— В этом смысле нам повезло, — согласился Роберт.
— Может, герцог Готфрид Бульонский прислал нам помощь, и его войско разгромило это поселение? — предположил Гуго.
— Очень похоже, но мало вероятно, — не согласился со своим другом Григорий.
— Почему?
— Если бы войско прибыло сюда для помощи нам, то нас бы освободили из этого склепа.
— Наверное, не догадались, что мы находимся в пирамиде, — упорствовал Гуго.
— Если крестоносцы даже истребили всех мужчин, то здесь оставалось много женщин и стариков. Было, у кого узнать о судьбе пленников.
— Если в ближайшее время я ничего не съем, то сойду с ума. Давайте поищем что-нибудь съедобное, — предложил Бертольд, которому надоел бесполезный спор.
Все разошлись в разные стороны. Надеяться, что на месте развалин осталась какая-то пища, не приходилось. Здесь уже давно никто не жил. Смутная тревога по этому поводу начала терзать душу Григория. Но от голода в голове у него шумело, что не давало упорядочить свои мысли. Он подумал о бесполезности их мероприятия. Убить дикое животное они не могли — у них нет оружия, а встреча с крупным хищником, вообще могла закончиться трагедией. Вдруг, со стороны пирамиды послышался радостный крик. Григорий бросился туда.
Он увидел Гугу сидящим на земле. Перед ним лежало мохнатое существо. Француз впился зубами в горло несчастного животного, и с наслаждением пил кровь. Вскоре прибежали Бертольд и Роберт. Некоторое время все молча смотрели на своего друга, который, разорвав шкуру животного, откусил кусок мяса, и начал энергично работать челюстями.
— Ничего вкуснее в своей жизни не ел, — на лице Гуги было умиротворение, а с губ капала свежая кровь.
Друзья, не сговариваясь, схватили животное. Каждый тянул в свою сторону. В мгновение они разорвали его на части. Каждый впился зубами в розовое мясо, и начал есть.
— Я увидел эту милую козочку, и чуть было не проронил слезу, — рассказывал Гуго, пока его друзья добивали останки несчастного животного. — Она мне понравилась сразу. Хотелось прильнуть к ее мягкому телу и погладить тонкую шею. Но, неблагодарное животное бросилось убегать. Это меня оскорбило, и на нее обрушился гнев местных Богов в виде золотой статуэтки.
— Я бы не отказался еще парочку таких козочек откушать, — Бертольд бросил в кусты начисто обглоданную кость.
— Лучше бы благородный рыцарь сходил на охоту, — раздался голос у него за спиной.
От неожиданности все вскочили на ноги. Рыцари увидели перед собой старуху, закутанную в синее покрывало.
— Зачем было убивать козу, которая давала много молока?
— Ты кто? Есть еще люди поблизости? — спросил Бертольд.
— Не бойтесь, я здесь одна.
Старуха долго рассматривала каждого из мужчин. Под ее пристальным взглядом, каждый чувствовал себя неуютно. Ведь на них совсем не было одежды. Она подошла к Григорию, и провела рукой по щеке, густо заросшей волосами.
— Вам надо привести себя в порядок и хорошенько подкрепиться. Когда я вас увидела, то решила, что демоны вышли из ада. Пойдемте.
Старуха, не оглядываясь, пошла в сторону зарослей.
— Постойте! — остановил всех Гуго. — Мы не можем просто так отсюда уйти.
Старуха оглянулась и удивленно посмотрела на француза.
— О чем ты мелешь? — не поняла она.
— Куда вы все собрались? — спросил Гуго своих друзей. — Может эта старуха приведет нас в западню? Нельзя же мчаться за первым встречным человеком сломя голову.
— Успокойся рыцарь. На острове, кроме меня никого нет, — заверила старая женщина.
— По-моему ты боишься не западни, — догадался об опасениях своего друга Григорий.
— Сокровища оставлять без охраны тоже неразумно, — не стал скрывать свои опасения Гуго.
— Покойникам они не нужны, — разумно заметил Бертольд. — Меня по-прежнему мучит голод.
— Не знаю, о каких сокровищах говорит рыцарь, но если мы не поторопимся, то к моему жилищу придется идти в потемках, — вмешалась в спор старуха.
После короткого совещания друзья решили довериться островитянке и последовать за ней. Григорий вооружился длинной палкой, а Бертольд с Робертом увесистыми дубинами. У Гуги руки были заняты золотыми статуэтками. Они всю дорогу были настороже и внимательно вглядывались в заросли. Гуго несколько раз пытался заговорить с островитянкой, но старая женщина, словно оглохла и не отвечала на вопросы. Всю дорогу она что-то бормотала себе под нос. Создавалось впечатление, что старая женщина тронулась рассудком. Впрочем, для ее возраста это было бы нормальным явлением.
Она долго вела мужчин по тропинке, ведущей в горы. Ее жилище предстало перед ними неожиданно. Плотно растущие ветвистые деревья надежно скрывали убежище старухи. На просторной поляне стояла хижина. Стены из неотесанного дерева покрывала крыша из сухой травы. Рядом находился загон для животных, где несколько коз щипали травку. По двору бегали разноцветные куры.
— Посидите, попейте козьего молока.
Рыцари молча уселись на лавки за стол. Гуго схватил кувшин и сделал большой глоток, но через мгновение белая жидкость отправилась на землю.
— Какая гадость! — его губы скривились от отвращения. — Старуха хочет нас отравить.
Роберт взял кувшин и осторожно сделал небольшой глоток.
— Странно. Раньше мне нравилось козье молоко.
Бертольд и Григорий экспериментировать не стали.
Из хижины вышла старуха с небольшой плетеной корзиной.
— Здесь найдете все необходимое. Идите по этой тропинке. Она приведет вас к ручью, — сказав это, старуха опять скрылась в хижине.
— Не разговорчивая дама, — заметил Гуго. Он заглянул в корзину и обнаружил там ножницы, два остро заточенных ножа, годных для бритья, небольшое серебряное зеркало и несколько кусков материи.
— Я с удовольствием окунусь в ручей, чтобы смыть с себя эту зеленую коросту, — Роберт подхватил корзину и отправился по указанной тропинке. Его товарищи последовали за ним.
Ручей был широкий и мелкий, но выбирать было не из чего. Поэтому все с наслаждением погрузились в воду. Вероятно, ручей спускался с горных вершин, так как вода была ледяная. Холод приятно покалывал кожу и бодрил тело. Мужчины черпали горстями песок и счищали с себя зеленую корку. Ручей сразу стал мутным, но быстрое течение тут же уносило всю грязь.
Старуха появилась, когда они уже побрились, подстриглись, а раскрасневшиеся тела сверкали чистотой. Бросив каждому по легкому покрывалу, она села на поваленное дерево. Солнце уже скрылось за ближайшей вершиной, отдавая горы во власть сумерек.
— Я уже думала, что не дождусь вас, — старуха грустно посмотрела на молодых людей.
— По-моему мы плескались не больше часа, — удивился Гуго.
— Пятьдесят долгих лет я ждала, когда вы выйдите из этой гробницы. Каждый месяц приносила жертву одному Богу, а молилась другому, чтобы они сжалились над вами и освободили из заточения.
— Старуха, что ты такое бормочешь? — не понял Гуго.
— Вы пробыли в пирамиде пятьдесят лет.
— Ты сошла с ума старуха, — не поверил ей Григорий.
— Я не лишилась рассудка только потому, что надеялась еще хотя бы раз увидеть тебя, мой господин.
У Григория заныло в груди. Что-то знакомое послышалось в словах старой женщины. Какая-то давно забытая интонация разбередила душу. Он пристально всматривался в лицо старухи. Глубокие морщины избороздили ее лицо. Худое тело напоминало засохшее дерево, хотя время его так и не согнуло. Седые волосы начали редеть, а глаза выцвели, и нельзя было понять, какого они раньше были цвета.
— Как тебя зовут?
— Лейла.
Григорий отшатнулся, словно ему дали пощечину. На мгновение у него потемнело в глазах. Ему показалось, что он сходит с ума.
— Ты врешь! — закричал Гуго. — Зачем ты обманываешь нас?
Старуха молча оголила свое левое плечо. На нем отчетливо виднелись три родинки, образующие треугольник. Гуго растерянно посмотрел на Григория. Он видел эти родинки в первый день знакомства с Лейлой, когда она сидела на коне за спиной его друга в разорванном платье.
— Но ведь этого не может быть, — пробормотал Гуго. Он переводил взгляд со старухи на своих друзей и обратно.
Скоро окончательно стемнело. Уже долго никто ничего не говорил. Каждый застыл на том месте, где услышал странные слова, сказанные старухой. Сильные, закалившие свое мужество в кровопролитных сражениях воины, были парализованы одной фразой старой женщины. Пятьдесят лет! Рыцари замерли, словно статуи и не могли пошевелить ни одним членом. Они даже перестали дышать. У всех в голове метался рой мыслей, которые противоречили и логике, и здравому смыслу. Их разум отказывался в это верить. Каждый из них был на грани сумасшествия. Каждый надеялся, что это только сон. Один из тех, которые совсем недавно их посещали.
