Паркет.
И портьеры из какого-то явно недешевого материала.
— Но ведь звучит же! — возразил Горислав. — Сравните сами. Стояние при Упыревке. Или стояние при Упырьграде. Можно даже анонсировать битву при Упырьграде.
— Кровопролитную? — уточнил Мор.
— А разве тут случались битвы? — я осторожно поскребла обивку кресла, подумав, что, может, все же испросить какое другое жилье? Служебное там… пусть махонькое, но чтоб я могла в нем и чай разливать, и посуду бить. Не то, чтобы собираюсь.
Но ведь оно случается.
— В году тысяча сто двадцать шестом князь Владислав Северянский…
— Не слышала о таком, — призналась я.
Определенно не слышала. Хотя история мне нравилось. Интересно. Особенно если попытаться сводить родословные этих вот князей, разбираясь в хитросплетениях родственных их связей. Я даже работу сдавала курсовую по генеалогии.
И отличную отметку получила.
— Да какой это князь, — отмахнулся Мор. — Так, недоразумение свое. Он вообще бастардом был!
— Это не доказано!
— На самом деле, — пояснила Свята. — Князей в те времена было много. Считайте, что если город есть, то и князь при нем. Даже если всего города три двора и четыре сарая…
— Это не важно!
— Как не важно! — Мор даже привстал. — Это же историческая достоверность!
— Кому сейчас интересна историческая достоверность! — Гор тоже привстал. — В нынешних социально-культурных традициях важна знаковость! А Владислав вполне может стать символом города. Если немного поработать над его биографией… чего стоит одно его таинственное исчезновение. Между прочим, неподалеку от Упырьграда!
— Упыревки!
— Не бойся, не подерутся, — Свята перебралась ко мне на диван, причем безо всякого почтения к стоимости его залезла с ногами. Разве что шлепанцы скинула. — Они всегда так, с детства. Мор его дразнит, а Горка ведется.
— А что за исчезновение? — я, конечно, верила, что не подерутся.
Но все равно…
Никогда не любила ссор. Даже между друзьями. Было в этом что-то такое, до боли отталкивающее.
— Что? — Гор моргнул. — А… так вот, в те времена князь Владислав принял крещение и решил, что если обратит в новую веру окрестные земли, то и благословение получит. И поддержку. Ну и признание среди остальных. Он собрал войско… вообще действительно весьма смутная личность. Я не нашел его корней.
— Это как?
— Отцом его называют то князя Всеслава Полоцкого, то Ольгерда, то вовсе Ярополка, что совсем уж невозможно. Далеко и жил он в другое время. Про мать и того меньше известно, — он потер переносицу. — Скорее всего она была рабыней или полонянкой, но в некоторых свитках упоминается, что мать его родом из Софии. Возможно, что отец его действительно ходил в Византию. Туда многие наемничали или же разбойничали. В походы вон ходили. Или торговать. Но ни имени этой матери, ничего… может, кто-то из знатных византиек, но это вряд ли, или не слишком знатных. С другой стороны это объясняло бы его желание принять крест. Все же в наших местах старые боги сильны и сегодня.
Сказал и все замолчали.
А я… я почуяла, как холодом тянет да по ногам.
— Не важно, — Гор тряхнул головой. — Впервые князь упоминается, как остановивший великий мор, что пришел на земли. И говорится, будто мор этот был ниспослан темными ведьмами.
Что тоже случалось.
И мор.
И глад.
И хлад смертный, о котором нам сказывали, но снова же, вскользь, не углубляясь в подробности.
— Говорится, что молитвой и звоном колокольным развеял он темное марево. И прилюдно отрекся от богов старых, поклонившись новому. И тогда тучи, висевшие над градом Святижем три дня и три ночи, расступились. И луч солнца, вырвавшись из-за них, лег на чело князя…
— Заливаешь. Там по-другому было, — встрял Мор.
— Туристам надо не исторически достоверно, а красиво и доходчиво… копии грамот можно будет выставить. И статую сделать коленопреклонного князя. Где-нибудь в беседке… храм дед точно не разрешит ставить.
Это да. С крестом у упырей давние… недопонимания.
— И дырку просверлить в крыше, — Свята качнула ногой. — Чтоб в полдень луч солнца падал на статую. Красиво будет…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Зрелищно.
— Так, а дальше-то что? — поспешила спросить я, видя, что Мор снова рот открывает, готовый чужую фантазию испоганить. — После того, как он мор одолел?
— Дальше… собрал дружину.
— Вот-вот, взял и собрал… — проворчал Мор. — Ну откуда он её мог собрать? По сусекам поскреб? Разве что с собой приволок.
— Это тоже допустимый вариант развития событий, — согласился Горислав. — Главное, что войско появилось, и князь пошел со Святижа…
— Существование которого вообще не доказано.
— Это потому что дед запретил раскопки проводить.
Я вдруг ощутила, что у забора кто-то есть. Не враг, но и дозволения пройти ему не дано. Значит… понятия не имею, что это значит.
Но тут у Святы зазвонил телефон.
— Пицца приехала!
— Я принесу! — Мор вскочил и бросился к двери. Свята фыркнула:
— Принесет он… как бы не сожрал по дороге.
— На самом деле Святиж во многих рукописях упоминается, но только где-то до начала двенадцатого века. А дальше — тишина, — Гор на такие мелочи, как пицца, отвлекаться не собирался. — Вроде как сгинул. А куда? Как? В результате природного ли катаклизма? Войны? Но в любом случае упоминания бы остались. А тут раз, нет города.
— И князя, — проворчала я.
— И князя… именно. Мне кажется, что их таинственное исчезновение как-то связано. Тем более, что именно тогда впервые упоминается Упыревка. Причем в контексте, что князь вышел из Святижа воевать брата своего. То есть, в рукописях есть брат, но это тоже может быть метафорой. Братьями часто называли не родственников по крови, а людей, облеченных властью.
Князь пропал.
Город пропал.
А проект туристического развития региона остался.
— Князь к этому времени сумел подчинить окрестные земли. Дошел до реки Славуты. И на озере Вершнем велел заложить новый город. А сам двинулся к Упыревке… и не он один. Святополк, именуемый Карачуней[1], тоже собрал свои войска, призвав в союзники двух дядьев и еще женину родню. А следовательно, он видел во Всевлоде угрозу.
Про Святополка нам рассказывали. Правда, уже не помню, что именно, но это имя точно в летописях засветилось.
— Однако с выходом они промедлили. А когда добрались к Упыревке, то стояли три дня и три ночи. А после пошли обратно.
— Погоди, — я потрясла головой. — То есть один князь пришел. Второй. И…
— В том и дело! Что Всеволода при Упыревке не было! Ни его, ни войска его… и когда Святополк добрался-таки до Святижа, то… города тоже не обнаружил. Причем в летописи говорится, что «град зникши». И еще про гнев божий.
Ага.
Интересно.
— Святополк вернулся в Упыревку, присоединил земли сии к своим владениям, и отбыл восвояси. Вот и все.
— И что? Не искали?
— Искали, конечно, — Мор вошел, держа на одной ладони целую гору коробок, которую чуть придерживал второй рукой. Сколько ж они заказали-то? Хотя… организмы молодые, растущие. — И теперь время от времени…
— Деду каждые лет пять из академии пишут, — добавил Гор. — Просят разрешения… планы там составляют. Аргументируют. Даже как-то пробовали Его императорское Высочество привлечь. Только дед все одно запрещает.
— Почему?
— Не знаю… — Гор забрал коробки, которые поставил прямо на пол. Рядом с ними плюхнулся Мор, который начал коробки расставлять, что-то под нос бормоча. — Я тоже пытался с ним говорить. Хотел услышать аргументированные возражения, ведь, если Святиж получится найти, это будет великим открытием. Историческим.
— А он?
— А он сказал, что уши оборвет, если буду и дальше лезть, куда не надо.
Аргумент.
Однако.
Пицца была вкусной.
Глава 15
— Ложусь на новом месте, — пробормотала я, пытаясь не утонуть в перине. — Приснись жених невесте…
