- Мальчик мой, — потянул, цокая языком, что-то рассмотрев в выражении Тасманова — с таким настроением не в клуб надо, а к психологу. Да простит меня отец мой, но не нравишься ты мне.
— Неужто подурнел? — хмыкнул Ярик, на что мужчина прищурил взгляд, качая головой, хлопнув несильно ладонью.
— Взгляд у тебя будто не веселиться пришел, а поминки свои заранее справить. Сказать ничего не хочешь?
Музыка, гремевшая из танцевального зала, вход в который был у стойки администратора, стал глуше. Словно уши водой залило или заложило при взлете самолета. На секунду парня охватило дикое раздражение. Он не понимал, почему все так пытаются выкопать в нем что-то, вытащить наружу грязь и растрясти ее по всему белому свету, точно пыль с ковра. Едва сдержался, привычно натягивая маску веселого балагура, обремененного лишь выпивкой и женщинами.
— Глупости говоришь. Я умру в постели с тремя красавицами в глубокой старости, — фыркнул, осматривая взглядом помещение, ища повод, дабы зацепиться и сменить тему. — Кстати где Костя? И слышал, ты сменил бармена? Серега уволился?
Асан задумчиво посмотрел на него еще раз, словно пытаясь отыскать какие-нибудь признаки лжи. При желании можно, однако, не имело смысла, особенно сейчас. Не то место, не время по душам болтать.
— Ай, — вернул беспечный тон, махнув рукой с золотой печаткой. — Ты представляешь, какие засранцы, да? Один умотал заграницу, второй женился и теперь не хочет работать ночами. Видите ли, жена боится!
— О да, — хрюкнул от смеха Ярик, осторожно выбираясь из объятий хозяина клуба, двинувшись к администратору, дабы получить входной браслет на запястье. — Костик умел гонять пьяниц. А Серега им наливать.
— Вот и я говорю. Ох уж эти женщины, вот паша тоже больше не ходит. Примерный, какой стал!
— Зато других учить любит, — буркнул под нос, скользнув к дверям. — Пошел я. Если что, попозже придет девушка…
— …я обязательно скажу охране, чтоб пропустила, — понимающе кивнул Асан, Ярик кивнул, скрываясь в темном зале, освещенном лишь бесконечными разноцветными яркими всполохами огней, чуть приглушенных специально пущенным дымом. Вдохнул тяжелый воздух помещения, разбавленный различными запахами, на секунду прикрыв глаза, а после смело шагнул вперед, вливаясь в бушующий поток людей. Прежде, чем танцевать, лучше хорошенько выпить.
Ярослав уже с час маялся у бара, выпивая один бокал за другим, теряя остатки здравомыслия на дне каждой выпитой бутылки. Задумчиво разглядывал многообразие выбора за спиной новенького молодого бармена, что сейчас улыбался каким-то девицам, стреляющих глазками в сторону Ярика. Пока ни одна не решалась подойти, лишь усиленно флиртуя с парнем по ту сторону стойки, словно пытаясь привлечь внимание нарочито громким щебетанием. Все бы хорошо, может Тасманов отреагировал, да только почему-то в этот день, час, момент, за приятным расслабляющим эффектом постепенного опьянения пришли мысли о позавчерашней встрече с матерью.
Рассеяно крутил бокал в пальцах, раздумывая над извечным вопросом, который мучил его уже давно: для чего она по-прежнему ищет с ним встречи? Не замечал ничего вокруг, будучи в состоянии полного оцепенения, даже Раису, тихо пробравшуюся между танцующими группами людей, едва не столкнувшись со страстно целующейся прямо на танцполе парочкой. Очнулся, лишь когда девушка оперлась о стойку, мигом привлекая к себе внимание шустрого паренька, чем неимоверно взбесил Ярослава, замершего с бокалом у рта, краем глаза наблюдая за ними.
— Здравствуйте. Кейп кодер*, пожалуйста. Водки поменьше, — произнесла четко, стоило Олегу, так звали бармена, наклонится к ней, пытаясь разглядеть ее нижнее белье через ткань блузки. Поймав взгляд Тасманова, дернулся, скрываясь под прилавком к нижней барной стойке, выискивая нужной формы бокал, пока девушка устраивалась на одной из свободных тумб подле Ярика. Пока парень мотался туда-сюда от заднего бара, обратно к столику для смешивания напитков, Рая улыбнулась парню, произнеся, чуть наклонившись, обдавая своим невероятным запахом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— С днем рождения.
— Ты это уже говорила утром, — немного растягивая буквы, произнес, напоследок стрельнув глазами в сторону замешкавшегося Олега, едва не уронившего бутылку водки. — Вот же криворукий дебил.
— Кто? — удивилась Кошкина, кладя руку на гладкую поверхность, пытаясь углядеть того, кто вызвал у Тасманова столько раздражения в голосе. Лишь стоило Ярославу приблизиться, отвлекая от навязчивого внимания раздражающего темноволосого парня, снова посмотрела на него.
— Никто, это я так. В пространство, — мурлыкнул. Олег поджал губы, взбалтывая в шейкере* ингредиенты, наливая в заранее поставленный коллинз* алый напиток. Стоило добавить несколько кубиков льда, как коктейль потерял свою однородность, переходя из ярко-красного на дне в бледно-розовый ближе к краю. Зеленая веточка мяты украсила напиток в самом конце, а бармен с благоговением подал его девушке, продолжая улыбаться.
— Держите, — произнес, получив в ответ вежливое «спасибо». Хотел сказать что-то еще, однако парня отвлекли, что явно спасло от гнева Тасманова, судорожно сжимавшего пальцы на холодном стекле.
Громкий шум басов, вырывавшийся из колонок, заглушал любую возможность на разговоры по душам, долбя по мозгам не хуже отбойного молотка. Элитные клубы не место для меланхоликов, сюда не ходят плакать о своей судьбе — только пить и веселиться. Потому Тасманов сейчас поступал, как каждый находящийся в помещении: пропускал одну стопку за другой, уже не обращая внимания на яркие этикетки стеклянных бутылок, сменявших друг друга заботливыми руками заботливыми руками бармена. Пусть тот по-прежнему его немного раздражал. Особенно своими взглядами глупого влюбленного оленя, в сторону сидящей рядом Раисы.
— Знаешь, ученые доказали, что систематическое употребление алкоголя оказывает влияние на работу организма, ведут к износу работы сердца и сосудов…
Бокал со стуком приземлился на барную стойку, а Ярик закатил глаза, чувствуя, как от количества выпитого его слегка покачивает, по крови разносится приятное тепло, окончательно дурманя сознание не хуже некогда опробованной им марихуаны, заглушая неприятные голоса собственных демонов, спрятанных глубоко в низине души. Сегодня он не хотел разговаривать, уж точно не после воспоминаний о матери и анализа собственной жизни.
— Ты такая зануда, Рысёнок, — пьяно усмехнулся, поворачиваясь к хмурой Рае, сидящей рядом. Единственный бокал розово-красной бурды с названием, которое он при всем желании бы сейчас не выговорил, сейчас стоял подле нее, украшенный листиками мяты. Она к нему почти не притронулась, а вот Ярик поморщился. Лучше уж чистая водка, чем подобная гадость. Однако ей нравилось, какой смысл настаивать.
Рука, правда, не с первого раза, легла на девичьи плечи, скромно прикрытые легкой блузкой, практически не просвечивающей даже в свете софитов и бесконечных цветных лазеров, от которых в глазах скакали цветные шарики.
— Твой наряд какой-то монашеский, машинально заметил, уставившись прямо на полукруглую перламутровую пуговичку. Она одна сейчас служила препятствием для обзора вполне себе приличного декольте. Уж ему ли не знать, пару раз длинноногая нимфа государственной службы щеголяла в таких нарядах, что впору было не выпускать ее из спальни. Проблема только в том, что туда-то как раз водить Раису Кошкину — табу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Просто говорю, что тебе надо прекращать пить, — снова учительский тон и суровый взор синих глаз.
— Боишься, что я дел натворю? — хитро поинтересовался Тасманов, чуть наклоняясь, невольно втягивая клубничный аромат. Едва ощутимый в бесконечной веренице запахов в душном зале. Он точно знал его, в самые темные моменты своей никчемной жизни даже закрывал глаза, отчетливо слыша, невольно представляя вкус клубники на языке. Становилось немного легче, будто бы она рядом, готовая поддержать, смотря на него прямым честным взглядом.
