, в последнее время, товары близнецов Уизли.
Не совсем верное, но все же ощущение, что мы сидим в большом, запертом и закрытом, вроде бы надежном доме, где светло, есть камин, есть возможность сесть в теплое кресло и почитать книгу. А за окном, в лесу, глухой осенней ночью, воет стая волков.
И вой приближается.
Гарри, после того разговора с Дамблдором, постоянно ходит задумчивый, пару раз о чем-то громко ругается с Джинни, и та потом плачет, когда думает, что ее не видят. На уроках Поттер тоже бывает весьма рассеян, особенно когда учителя заводят свою любимую волынку об экзамене С.О.В. - Совершенно Обычное Волшебство. Больше всех любит играть на экзаменационной волынке наша МакГонагалл, и даже не потому, что она - шотландка, и ей вроде как положено, а потому что характер у нее такой.
