лежавшую на кровати женщину, накрывшуюся одеялом, рядом с которой лежал укутанный в пеленку ребенок.
— Времени ты не терял, — хмыкнул Стиф, усаживаясь за небольшой стол.
— Это Милена — моя жена, и Кайл — мой сын.
— Рад познакомиться, — произнес Стиф, и Милена ответила ему кивком.
— Если ты привык вести разговоры не просто сидя, а за чашкой чая, то чая у нас нет, старый друг. Так чего хотел?
— Есть заказ.
— Стиф, ты же знаешь…
— Знаю, Перри, знаю. Только тут-то дело совсем другое.
— И чем оно другое?
Стиф передал ему листовку. Перри взглянул на нее, прочитал описание и поднял удивленный взгляд на Стифа.
— Я думал, это сказки…
— Все думали. А оказалось вот как! Понял теперь? Чудище. Великан! Так что скажешь?
— Не знаю… — поджал губы Перри. — Денег прилично…
— Прилично!.. — воскликнул Стиф. — Да в эти деньги поверить чуть ли не сложнее, чем в великана. Но печать стоит, Перри. Печать стоит! Я даже ходил проверить, действительно бароновская или же обман… Собственные монеты за это отдал. И это бароновская. — Стиф еще раз взглянул на жену и сына Перри. — Слушай, я смотрю, деньги тебе пригодятся… Дело опасное, конечно, но если все удастся… Дальше жизнь такая легкая будет… можно будет от этой легкости так устать, что, как все свихнувшиеся богачи, в плавание уйдешь, на жопу приключения искать!
— Плавание мне не нужно, — вздохнул Перри. — Но вот деньги… — Он вздохнул и посмотрел на жену, которая глядела на него с явным волнением.
Набрав достаточно охотников, Стиф первым делом позаботился о вооружении: зазубренные мечи, оставляющие на плоти рваные, плохо заживающие раны, длинные копья и арбалеты с крупными болтами, которые могли с расстояния в две сотни метров пробить медвежью шкуру. Когда все приготовления были закончены, Стиф собрал охотников вокруг себя и рассказал план действий, который походил на представления людей о том, как предки истребляли мамонтов: расстреливая с безопасного расстояния, загоняя в угол, а затем с легкостью добивая уже утомленную жертву. Закончив разъяснять план, Стиф оглядел охотников, коих было около двадцати, зацепил взглядом каждого и произнес:
— Дело выглядит хреновым, и мы не можем точно сказать, как великан будет действовать, так что посмотрим на месте, как все обернется. Будьте готовы к тому, что не уйдете без травм. Еще будьте готовы к тому, что можете подохнуть. На всякий случай напомню: семьям погибших не достанется ничего. Те, кто уйдет с травмами раньше того, как великан будет убит, получат в общей сложности не больше десяти процентов. Остальная сумма будет разделена между теми, кто участвовал в убийстве. — Он оглядел их еще раз. — По глазам вижу, некоторым из вас не по себе. Но лучше возьмите себя в руки, потому что в дороге стирать штаны времени у вас не будет. Не думайте о великане; да, урод этот наверняка здоровый и стремный, но зато его голова, можно сказать, забита золотом, и это золото мы из нее вытрясем до последней монеты.
— Да чего тут размусоливать. Прикончим великана, и дело с концом, — вставил Кенни, младший брат Ивара Клайда, также состоявшего в отряде. — Я его бояться не собираюсь. Если будет надо, вгрызусь ему зубами в ногу, хрен оторвет!
Некоторые засмеялись вместе с ним, однако престарелый охотник Ирвин, стоявший чуть в стороне, даже не улыбнулся и произнес:
— Чего смеху развели? Чтобы поменьше страху испытывать? Вот будете так же смеяться великану в лицо, я вас уважать начну. А пока лучше помолчите, если сказать нечего.
— Ничего, Ирвин, ничего, — остудил его Стиф. — Молодняку так спокойней. Пусть веселятся. Может, потом нам больше достанется.
Все, кто до этого по-прежнему улыбался, сразу посерьезнели.
Было очевидно, что настрой у отряда неладный, и это заметил даже Перри. Во-первых, пока никто до конца не верил, что великан действительно существует. Во-вторых, никто не знал, можно ли победить великана задуманным ими способом. Несмотря на все это, искушение получить обещанную бароном награду было слишком большим. Мечтой каждого охотника, как Стиф уже давно понял, было желание накопить денег достаточно, чтобы уйти на покой и больше никогда не рисковать своей жизнью. И среди всего отряда никто не желал этого так сильно, как Стиф, который отдал охоте за головами слишком много лет, и Перри, который и вовсе никогда бы не стал охотником, если бы не отец.
Настала пора выдвигаться. На лошадях они добрались до места, где по слухам великан показывался в последний раз. Оно находилось близ маленькой деревушки, которую называли Озерной. Там они расспросили пару жителей, и один из них подтвердил, что великан ограбил ехавших от них путников дня три тому назад. Он отвел их к месту, где предположительно состоялось ограбление, и охотники стали осматриваться. Долго искать следы не пришлось — повсюды были отпечатки огромных ног, по форме похожих на человеческие.
— Не похоже на медведя, — присвистнул Стиф. — Кажется, это наш малый.
Говорил он это, испытывая и мандраж, и радость: убеждение в том, что великан реален, означало реальность как опасности, так и награды.
Перри также обратил внимание на следы колес рядом с отпечатками великана. Они появлялись странным образом — словно из ниоткуда — и точно так же пропадали, будто то, чему они принадлежали, взлетело в воздух.
— Похоже, великан носит с собой какую-то повозку, — предположил он вслух.
— Наверное, та самая девчонка, с которой он путешествует, — кивнул Стиф. — Она нам на закуску останется.
Перри пожал плечами: он для себя уже решил, что никого кроме великана трогать не станет.
Глава десятая: Нападение
Карета тряслась и шаталась на великаньем плече, по ней постоянно стучали ветки. Раньше Мию от всего этого подташнивало, и она не могла сосредоточиться ни на единой мысли, но теперь она привыкла и даже перестала кричать великану, чтобы он нес ее аккуратнее — ему все равно не удавалось. Изредка Мия поглядывала в окно, но только мельком, ведь ничего интересного там все равно не бывало, только деревья да кусты. От этого вида ей уже делалось плохо. Как бы она ни пыталась себя убедить, что такая жизнь ей по душе, она все равно скучала по городу, каменным дорогам, удобству мягких кроватей и вкусной еде. Иногда она даже начинала скучать по людям, но в такие моменты перед ней возникало ухмыляющееся лицо Годрика, а в ушах начинал звенеть его скрипучий, будто звук расстроенной скрипки, смех. Тогда Мия лезла рукой в переполненный драгоценностями сундук, что лежал под сиденьем, доставала оттуда сверкающий перстень или золотые карманные
