Двое из тех, что стояли на площадке, приблизились. В их руках тоже появились стики. Гудение усилилось. Оторвалась и, визжа, словно пуля, улетела вверх по лестнице металлическая шторка замочной скважины. Потом, скрежеща, изогнулась витиеватая дверная ручка, и тут же само стальное полотно промялось и задышало, словно горячее стекло… Силу магнитных полей, противоборствующих под ним за владение механизмами замков, Павел боялся себе даже представить. А потом один за другим громыхнули оба запора и створка распахнулась внутрь квартиры, выворачивая петли и выдирая крепления рамы из стены.
Атлант крикнул что-то по-своему, и все трое канули в темный коридор, который тут же озарился синими электрическими сполохами. Двое с лестничных пролетов тоже подтянулись к разверстому входу, но внутрь не спешили, хотя в прихожей огромной квартиры могли поместиться все пятеро. Павел преодолел последние ступеньки и выглянул из-за их спин.
В квартире продолжалось противостояние. Поначалу показалось, что трое воинов и двое телохранителей упираются друг другу в ладони и просто толкаются изо всех сил. С таким же напряжением Сизиф мог толкать в гору свой камень. Потом Павел увидел, что между ладонями у них что-то есть: мерцающий голубой диск, по краям его сетка разрядов, которые порой били в люстру, в роскошные бра на стенах холла, в радиатор отопления… И от этих ударов разлеталось стекло, вскипал металл.
Ладонь сама собой нащупала рукоятку лучемета, но достать его Павел не решился. Неизвестно, поможет ли.
– Не лезь, – проговорил гиперборей. – Они справляются.
Служители Посейдона напирали. Вот один из них сделал знак стоящему позади, и они молниеносно поменялись местами. Участник атаки отступил, тяжело дыша, вышедший на замену уперся в освободившееся пространство диска, и троица сделала маленький шажок вперед. Потом еще один – побольше. Диск разросся, превратившись в настоящую электрическую стену. Телохранители снова отступили на шаг, потом еще на два, а потом один из них не выдержал и, отпустив «стенку», быстро скомкал из воздуха четыре шаровые молнии. Последний служитель, остававшийся в резерве, среагировал мгновенно: наведенные им магнитные поля увели огненные шарики в потолок и стены. Помещение наполнилось грохотом, осыпавшейся штукатуркой, горящими клочьями ковров и обоев.
– Вот так, – гиперборей покачал головой. – Хорошо, что мы не полезли…
Воспользовавшись ослаблением защиты, трое служителей почти бегом оттеснили своих противников в угол холла и прижали их к стене.
– Отлично, – пробормотал Павел. – Но сейчас-то уже можно?..
И, не дожидаясь ответа, шагнул через изуродованный стальной порог.
– Прекратите сопротивление! – к его удивлению, в этом бедламе команда все же привлекла внимание. – Мы действуем с личной санкции господина Максенция! Все совершенно законно!
– Вы так полагаете? – Эхтинор Тарийский был само достоинство. Несмотря на молниеносность и сокрушительность атаки, он сумел появиться на поле боя исключительно вовремя, то есть как раз к началу диалога. Единственное, чего он не успел, это облачиться в церемониальный мундир.
– Совершенно верно, – подтвердил Павел. – Я имею санкцию на ваш арест и заключение под стражу. Прикажите вашим телохранителям сдаться во избежание кровопролития.
Глава Миссии Атлансии обвел взглядом разрушенный холл своей роскошной резиденции.
– Максенций не вправе раздавать подобные санкции в отношении меня.
– Полагаю, кроме исключительных случаев. Например, когда речь идет о государственной измене.
– Что!.. – гнев атланта Павел вполне мог понять, но тот быстро взял себя в руки. – Это ложь! Даже если это попытка переворота с его стороны, он все равно никогда не поручил бы операцию землянину! А тем более – гиперборею или смарру!
– У него не было выхода. Именно мы раскрыли ваш заговор, а господина Максенция в данный момент нет на Земле.
– Как это нет? – Павел мог бы поклясться, что удивление Эхтинора было искренним.
Он посмотрел на Градобора, потом на Чщахта. Гиперборей хмурился, а под капюшоном ящера, как обычно, нельзя было ничего разглядеть. Зато смарр вдруг подался вперед и произнес:
– Не бес-спокойтес-сь… Таис-с уш-шла с-с миром…
– Кто такая Таис? – машинально спросил Эхтинор, и в голосе его прорезалось раздражение. – Не морочьте мне голову и объясните, наконец, что происходит! Иначе… – он постучал себя по лбу. – У меня на связи командиры трех десяток служителей Посейдона! Одна мысль в эфире, и вас уничтожат при попытке покушения на мою жизнь. Мне кажется, Максенций очень сильно подставил всех вас.
– Максенций… – повторил Павел, и вдруг… Вероятно, момент истины так и наступает – просто, как будто пелена спадает с глаз. – Чщахт, как вы опознали господина Эхтинора?
– По с-символу… – ящер вытянул вперед руку. На раскрытой ладони лежал оплавленный диск, состоящий из коричневых и голубых концентрических колец.
– Это орден Владыки Морей, – проговорил Эхтинор.
– Символ старшего в иерархии Миссии? – уточнил Градобор. – Крайне неразумно надевать регалии для ночного визита к любовнице и сообщнице по заговору. Господин Эхтинор, проверьте, пожалуйста, все ли знаки различия у вас на месте.
– Командир, – позвал Павел главного служителя. – В нашей вчерашней стычке вы пользовались «паузой». Кто вам ее передал?
– Господин Максенций лично, – откликнулся тот. – Это обычная процедура.
– Разумеется. Но в этот раз ваша «пауза» была не из числа зарегистрированых, – уведомил его Градобор. – Доступ к экземпляру, который пропал в Земном отделе полгода назад, имел только их куратор.
– И в квартире депутата он был одним из последних, – продолжил Павел. – А потом мы нашли там компьютер и повелись.
– Знач-чит Таис-с… – прошипел ящер. И, не договорив, вдруг разразился своим шипящим смехом.
– Сделала нас, как детей, – закончил за него Павел.
– Мой орден на месте, – Эхтинор Тарийский справился, наконец, с изуродованной, слетевшей с роликов дверцей шкафа-купе и продемонстрировал мундир, украшенный регалиями.
– Вот так просто все и выяснилось, – сказал Павел. – Вопрос: зачем Максенцию понадобилась эта дешевая провокация?
– Только с одной целью, – предположил гиперборей, – выиграть время. Ему были нужны именно эти полчаса. Что-то происходит прямо сейчас, и мы не в силах этому помешать.
– Если все, что сказала Таис, правда, я не позавидую атлантам, – Павел усмехнулся.
– Почему? – терпеливо осведомился Эхтинор. – В чем все-таки дело?
– Кажется, ваша ветвь скоро перестанет быть вероятной, – сообщил Павел. – Ее место займет утопия-сателлит.
– Что?.. – глава Миссии атлантов беззвучно хватанул ртом воздух.
– На твоем месте, Павел, я бы не говорил об этом так легко, – заметил гиперборей. – Фактор влияния в твоей реальности нам неизвестен, и он может быть каким угодно. Например, я помню, как для перераспределения вероятностей в ветвях инков в 1962 году была предпринята попытка разжечь локальный ядерный конфликт.
– Как я могу быть уверенным в том, что все это не хитроумная провокация? – пришел в себя Эхтинор.
– На ваш-шем мес-сте я бы поддалс-ся… – сообщил Чщахт. – Вдруг так и ес-сть?..
– Ну, хорошо, допустим… Но тогда… Вы сказали, что это происходит сейчас! Где?
– А вот это вы нам скажите, – предложил Павел и заслужил удивленные взгляды гиперборея и ящера. – Вы серьезно думаете, что Таис ушла насовсем? Покорно ждать, когда рухнет ее мир?
– Проклятие летней тьмы! – возможно, гиперборей хлопнул бы себя по лбу, если бы этот жест был свойственен его расе. – Эхтинор, свяжитесь с операторами процессора! Нам нужны координаты обратного прокола из ветви с индексом…
Глава Миссии атлантов покорно выслушал набор чисел и на несколько секунд прикрыл глаза, общаясь с дежурной сменой операторов.
– Ес-сли вых-ход далеко – не ус-спеем… – произнес ящер.
– Смотря как ехать, – заметил Павел.
– И смотря на чем, – добавил Градобор, видимо, припомнив так и не доставшийся ему «Мерседес».
– Восемнадцатый сегмент, – медленно проговорил Эхтинор. – Удаление шестьдесят семь стадий. Единичный прокол с низкой энергетикой – выходил один человек.
– Какой это адрес? – уточнил Павел.
– По плану города – улица Новогиреевская, в районе дома номер три, – Эхтинор Тарийский открыл глаза. – Ваша Таис вернулась на Землю десять минут назад.
– Знач-чит, угадали, – удовлетворенно прошипел ящер. – Ваш-шим воинам наш-шлось дело, Эх-хтинор…
Глава Миссии поморщился.
– У меня… нет никаких воинов, – выговорил он. – Все служители задействованы в блокаде… по нашим внутренним делам. Я блефовал.
– Позвольте, я угадаю, – попросил Градобор, – это ваше внутреннее дело спланировал Максенций?
– Да. Это важно?
– Не особенно, просто лишний штрих. Однако, боюсь, ситуация должна разрешиться в ближайшие минуты. Что вы намерены предпринять?
