только посмейте заикнуться, что здесь был кто-то ещё. Помните, что вы служите не наследнику…
Глава 8
— Куда мы идем?
— Если нужно что-то спрятать — спрячь на видном месте, — пробормотала Рахиль, — не хотелось мне этого делать, но придется.
Женщина толкнула неприметную дверь в какую-то комнату, и удостоверившись, что там никого нет, провела меня внутрь. Помещение оказалось тесным, почти пустым, и только инвентарь для уборки выдавал в нем обычную подсобку.
— Предлагаете пересидеть здесь?
— Нет, естественно нет! Всю ночь тут переждать не удастся, так что как только начнется игра, я заберу тебя с собой. А теперь подожди пять минут…
Не дав мне возразить, Рахиль выскользнула обратно, а когда вернулась, уже держала что-то в руках, тихо бормоча под нос ругательства. Я даже подкалывать её не стала по поводу лексикона, недостойного приличной женщины, хотя хотелось невыносимо.
— Как же здесь темно! — Воскликнула она, подкручивая фитиль масляной лампы, — А ты почему застыла? Раздевайся.
— Эммм… — Мне показалось, что я ослышалась.
— Раздевайся, кому говорю! Тряпки свои разматывай, быстрее!
— Рахиль, вы шутите?
— Какие шутки? Если я не могу отвести тебя обратно, придется выдать за помощницу, а потом спрятать в гареме, и уж будь добра не выделяться там. Держи платье.
Она сунула мне в руки новый наряд, и я невольно прижала его к груди.
— А волосы, а лицо, а голос?! Меня узнают, Рахиль, а когда это произойдет, мне проще будет руки на себя наложить! — Запротестовала я.
Сид уже предлагал мне переодеться в женщину, но в тот раз я ничего не теряла. Одно дело — надеть чадру, отправляясь в малознакомое общество, и совсем другое — нагло раскрыть себя во дворце, попытавшись обвести вокруг пальца тех, кто меня в лицо знает. Но женщина была настроена решительно…
— Даже думать об этом не смей! Будь у тебя вместо груди лишняя деталь в штанах, мне пришлось бы трудно, а над остальным можно поработать. Что касается голоса… Просто держи рот на замке, дорогая.
— Рахиль!
Быстро же с неё слетела томность, сопровождающая все движения и разговоры. Женщина оставалась такой же серьёзной и непреклонной, но манерность, присущая любимой наложнице императора, исчезла без следа.
— Хорошо… Будь по-твоему! Вперед, выходи. Встреть наследника со свитой, они будут рады увидеть тебя без защиты этой ночью.
Скрипя зубами, я начала стаскивать с себя рубашку. Сквозняк неприятно холодил кожу, а удовлетворенная улыбка Рахиль действовала на нервы. “Сразу бы так” — шепнула она как заботливая мамочка, наконец запихнувшая в рот ребенка ложку ненавистной каши.
Платье оказалось довольно скромным. В слабом освещении ткань приобретала оттенок вязкой болотной тины, и на ощупь была ещё более неприятной — гладкой и прохладной как лягушачья кожа. Никогда не любила атлас. Сидело оно на мне ещё хуже. Лиф был явно рассчитан на девушку с более выдающимися формами, из-за чего некрасиво топорщился большими складками.
— Ты повязку точно сняла? — Серьезно спросила Рахиль, указывая на это нечто. — Подойди…
Издевается! Зеркала у нас не было, но я представляла, как это выглядит со стороны. Покачав головой, женщина распустила шнуровку у меня под грудью, а потом затянула её по-своему. Складки вроде исчезли, но комфортнее мне от этого не стало.
— Теперь надень платок… Давай покажу как правильно завязывать.
Я закатила глаза, но послушалась.
— Все?
— Нет, надо тебя накрасить.
Логично. Без макияжа меня точно узнают, так что пришлось обреченно кивнуть. Пусть делает, что хочет. Рахиль, воодушевленная моей покладистостью, достала захваченные с собой кисточки и баночки с косметикой. Интересно узнать её состав…
Действовала женщина уверенно, ловко избегая прямого контакта рук с моей кожей. Учитывая, что работать приходилось стоя и в отвратительных условиях, справлялась она на удивление быстро. Качественно ли? Другой вопрос. От пудры, толстым слоем покрывающей лицо хотелось чихнуть.
— Терпи, — Рахиль прикусила губу от напряжения, — иначе я смажу глаза.
Перемотав ладонь платком, она как раз рисовала мне жирные стрелки под нижним веком. Прокорпев над ними ещё несколько минут, женщина отстранилась, чтобы оценить проделанную работу.
— И как я выгляжу? — Спросила, борясь с диким желанием протереть глаза кулаками.
— Ну… Мы же не хотим, чтобы ты кому-то понравилась, — дипломатично ответила Рахиль.
После её слов желание увидеть, во что меня превратили, только усилилось.
— Сгорбись, плечи опусти, — велела женщина.
— Разве девушка не должна иметь красивую осанку? — Усмехнулась я.
— Разумеется, но не в твоем случае. Спрячь этот заносчивый взгляд, нельзя так смотреть на мужчин!
Глубоко вздохнув, я понурилась и нацепила на лицо самое глупое выражение, на которое только была способна. Глаза в пол, уголки губ растянуты в блаженной полуулыбке. Сама кротость.
Рахиль не оценила. По тому, как она скривилась, можно было догадаться, что со стороны я похожа на умственно отсталую.
— Улыбку убери, — посоветовала она, — Пошли, держись поблизости, не выделяйся. Вещи спрячь здесь, нельзя таскать их с собой.
— Утром придется сходить за ними. У меня не получится вернуться к себе в таком виде.
— Не волнуйся, я передам Каю, чтобы он забрал тебя, — с ехидством сообщила Рахиль, — пусть сам с этим разбирается.
Проклятье! Готова поспорить, что женщина могла помочь мне вернуться и без его присутствия, но решила, что благотворительности с неё достаточно. Избавлять меня ещё и от стыда, который я испытаю перед Карающим утром, она нужным не посчитала. Правильно. Хотела увидеть его? Получи и распишись.
На этот раз сгорбиться получилось вполне натурально. Стоило только представить, как буду оправдываться перед Кайрином за устроенный балаган, плечи опустились сами собой.
Как только мы покинули убежище, на нас налетела одна из служанок, которую я ранее видела рядом с женщиной. Девушка удивленно выпучила глаза, смерив меня подозрительным взглядом, и я тут же занервничала, схватившись за уголки платка. Наверняка она всех в гареме поименно знает и способна сложить два и два.
— Они хотят посмотреть на них, — шепнула незнакомка. Подавшись чуть вперед, она сообщила это на ухо своей госпоже, но я прекрасно все расслышала.
— Пусть смотрят. Передай это и можешь возвращаться, наша работа выполнена, — спокойно улыбнулась Рахиль.
— Она все поняла, — панически прошептала я, глядя в спину уходящей служанке.
— Я плачу ей не за понимание, дорогая.
— Всегда найдется тот, кто сможет заплатить больше, — парировала я.
— Мужчины не вмешиваются в дела гарема без веских оснований. К тому же, спокойствие порой стоит дороже золота.
Понятно. “Лучше знакомый черт, чем незнакомый ангел” — пришла на ум земная пословица. Судя по всему, Рахиль научила своих подчиненных нехитрому правилу: “Зло привычное и родное всегда лучше зла,
