Она покачала головой.
— Я тоже чертовски устала.
Жонглеры так понравились Долорну, что их наняли еще на четыре дня. Залзан Кавол ликовал. Гайроги хорошо заплатили, и он дал каждому по пять крон премии.
Премия всем понравилась, но Валентайну не хотелось оставаться у гайрогов. На третий день он решил уехать из Долорна. Это заметил Делиамбер.
— Ты хочешь нас покинуть? — спросил он.
Валентайн кивнул:
— Я кажется, вижу, куда идет моя дорога.
— На Остров?
— Зачем тебе разговаривать с людьми, — рассмеялся Валентайн, — если ты и так знаешь, что у них в мозгах!
— На этот раз я не заглядывал в твой мозг — твои действия можно предсказать и без этого.
— Я понял, что мне нужно к Леди. Кто, кроме нее, скажет мне все?
— Ты еще сомневаешься?
— Помимо снов, у меня нет доказательств.
— Они говорят правду.
— Наверно, — согласился Валентайн. — Но сны могут быть и притчей, и метафорой, и фантазией. Глупо принимать их без сомнений. А Леди, я уже говорил, скажет мне все. Далеко этот Остров, колдун?
Делиамбер прикрыл золотистые глаза.
— Тысячи миль, — ответил он через минуту. — Примерно пятую часть этого расстояния мы пройдем по Зимроелю, если отправимся на восток через Кинтор или Велатис, вокруг территории метаморфов, затем нужно плыть на речном судне через Ни-мою до Пилиплока, а оттуда до Острова ходят корабли пилигримов.
— Сколько времени это займет?
— Добраться до Пилиплока? Нашим теперешним ходом — около пятидесяти лет. Идти гастрольным шагом, останавливаться то тут, то там на неделю…
— А если я пойду один?
— Вероятно, месяцев шесть. По реке быстрее, по суше — дольше. Будь у нас воздушные шары, как в других мирах, путешествие заняло бы день-два, но у нас на Маджипуре нет многого, чем пользуются другие народы.
— Шесть месяцев…
Морщина прорезала лоб Валентайна.
— А сколько будет стоить нанять повозку и проводника?
— Примерно двадцать роалов. Нужно много жонглировать, чтобы заработать столько.
— Хорошо, вот я в Пилиплоке. Что дальше?
— Ты оплачиваешь проезд до Острова. На путешествие по морю уйдет несколько недель. Добравшись туда, ты очутишься на самой нижней террасе и начнешь подъем.
— Какой подъем?
— Это будут молитвы, очищение, посвящение. Ты станешь переходить с террасы на террасу, пока не достигнешь Ступени Поклонения — порога Внутреннего Храма. Ты когда-нибудь слыхал обо всем этом?
— Колдун, ты ведь должен знать, что мои мозги основательно перетрясли!
— Да, я знаю.
— Внутренний храм… Потом?
— Теперь ты посвящен. Ты служишь Леди как прислужник. Если же захочешь получить аудиенцию, должен подвергнуться особому ритуалу и после него ждешь приглашающего сна.
— И сколько занимает весь этот процесс — террасы, посвящение, служба, ожидание сна?
— По-разному. Иногда пять лет и десять, а бывает — и вечность. У Леди не хватит времена для каждого пилигрима.
— А нет ли другого пути для получения аудиенции?
Делиамбер закашлялся — так он смеялся.
— Какого же? Стучать в храмовую дверь и вопить, что ты измененный до неузнаваемости сын Леди и требуешь, чтобы тебя впустили к ней?
— Почему бы и нет?
— На каждой террасе есть сторожа, которые задерживают подобных тебе. К Леди не так-то легко попасть. На это у тебя уйдет немало лет.
— Все равно я проберусь к ней! Если я буду на Острове, то буду кричать до тех пор, пока она не услышит.
— Возможно…
— А ты не поможешь мне?
— Так я и думал — в конце концов обратишься ко мне!
— Ты разбираешься в посланиях. С тобой я мог бы подобраться к Леди как можно ближе.
— Может быть, это и удастся, — задумался Делиамбер. — Но ты уверен, что я захочу пойти с тобой?
Валентайн некоторое время смотрел на колдуна.
— Уверен, — сказал наконец. — Ты притворяешься, что не хочешь, а сам придумываешь способы, как послать меня на Остров.
Я прав, Делиамбер?
— Ну…
— Я прав?
— Если ты решил ехать на Остров — я на твоей стороне. Ты твердо решил?
— Почти.
— Если почти, наша затея может не осуществиться, — объявил Делиамбер.
— Тысячи миль! — вскричал Валентайн. — Годы ожидания! Хитрости, интриги! Почему я должен идти на все это?
— Потому, что ты был Коронованным и должен стать им снова!
— Может, и был, хотя я сомневаюсь в этом до сих пор, но вот второе…
Колдун хитро посмотрел на собеседника.
— Ты предпочитаешь терпеть на троне узурпатора?
— А что мне Коронованный и его власть? Он на другом конце земли, в Горном Замке, а я — кто я? Бродячий жонглер!
Валентайн вытянул руки и стал разглядывать их, словно увидел впервые.
— Я избавлю себя от многих трудов, если останусь с Залзаном Каволом и позволю другому, кто бы он ни был, править Маджипурой. А вдруг он мудр и правит по справедливости? Какая польза будет стране, если один правитель в одночасье сменит другого? Ох, Делиамбер, наверно, это звучит не по-королевски — то, что я говорю! Могу ли я быть Коронованным при стольких сомнениях?
— Мы с тобой уже толковали об этом. На тебя было оказано давление, милорд.
— Пусть так. Но моя королевская природа, если она и была, испарилась. Ну, хотя бы стремление к власти…
— Ты уже дважды употреблял эту фразу. — Делиамбер приготовился говорить долго. — Стремление здесь ни при чем. Истинный Коронованный вовсе не стремится к власти, напротив, ответственность устремляется к нему, захватывает его, овладевает им. Этот Коронованный новый, он еще мало что сделал, если не считать шумных чествований в его честь, но народ уже ворчит по поводу его декретов. А ты гадаешь, мудр он или нет. Узурпатор не может быть справедливым! Он преступник, он правит с чувством вины, страх за содеянное грызет его во сне, и настанет время, когда этот страх сделает его тираном. Ты сомневаешься в этом? Он отстранит всех, кто угрожает ему, он начнет убивать… Яд, текущий в его жилах, распространится по всей планете, поразит всех ее жителей. А ты, сидя вдалеке от него и разглядывая свои пальцы, так и не почувствуешь ответственности за это? Так и будешь спрашивать у всех, стоит ли власть усилий? Разве тебе наплевать, кто у нас Коронованный? Это очень важно, КТО правит, — а ты был не только выбран, но и обучен этому искусству, ты попал на трон не случайно. Неужели ты думаешь, что Коронованным может быть любой?
— Наверное, да. Судьба выбирает наугад.
Ответом был резкий смех колдуна.
— Возможно, девять тысяч лет назад так и было. Но сложилась династия, милорд!
— Расскажи мне об этом.
— Со времен лорда Ариока коронованных выбирали из небольшой, сравнительно, группы семей, из какой-то сотни кланов, живущих на Горе Замка и бывших членами правительства. Будущий Коронованный обучался заранее, но кто он, знали только он сам и немногие советники. Были у него и два-три дублера. Но теперь все это разрушено, теперь, когда трон захвачен вероломно. Ничего, кроме зла, нам нечего ждать.
— А что если узурпатор — наследник, которому надоело ждать?
— Нет, — сказал Делиамбер, — этого не может быть. Никто из тех, кто обучался заранее, не мог свергнуть законного, посвященного принца. К тому же — зачем ему рядиться в лорда Валентайна, когда у него есть свое имя?
— Ты прав…
— Согласись тогда и с тем, что находящийся сейчас в Горном Замке не имеет ни права на это, ни соответствующей квалификации, и его нужно вышвырнуть оттуда! А сделать должен это только ты.
Валентайн вздохнул.
— Ты требуешь от меня великих свершений.
— Великих свершений требует история, — торжественно сказал Делиамбер. — На тысячах миров, на протяжении многих тысячелетий история требовала, чтобы разумные существа выбирали между порядком и анархией, между созиданием и разрушением, между разумным и неразумным. И силы порядка, созидания и разума всегда фокусировались на ком-то одном — на лидере: короле, президенте, председателе, первом министре, генералиссимусе, называй, как хочешь, — одним словом, монархе. У нас правит страной Коронованный, или, если точнее, он являет собой голос Понтифика, бывшего ранее Коронованным. И это, милорд, очень важное дело, и не каждый может быть Коронованным!
— Да, — ответил не очень уверенно Валентайн, — возможно.
— Ты раскачиваешься от «да» к «возможно». И все-таки ты станешь правителем. Ты отправишься паломником на Остров, а оттуда, с благословения Леди, пойдешь к Замку и займешь там свое законное место.
— Твои слова наполняют меня ужасом. Если я когда-то и правил, если чему-то обучался, то ведь все это сгорело в моем мозге!
— Страх пройдет. Время все восстановит в твоей голове.
— Долго мы будем торчать в Долорне и развлекать гайрогов?
