С рождения Зосуа получил другое имя – Джошуа, изменившееся «благодаря» его незабываемому прононсу. И к счастью, считал он, ведь первоначальный вариант звучал отнюдь не по-нереальски.
– Говолят, Ад накаляетфа, – осторожно заметил вечный соперник Децербера в погоне за юбками, сильно смахивая пыль с барной стойки.
– И не он один, – так же заговорщицки произнёс трёхлицый посетитель, подразумевая себя. Естественно, он лукавил: его выдержке позавидовал бы (что порой тайком и делал) сам Повелитель.
– Не хофю уфлофнять…
– Не хочешь? Отлично! Я тоже. Гони невидимую защитку, мой любимый Squaster и две пинты высочайшестранского пива.
Зосуа беспомощно вздохнул.
– В Высоцяйфэй Стлане делают плеклясное пиво…
Он снял с полки запотевшую, покрытую паутиной бутыль, создававшуюся и хранившуюся, равно как и её содержимое, по самым старинным рецептам, а их, как показало время, знатоки алкоголя ценят более всего. Рука вампира откупорила коготком пробку, налила в прозрачную высокую кружку пенного напитка, закрыла бутылку и убрала на место. Децербер шумно выпил пива, вытер рукой морды, убрал неизвестно каким образом очутившийся на столешнице плазмоган Squaster, сгрёб в охапку невидимые защитные магнитопластины в прозрачном мешке и, кивнув на прощание, удалился.
Зосуа меланхоличным движением убрал со стола бумажные и металлические души, валюту Ада, в широко открытый другой лапой карман. В приятном, чуть томном полумраке красивая русалка, то обзаводясь ногами, то превращаясь обратно в рыбообразное, танцевала в киберванной завораживающий стриптиз. Посетители переговаривались, шутили, пили, веселились. Бар «У Зосуа» вернулся к обычной жизни, словно ничего не изменилось. Возвратился он к ней ещё и потому, что как-то раз после ходатайства Децербера заведению выделили статус неприкосновенного, – честь, которой в прошлом удостаивались только церкви, больницы, школы и Дворец Повелителя[1].
Не потрудившись переодеться и привести себя в порядок – слишком велико было волнение за мужа, – Виктория вбежала в штаб энгэ.
– Александр Борисович, что с ним?! – выпалила она с порога.
– Спокойно, Вика, не волнуйся, – мягким голосом проговорил Глинкин.
Он подошёл к ней, взял за руку и вложил в измазанную сажей, хрупкую ладонь стеклянный шар.
– Как пользоваться, помнишь? – спросил полковник.
– Конечно!..
– Тогда ждать не вижу смысла. Однако сохраняй бдительность: твои рвение и сочувствие могут не только помочь, но и навредить Павлу.
– Поняла.
Чуть успокоившаяся Добровольская поднесла шар чистого стекла к глазу. Один лишь взгляд и всего лишь взгляд – после чего, следуя полученным из встроенного чипа матричным данным, она перенеслась по энгэ-путепроводу туда, где в этот самый момент находился её муж. Увидев расположение сил сверху, пока перемещалась, она зависла немного в стороне, чтобы потом неслышно опуститься за ящики. Притаившись, Виктория слушала, а её пальцы отработанным автоматическим движением легли на рукоять йэфа. Кто знает, когда придётся действовать, поэтому нужно быть всегда готовой!..
Разумеется, Децербер заметил слежку аровцев незамедлительно, едва покинул апартаменты Повелителя, и, разумеется, ничего не предпринял, только улыбнулся про себя. Ну и ещё, прежде чем покинуть Дворец, незаметно облачился в защитку-конструктор и сунул за кожаный пояс Squster, однако то уже мало касалось собственно разведчиков. Зыркающ – честное существо, надёжный товарищ и компетентный специалист; такого бояться не стоит, и с ним не пропадёшь… по крайней мере, не моментально. Во всяком случае, определился пёс, пропадать тут никто не намерен, кроме, весьма вероятно, бандитов, перешедших даже криминальные рамки. Это же надо додуматься, чинить препятствия Павлу Павловыми методами! Нагло, самоуверенно, смешно. В целом, Децербер зауважал незримых противников, но задание есть задание. И потом, он же законопослушный гражданин, кто бы что ни сочинял.
Выйти на сигнал хотя бы одного незарегистрированного галлюцинатора (а их тут в принципе ещё не ввели в оборот) оказалось для опытного внештатника делом не столь уж сложным. Завернув за угол, Дец покопался в настройках г-модулятора и активировал разом все реальности. Вынул из заплечной сумки сложенную широкополую коричневую шляпу, бросил аппарат в неё, нахлобучил головной убор на среднюю черепушку и, довольный, вышел, что называется, на прогулку.
Лёгкую вибрацию в районе кисти, означавшую, что псевдочасы-локатор приняли сигнал, Децербер ощутил минут через семь-девять неспешного променада по переполненным адовым аллеям.
«Кто попался в сети к нам? – Он незаметно зыркнул в сторону обладателя контрабандного г-модулятора. – Огнём дышит… джинн? Или элементаль? Или ещё кто из их рода? А может, личина? В таком случае не исключена засада… Хм, ну о’кей, но проверять-то надо, как ни крути».
По широкой дуге обогнув адское столпотворение и идущих, бегущих, стоящих и целующихся, Децербер приблизился к «жертве» со спины.
– Привет.
Джинн – а это был он, поскольку из-за сильного стресса личина хоть бы на миг, но всё же потеряла чёткость, – итак, джинн подскочил к небу, струёй вернулся назад, обернулся к улыбающемуся псу и, недобро оскалившись, выпустил из рук огненное пламя. Головы Децербера защитили тёмные очки, не только стильные и облегчающие чересчур солнечные будни, а, кроме того, со встроенными заклинаниями, что управлялись нанокибернетическими системами.
– Сам иногда удивляюсь, к каким чудеса мы способны привыкнуть, – произнёс агент вслух окончание мысли.
Сбитый с толку, ритма и пути истинного бессмыслицей, к тому же стихотворного вида, джинн пропустил удар под дых. Волшебный житель Нереальности выпустил пламенный воздух, опять не причинивший мохнатому врагу ни малейшего вреда, согнулся на треть, отступил назад, и здесь Децербер поймал его щекастую, красноватого оттенка голову в мощнейшие тиски.
– Душить не буду, – обрадовал Дец, – просто хочу поговорить. А ты?
– Укху, – выдавил-прохрипел джинн.
Пёс отволок его за угол, где поменьше глаз (только передвижные камеры слежения Повелителя), и задал один-единственный вопрос:
– Где ты раздобыл галлюцинатор?
Творец чудес, вряд ли связанный с бандой напрямую, снова выдохнул, на сей раз удивлённо:
– Ты ках уснал?
– Рогатая интуиция подсказала.
– А?..
– Не обращай внимания. Итак…
Децербер чуть ослабил хватку, чтобы джинну было удобнее говорить.
– Улица Тёмности, дом 27, корпус 3! – выкрикнул, если сделать скидку на сдавленный голос, несчастный джинн и, решив, что самолично высвободился из крепких объятий собачьего, дал дёру.
– Шаровары не потеряй! – не смог сдержаться – крикнул вслед Децербер.
Он огляделся, удостоверившись, что поблизости нет представителей мафии и джинн действительно лишь простой юзер новомодного устройства. После же, достав фон, Децербер нашёл в «Ментальном навигаторе» «Ул. Тёмности, д. 27, к. 3», забил адрес в блок памяти и воспользовался функцией «Проводник». Фон раскрыл в сознании сверхагента месторасположение дома, «набросил» на картинку статические и механические помехи (столбы, знаки, жители, мобили, камеры, вирусы…) и непринуждённым образом направил стопы своего пользователя к помеченному галочкой строению…
Ефимцева привели в помещение, напоминающее то ли гараж, то заброшенный склад: повсюду коробки с ящиками, пыль с грязью и плесневелый воздух вперемешку с затхлостью пещеры. У любого иного на его месте возникли бы тысячи вопросов плюс беспокойство от неопределённости, плюс опасное желание поскорее выведать у пленителей, что это за место; тогда как знания и стаж Павла подсказывали: это экранированное помещение. Запахи глушат способность энгэ обострять обоняние, невзрачная обстановка дистабилизирует «зрительные настройки», а пространство по всему периметру, конечно, обезопасили энергоёмкими изнутри и теплоизолированными снаружи эластичными преградами.
Похитители разбираются в премудростях негаллюцинирующих – хорошо. Плохо, что они могут догадаться о мыслях Ефимцева или, более того, прочесть их, если уж научились искусственно мешать работе энгэ. А вдруг то лишь совпадение, и пугающая, давящая обстановка – обычный приём мафиози?
«Меня посадили в мобиль с наглухо закрытыми либо же вовсе заблокированными окнами, – припомнил Павел. – Звуков дороги я не слышал, световых сигналов трасс и встречных машин тоже. Вывод? Они не хотели, чтобы я узнал, куда меня везут. Почему? Ну, во-первых, я выведал бы секретные сведения – допустим, у них здесь расположена база. И второе, ещё важнее: предположим, причина не та, какой кажется. Отсюда следует, что я легко выберусь из здания, если буду знать, где оно расположено. Да, чутьё подсказывает, я на верном пути. Осталась самая малость: понять, куда меня занесло, и сделать соответствующие выводы, чтобы иметь возможность в любой момент сбежать… Хотя имеется в наличии и третий вариант: элемент неожиданности. Пока я не знаю, где нахожусь, им легче воздействовать на меня, например, сделать предложение, от которого не откажешься, как у них заведено…»
