Два солдата
В поле вьюга-завируха,В трех верстах гудит война.На печи в избе старуха,Дед-хозяин у окна.Рвутся мины. Звук знакомыйОтзывается в спине.Это значит – Теркин дома,Теркин снова на войне.А старик как будто ухомПо привычке не ведет.– Перелет! Лежи, старуха. —Или скажет:– Недолет…На печи, забившись в угол,Та следит исподтишкаС уважительным испугомЗа повадкой старика,С кем жила – не уважала,С кем бранилась на печи,От кого вдали держалаПо хозяйству все ключи.А старик, одевшись в шубуИ в очках подсев к столу,Как от клюквы, кривит губы —Точит старую пилу.– Вот не режет, точишь, точишь,Не берет, ну что ты хочешь!.. —Теркин встал:– А может, дед,У нее развода нет?Сам пилу берет:– А ну-ка… —И в руках его пила,Точно поднятая щука,Острой спинкой повела.Повела, повисла кротко.Теркин щурится:– Ну, вот.Поищи-ка, дед, разводку,Мы ей сделаем развод.Посмотреть – и то отрадно:Завалящая пилаТак-то ладно, так-то складноУ него в руках прошла.Обернулась – и готово.– На-ко, дед, бери, смотри.Будет резать лучше новой,Зря инстру́мент не кори.И хозяин виноватоУ бойца берет пилу.– Вот что значит мы, солдаты, —Ставит бережно в углу.А старуха:– Слаб глазами.Стар годами мой солдат.Поглядел бы, что с часами,С той войны еще стоят…Снял часы, глядит: машина,Точно мельница, в пыли.Паутинами пружиныПауки обволокли.Их повесил в хате новойДед-солдат давным-давно:На стене простой сосновойТак и светится пятно.Осмотрев часы детально, —Все ж часы, а не пила, —Мастер тихо и печальноПосвистел:– Плохи дела…Но куда-то шильцем сунул,Что-то высмотрел в пыли,Внутрь куда-то дунул, плюнул, —Что ты думаешь, – пошли!Крутит стрелку, ставит пятый,Час – другой, вперед – назад.– Вот что значит мы, солдаты. —Прослезился дед-солдат.Дед растроган, а старуха,Отслонив ладонью ухо,С печки слушает:– Идут!Ну и парень, ну и шут…Удивляется. А пареньУслужить еще не прочь.– Может, сало надо жарить?Так опять могу помочь.Тут старуха застонала:– Сало, сало! Где там сало…Теркин:– Бабка, сало здесь.Не был немец – значит, есть!И добавил, выжидая,Глядя под ноги себе:– Хочешь, бабка, угадаю,Где лежит оно в избе?Бабка охнула тревожно,Завозилась на печи.– Бог с тобою, разве можно…Помолчи уж, помолчи.А хозяин плутоватоГостя под локоть тишком:– Вот что значит мы, солдаты,А ведь сало под замком.Ключ старуха долго шарит,Лезет с печки, сало жаритИ, страдая до конца,Разбивает два яйца.Эх, яичница! ЗакускиНет полезней и прочней.Полагается по-русскиВыпить чарку перед ней.– Ну, хозяин, понемножку,По одной, как на войне.Это доктор на дорожкуДля здоровья выдал мне.Отвинтил у фляги крышку:– Пей, отец, не будет лишку.Поперхнулся дед-солдат.Подтянулся:– Виноват!..Крошку хлебушка понюхал.Пожевал – и сразу сыт.А боец, тряхнув над ухомТою флягой, говорит:– Рассуждая так ли, сяк ли,Все равно такою каплейНе согреть бойца в бою,Будьте живы!– Пейте.– Пью…И сидят они по-братскиЗа столом, плечо в плечо.Разговор ведут солдатский,Дружно спорят, горячо.Дед кипит:– Позволь, товарищ.Что ты валенки мне хвалишь?Разреши-ка доложить.Хороши? А где сушить?Не просушишь их в землянке,Нет, ты дай-ка мне сапог,Да суконные портянкиДай ты мне – тогда я бог!Снова где-то на задворкахМерзлый грунт боднул снаряд.Как ни в чем – Василий Теркин,Как ни в чем – старик солдат.– Эти штуки в жизни нашей, —Дед расхвастался, – пустяк!Нам осколки даже в кашеПопадались. Точно так.Попадет, откинешь ложкой,А в тебя – так и мертвец.– Но не знали вы бомбежки,Я скажу тебе, отец.– Это верно, тут наука,Тут напротив не попрешь.А скажи, простая штукаЕсть у вас?– Какая?– Вошь.И, макая в сало коркой,Продолжая ровно есть,Улыбнулся вроде ТеркинИ сказал– Частично есть…– Значит, есть? Тогда ты – воин,Рассуждать со мной достоин.Ты – солдат, хотя и млад,А солдат солдату – брат.И скажи мне откровенно,Да не в шутку, а всерьез.С точки зрения военнойОтвечай на мой вопрос.Отвечай: побьем мы немцаИли, может, не побьем?– Погоди, отец, наемся,Закушу, скажу потом.Ел он много, но не жадно,Отдавал закуске честь,Так-то ладно, так-то складно,Поглядишь – захочешь есть.Всю зачистил сковородку,Встал, как будто вдруг подрос,И платочек к подбородку,Ровно сложенный, поднес.Отряхнул опрятно рукиИ, как долг велит в дому,Поклонился и старухеИ солдату самому.Молча в путь запоясался,Осмотрелся – все ли тут?Честь по чести распрощался,На часы взглянул: идут!Все припомнил, все проверил,Подогнал и под конецОн вздохнул у самой двериИ сказал:– Побьем, отец…В поле вьюга-завируха,В трех верстах гремит война.На печи в избе – старуха.Дед-хозяин у окна.В глубине родной России,Против ветра, грудь вперед,По снегам идет ВасилийТеркин. Немца бить идет.
О потере
Потерял боец кисет,Заискался, – нет и нет.Говорит боец:– Досадно.Столько вдруг свалилось бед:Потерял семью. Ну, ладно.Нет, так на́ тебе – кисет!Запропастился куда-то,Хвать-похвать, пропал и след.Потерял и двор и хату.Хорошо. И вот – кисет.Кабы годы молодые,А не целых сорок лет…Потерял края родные,Все на свете и кисет.Посмотрел с тоской вокруг:– Без кисета, как без рук.В неприютном школьном доме —Мужики, не детвора.Не за партой – на соломе,Перетертой, как костра́.Спят бойцы, кому досуг.Бородач горюет вслух:– Без кисета у махоркиВкус не тот уже. Слаба!Вот судьба, товарищ Теркин.Теркин:– Что там за судьба!Так случиться может с каждым, —Возразил бородачу, —Не такой со мной однаждыСлучай был. И то молчу.И молчит, сопит сурово.Кое-где привстал народ.Из мешка из вещевогоТеркин шапку достает.Просто шапку меховую,Той подругу боевую,Что сидит на голове.Есть одна. Откуда две?– Привезли меня на танке, —Начал Теркин, – сдали с рук.Только нет моей ушанки,Непорядок чую вдруг.И не то чтоб очень зябкий, —Просто гордость у меня.Потому, боец без шапки —Не боец. Как без ремня.А девчонка перевязкуНежно делает, с опаской,И, видать, сама онаВ этом деле зелена.– Шапку, шапку мне, иначеНе поеду! – Вот дела.Так кричу, почти что плачу,Рана трудная была.А она, девчонка эта,Словно «баюшки-баю»:– Шапки вашей, – молвит, – нету,Я вам шапку дам свою.Наклонилась и надела.– Не волнуйтесь, – говоритИ своей ручонкой белойОбкололась: был небрит.Сколько в жизни всяких шапокЯ носил уже – не счесть,Но у этой даже запахНе такой какой-то есть…– Ишь ты, выдумал примету.– Слышал звон издалека.– А зачем ты шапку этуСохраняешь?– Дорога.Дорога бойцу, как память.А еще сказать могуПо секрету, между нами, —Шапку с целью берегу.И в один прекрасный вечерВдруг случится разговор:«Разрешите вам при встречеГоловной вручить убор…»Сам привстал Василий с местаИ под смех бойцов густой,Как на сцене, с важным жестомОбратился будто к той,Что пять слов ему сказала,Что таких ребят, как он,За войну перевязала,Может, целый батальон.– Ишь, какие знает речи,Из каких политбесед:«Разрешите вам при встрече…»Вон тут что. А ты – кисет.– Что ж, понятно, холостомуМного лучше на войне:Нет тоски такой по дому,По детишкам, по жене.– Холостому? Это точно.Это ты как угадал.Но поверь, что я нарочноНе женился. Я, брат, знал!– Что ты знал! Кому другомуЗнать бы лучше наперед,Что уйдет солдат из дому,А война домой придет.Что пройдет она потопомПо лицу земли живойИ заставит рыть окопыПеред самою Москвой.Что ты знал!..– А ты постой-ка,Не гляди, что с виду мал,Я не столько,Не полстолько, —Четверть столько! —Только знал.– Ничего, что я в колхозе,Не в столице курс прошел.Жаль, гармонь моя в обозе,Я бы лекцию прочел.Разреши одно отметить,Мой товарищ и сосед:Сколько лет живем на свете?Двадцать пять! А ты – кисет.Бородач под смех и гомонРоет вновь труху-солому,Перещупал все вокруг:– Без кисета, как без рук…– Без кисета, несомненно,Ты боец уже не тот.Раз кисет – предмет военный,На-ко мой, не подойдет?Принимай, я – добрый парень.Мне не жаль. Не пропаду.Мне еще пять штук подарятВ наступающем году.Тот берет кисет потертый,Как дитя, обновке рад…И тогда Василий ТеркинСловно вспомнил:– Слушай, брат,Потерять семью не стыдно —Не твоя была вина.Потерять башку – обидно,Только что ж, на то война.Потерять кисет с махоркой,Если некому пошить, —Я не спорю, – тоже горько,Тяжело, но можно жить,Пережить беду-проруху,В кулаке держать табак,Но Россию, мать-старуху,Нам терять нельзя никак.Наши деды, наши дети,Наши внуки не велят.Сколько лет живем на свете?Тыщу?.. Больше! То-то, брат!Сколько жить еще на свете, —Год, иль два, иль тыщи лет, —Мы с тобой за все в ответе.То-то, брат! А ты – кисет…
Поединок
