Обязанности верховного вождя у антропоидов не трудны и не многочисленны. После полудня придет, например, Така и пожалуется на то, что старый Мунго увел у него его новую жену. Тогда дело Тарзана созвать всех обезьян, и если окажется, что жена предпочитает своего нового супруга прежнему мужу, он приказывает, чтобы так и было, или же велит Мунго дать Таке в обмен одну из своих дочерей. Обезьяны считают окончательным всякое решение вождя, каково бы оно ни было, и удовлетворенные возвращаются к своим занятиям.
А то прибежит с криком Тана, прижав руку к боку, из которого хлещет кровь. Она жалуется, что Гунто, муж ее, зверски ее укусил. А вызванный Гунто говорит, что Тана ленива, не хочет носить ему жуков и орехов или отказывается чесать ему спину. И Тарзан бранит их обоих, грозя Гунто смертоносными стрелами, если он будет продолжать истязать Тану, а Тана со своей стороны должна дать обещание исправиться и лучше исполнять свои женские обязанности.
Так все и идет. По большей части это маленькие семейные распри, которые, если их не уладить, могут, однако, привести к значительным ссорам и даже иногда к расчленению племени.
В конце концов Тарзану это стало надоедать. Он понял, что верховная власть значительно ограничивает его свободу. Его страстно тянуло к морю, озаренному ласковым солнцем, к прохладной комнате уютно построенного дома и к нескончаемым чудесам многочисленных книг.
Когда Тарзан возмужал, он понял, что становится чужим в своем племени. Их интересы все больше расходились с его интересами. Обезьянам были чужды странные и чудные грезы, которые мелькали в деятельном мозгу их человека-вождя. Их язык был так беден, что Тарзан даже не мог говорить с ними с многих новых истинах., которые раскрыло перед его жадными взорами чтение. Он не мог сообщить им и о честолюбии, тревожившем его душу.
У него уже не было друзей и товарищей. Ребенок может водить знакомство со многими странными и простыми существами, но для взрослого человека необходимо некоторое, хотя бы внешнее, равенство ума, как основа для дружбы. Будь жива Кала, Тарзан всем бы пожертвовал, чтобы остаться с ней. Но теперь, когда ее не было, а резвые друзья детства превратились в свирепых и грубых животных, он чувствовал, что ему гораздо более по душе спокойное одиночество хижины, чем докучливые обязанности вождя стаи диких зверей.
Однако желание Тарзана отказаться от верховенства над племенем сильно задерживалось ненавистью и завистью Теркоза, сына Тублата. Тарзан не мог заставить себя отступить перед лицом злорадствующего врага. Он понимал, что на его место будет избран вождем Теркоз, так как свирепое животное уже давно установило право своего физического превосходства над немногими самцами-обезьянами, которые осмелились восстать против его жестоких задираний.
Тарзану хотелось сломить волю этого злобного зверя, не прибегая к ножу или стрелам. Его сила и ловкость настолько возросли вместе с его возмужалостью, что он стал подумывать: не сможет ли он победить грозного Теркоза в рукопашной схватке? Если бы только не огромные боевые клыки, дававшие такое превосходство антропоиду перед плохо вооруженным в этом отношении Тарзаном!..
Но однажды обстоятельства сложились так, что Тарзан смог спокойно сделать выбор: либо остаться в племени, либо уйти из него, не запятнав своего авторитета.
Случилось это так.
Племя разбрелось в поисках пищи. Пронзительный крик раздался в то время, когда Тарзан, лежа около прозрачного ручья, пытался поймать руками увертывающуюся рыбу.
Обезьяны быстро помчались в сторону сигнала тревоги и застали Теркоза, державшего за волосы старую самку. Он с остервенением избивал ее. Тарзан подошел к нему и поднял руку, требуя прекратить драку. Самка принадлежала не Теркозу, а старому самцу, лучшие дни которого уже давно миновали, и он не мог защищать свои права. Теркоз знал, что поступает против закона своего племени, избивая чужую жену. Но, обуянный жадностью, он воспользовался слабостью мужа самки, чтобы отобрать нежного молодого грызуна, пойманного ею.
Когда Теркоз увидел Тарзана, приближающегося к нему без лука в руках, он принялся еще сильнее колотить бедную самку, надеясь этим вызвать раздражение ненавистного властителя. Тарзан не повторил своего предупреждения, он просто кинулся на Теркоза.
С тех пор, когда Болгани, вождь горилл, так страшно истерзал его, не приходилось Тарзану выдерживать такого боя. На этот раз нож Тарзана едва ли мог противостоять сверкающим клыкам Теркоза, зато небольшое силовое превосходство обезьяны-было почти уравновешено изумительной ловкостью и быстротой человека.
Но в конечном счете, антропоид имел на своей стороне некоторое преимущество, и если бы не оказалось другой силы, которая повлияла на исход битвы, Тарзан, приемыш племени обезьян, молодой лорд Грэйсток, так и умер бы неведомым диким зверем в экваториальной Африке. Но было то, что возвышало Тарзана над всеми его товарищами в джунглях — человеческий разум. Он уберег Тарзана от железных мускулов и жадных клыков Теркоза.
Их схватка продолжалась всего несколько секунд, а они уже катались по земле, колотя, терзая и разрывая друг друга — два больших свирепых зверя, бьющихся насмерть. Теркоз имел дюжину ножевых ран на голове и груди, а Тарзан обливался кровью. Его скальп был в одном месте сорван с головы и висел над глазом, заслоняя ему обзор. Но молодому человеку удавалось пока удержать ужасные клыки противника вдали от своего горла. Во время борьбы у Тарзана созрел хитрый план: он обойдет Теркоза и, вцепившись ему в спину зубами и ногтями, будет до тех пор наносить ему раны ножом, пока враг не умрет.
Маневр был удачно осуществлен, потому что глупое животное не поняло его намерения и не пыталось предупредить его. Но когда Теркоз понял, что противник схватил его так, что ни зубами, ни кулаками его не достать, он стремительно опрокинулся на спину. Тарзану оставалось только отчаянно цепляться за скачущее, вертящееся, изгибающееся тело. Нож был выбит у него из рук тяжелым толчком о землю, и Тарзан остался беззащитным. Совершенно случайно рука его оказалась пропущенной под руку Теркоза, а предплечье и кисть легли вокруг шеи. Это был полу-нельсон, современный прием борьбы, на который случайно натолкнулся несведущий обезьяна-человек. Но разум мгновенно подсказал, насколько ценно сделанное им открытие. От этого приема зависели жизнь или смерть.
Он постарался добиться подобного же положения для левой руки, и через несколько минут бычья шея Теркоза затрещала под двойным нельсоном, Теркоз замер. Круглая голова обезьяны была вынуждена медленно пригибаться к груди все ниже и ниже. Тарзан понимал, чем все это кончится. Еще минута — и сломается шея. И вот тогда на счастье Теркоза в Тарзане заговорила та самая способность, которая помогла ему одолеть обезьяну — способность рассуждения.
