Драндулет по-прежнему стоял на дороге, перегораживая выезд со двора. Команда расселась по шатким сиденьям, и Градобор повернул ключ зажигания, который, уходя, даже не потрудился вынуть. Пятясь, потертый жизнью «Москвич» завернул за угол и снова остановился.
– Ты научишься когда-нибудь включать фары по ночам? – осведомился Павел.
– Зачем? – удивился гиперборей.
– Мы, люди, привыкли ездить с фарами. Непростительное нарушение для сотрудника квартирантского контроля.
– Скорее всего, это уже не важно. Если мы угадали, то и Таис нас вычислила. Умная девочка…
– Ч-что делать с-с партнером?.. – ящер предпочитал высказываться по существу.
– Брать, – ляпнул Павел и заслужил ироничный взгляд от Градобора.
– Отсюда неплохо виден подъезд, так что сперва попробуем опознать. Возможно, сама личность прояснит многое. Хотя скорее это еще одно исполнительное звено – иерарх, способный отдать приказ служителям, не станет лично путаться со связной.
– Исполнителя нельзя отпускать, – сказал Павел. – Первое, что он сделает, это доложит начальству о нашем спектакле.
– Верно, отпускать его нельзя. Зато можно проследить. Когда мы узнаем, кому он докладывает, можно будет выходить из подполья, и выносить скандал на внеочередное заседание совбеза. Или… принимать иные меры.
– С-сколько ждать? – вернулся Чщахт к вопросу, на который так и не получил прямого ответа.
– Скоро уже, – предположил Павел. – Минут двадцать он захочет выждать, и десять из них уже прошло…
– Не захочет, – возразил гиперборей.
– Поч-чему?
– Потому что вот он.
Дверь подъезда хлопнула. Павел напряг зрение, но во дворе все-таки было слишком темно, а тусклый свет из окна лестничной площадки на третьем этаже только сгущал тень под бетонным козырьком. Появившаяся на ступеньках крыльца фигура оставалась совершенно безликой.
– Не вижу, кто… – сообщил Чщахт.
– На нем маска, – согласился Градобор.
– Я могу подойти и попросить закурить, – предложил Павел.
– Он узнает тебя скорее, чем ты его. Придется вести вслепую.
– Знач-чит, я… – решил ящер.
– Он может быть на машине, – предположил Павел.
– Ночью для смарра это не является препятствием, – пояснил гиперборей как нечто само собой разумеющееся. И, подумав, добавил: – Если только он не поедет слишком далеко.
– Вс-се равно… – туманно резюмировал ящер и потянул за дверную ручку.
Темная фигура неторопливо спустилась с крыльца подъезда и прогулочным шагом направилась к противоположному выходу со двора.
– Кажется, он все-таки без машины, – сказал гиперборей. – Вам повезло, Чщахт.
Ящер распахнул дверь и стек с сиденья на асфальт.
– Не хлопайте – услышит… – начал гиперборей, но закончить не успел.
Мягко работающий на холостых оборотах мотор «Мерседеса» был совершенно неслышен. Неяркие габаритные огни вывернувшего из-за угла немца тоже не привлекали внимания. Зато заливистый сигнал и вспышку ксеноновых фар проигнорировать было невозможно.
– Ё… – с чувством произнес Павел.
Темная фигура приостановилась, обернувшись, и тут же метнулась в ближайший проход между домами.
– Уйдет… – выдохнул Градобор.
Ящер привстал, растерявшись на миг.
– Догоняй! – крикнул Павел, тоже распахивая дверь.
Двойной сигнал снова прорезал ночную тишину.
– Эй, братаны! Убирайте жестянку! – через плавно открывшееся окно иномарки высунулась раздраженная физиономия. – Вам говорят!
Павел обернулся. Смарр молниеносно перетек под ближайший тополь и растворился в темноте за пределами лучей фар. Значит, «исполнительное звено» без внимания не останется…
– Павел! – гиперборей тоже выбрался из машины, но остался стоять около раскрытой двери. – У нас мало времени.
– Мало, – согласился тот. – Пусти меня за руль – ящера упустим…
– За ним не нужно гнаться.
– Почему? Слежки не получилось, надо брать курьера.
– Чщахт это знает, он справится. А у нас есть свой собеседник, – Градобор указал на восьмой этаж дома. Павел машинально поднял голову, и взгляд тут же зацепился за мелькнувший в освещенном окне подъезда силуэт.
– Черт! Быстрее!..
Забыв про загородивший проезд «Москвич», парой прыжков они преодолели ступеньки и одновременно протиснулись в дверь.
– Ящера нет, – сообщил Павел. – Кто теперь пешком?
Гиперборей осклабился и молча ринулся вверх по лестнице. А Павел нажал кнопку лифта. Сорок секунд в кабине – более чем достаточно для инвентаризации скудного арсенала. В разборке на рельсах хорошо поработала «гюрза», но спецпули кончились. Лучемет инков, видимо, неплох сам по себе, но как он взаимодействует с защитным полем атлантов? Да и Градобор отзывался о нем без уважения. Проверять владение Таис не очень хотелось, от разъяренной атлантки можно ждать многого.
Гиперборей идеально рассчитал время – он ступил на коричневый кафель площадки одновременно с Павлом. И в ответ на его вопросительный взгляд покачал головой:
– Никого.
– Значит, она в квартире.
– Согласен… Не звони! Пропусти меня.
Павел опустил руку и отступил от двери. Простой двери из деревянного каркаса и арголита, обтянутого дешевым дерматином – редкость для центра Москвы по современным меркам. Градобор вышел вперед, замер на секунду. По его телу пробежала волна, как будто марево над асфальтом… Потом еще одна… Еще…
Павел несколько раз моргнул, но резкость настроить не удалось. Фигура гиперборея расплылась, словно вибрирующая струна, и в воздухе разлилось низкочастотное гудение.
– Я-а пе-ервы-ый… – речь его стала напоминать клекот индюка. – Вхо-оди-им бы-ыстро-о…
Движение Павел успел заметить, но вот эффект… Градобор присел и раскрытой ладонью ударил в замок. Такой силы можно было ожидать от кувалды, но не голой руки. Кусок каркаса и обшивки вместе с замком был вырван из полотна и улетел куда-то в глубь квартиры. Рывок, которым гиперборей распахнул дверь, едва не снял ее с петель, хотя в этом уже не было необходимости.
– Впе-ере-ед…
Размытая фигура скользнула в проем. Павел, держа в каждой руке по стволу и чувствуя себя командос из второсортного американского боевика, последовал за ним. В глубине души, несмотря на опасную возможность недооценки противника, он был уверен, что работы ему не достанется. И оказался прав.
– Отпустите!..
Атлантка находилась в позе, которую в иных обстоятельствах можно было бы назвать эротической или, на выбор, фривольной. На четвереньки ей помешало встать лишь кресло, в сиденье которого гиперборей уткнул ее носом, да еще заломленные за спину руки. Легкий халат, наброшенный на голое тело, дополнял впечатление.
– Отпустите, прошу… – она умудрилась взглянуть на Павла. Тот вздохнул и принялся прятать оружие.
Гиперборей перестал вибрировать, но и отпускать не торопился.
– Кто еще в квартире?
– Никого больше нет. Отпустите, вы делаете мне больно…
– Градобор… – позвал Павел.
– Молчи! Где активатор?
Павел открыл рот, но сообразил, что вопрос относится не к нему. Таис закусила губу и сделал попытку освободиться.
– Где? – повторил гиперборей. – Уже приготовила? – он усилил захват.
Атлантка вскрикнула, и из неестественно заломленной кисти со стуком выпал блестящий цилиндр.
– Возьми! – это уже было обращено к Павлу.
Тот подошел и поднял предмет. Никелированный металл, несколько светящихся индикаторов, незнакомый разъем в торце… Размер цилиндра идеально подходил к недавно наложенному, а теперь вновь отколотому куску штукатурки в углу потолка.
– Не дергайся, – посоветовал Градобор и отпустил руки женщины. – Встань. Сбежать тебе не удалось, так что выбор теперь невелик. Либо мы разговариваем здесь, либо на трибунале Ассамблеи.
Таис поднялась, оправила халат, потерла кисти.
– Трибунала не будет, – сказала она. – Вы не успеете. Но поговорить… почему бы и нет, мне теперь все равно. Присаживайтесь.
– Благодарю, – гиперборей снова перешел на официальный тон. Поднял опрокинутый стул, уселся. – Итак, первое: откуда у вас вероятностный процессор?
– Это не имеет значения. И не тот вопрос, ответ на который вам поможет.
Не слишком умная отговорка. Получив такую, Павел настоял бы на ответе, но гиперборей почему-то удовлетворился.
– Допустим. Тогда, второе: куда вы собирались осуществить прокол?
– Домой.
– Что в вашем понимании означает «домой»? В Атлансию?
– Да.
– Канал с этой ветвью контролируется процессором Земного представительства Ассамблеи, и любое побочное включение будет пресечено. Вы это знаете?
– Разумеется, но я не собиралась отправляться в их ветвь. Я хотела попасть домой.
– Миры – сателлиты… – припомнил Павел умное слово.
Градобор метнул на него удивленный взгляд и снова уставился на атлантку.
– Да, – проговорила Таис с вызовом, – мы их сателлиты и, к несчастью, ближайшие конкуренты в вероятностном древе. Мир без права на развитие и самостоятельность… даже без права на существование! Миллиарды людей, у которых нет завтрашнего дня, вас это не ужасает?! – ее голос креп. – Вы создали идеальную структуру для поддержания стабильности в иерархии миров. Вот только эта стабильность ежедневно оплачивается сотнями нуллифицированных ветвей.
